Род Грасье не слишком знатные, из них выходят придворные живописцы, танцоры, певцы, писаки, в общем, слабые, годные лишь для мирного времени люди. Неудивительно, что их дом в упадке.
Я не умею петь.
Тебе и не придётся. Никто не станет проверять. Вы с братом прогостите в королевском замке самое большее пол-луны, а потом у вас внезапно помрёт бабка или любой родственник на выбор, вынудив спешно отбыть вместе с моими людьми обратно. За время своего краткого пребывания вы не будете ничем выделяться, никому нравиться и ни с кем сближаться, чтобы после отъезда ни единая живая душа не могла припомнить даже примерно ваши черты. И пусть твой брат попридержит норов, вчерашнее не должно повториться. Это ясно?
Попридержит? Людо?
Кровь уже оттёрли и присыпали пол свежей травой, но бурый след остался.
Да, госпожа.
Вот, она протянула мне бархатный мешочек, один тебе, второй брату.
Я развязала тесёмки и вытряхнула на ладонь талисманы из смарагда в форме павлина, Покровителя рода Грасье. Фальшивые, конечно.
Благодарю, госпожа. И ещё: в замке мне понадобится отдельная комната.
Зачем? нахмурилась она, и я понимала её сомнения: замки строятся для обороны, а не красотылишних помещений там нет. Даже в нашем, считавшемся некогда одним из крупнейших, ночлег гостям устраивали в спальне родителей, устанавливая там шатры и клоте.
У меня случаются припадки, связанные с особенностями дара.
Что ж, задумчиво откликнулась она. Я отдам распоряжение.
Благодарю, госпожа.
Теперь ступай.
Уже в дверях она снова меня окликнула.
Проверка первой ночи должна пройти безупречно, леди Лорелея Морхольт-Грасье. Цена ошибки выше, чем ты можешь себе позволить.
А то я не знаю. И мы с Людо ни сном ни духом, что никакой второй части платы не предусмотрено. Интересно, нас собираются убить в королевском замке или на обратном пути? Не зря же брата проверяли на умение драться.
Да, госпожа.
Всё, иди.
* * *
Людо тоже переоделся. Ему очень шёл расшитый пурпуэн. Когда я спускалась по ступеням, придерживая платье спереди, он не отрывал от меня взгляда. Потом протянул руку и помог забраться в повозку. Я тотчас позавидовала брату, который поедет верхом: внутри было душно и пахло чем-то несвежим. Там уже сидела дуэнья средних лет с необъятным задом и пышными, как дрожжевое тесто, руками. Похожий на сердечко рот напрасно пытался принять суровое выражение, голову венчал внушительный чепец с двумя рогами, от каждого из которых спускалась вуаль. Унизанные перстнями руки прижимали к плотно обтянутой груди ларец из слоновой кости.
Женщина оказалась вдовой Хюсман, сопровождающей нас с Её Светлостью как незамужних девушек, а в ларце хранились драгоценности леди Йосы. Из мужчин кортеж, помимо Людо, сопровождали ещё полтора десятка человек свиты и охраны. Дорога должна была занять чуть больше недели, поэтому позади в фургончике с провизией предстояло трястись кухарке.
Наконец на крыльце показалась леди Йоса. На верхней площадке она ненадолго задержалась и обернулась на замок, ища глазами какое-то окно. В нём никого не оказалось. Тогда она вздёрнула подбородок и продолжила путь, уже не оборачиваясь.
Один из рыцарей толкнул товарища в бок и кивнул на неё. Оба уставились на спускающуюся по ступеням девушку, как на сходящую с небес Праматерь Покровителей.
Она была действительно ослепительна в своём тёмно-синем блио и мантии поверх. Ниспадающие от локтя до земли рукава волочились по ступеням, а волосы оборачивали её вторым плащом, раздуваясь от ветра. Не смотрел в её сторону только Людо. Он в этот момент подтягивал стремя.
Устроившись на сиденье, леди Йоса небрежно кивнула нам, и вскоре кортеж тронулся в путь.
Стояла ранняя весна, и дороги раскисли от грязи, но местами ещё не сошёл снег. К вечеру выглянуло солнце, и белые островки блестели, как сахарные.
В окно я практически не глядела, предпочитая рассматривать пышные орнаменты, которыми изобиловали одежды сидящей напротив вдовы. В отличие от леди Йосы, я не испытывала никаких чувств, покидая это место. Меня занимала только предстоящая цель. Когда замок скрылся из виду, Её Светлость тоже откинулась на подушки.
Развлеките меня, леди Лорелея.
Развлечь? Как?
Расскажите что-нибудь. Уверена, у вас скопилось немало историй. Она подняла бровь.
Историй и правда немало. Про что ей рассказать? Как ненавидишь лето и зиму, потому что любить ихроскошь, доступная лишь тем, кто может в любой момент укрыться от зноя и холода за надёжными стенами? Или про первые регулы? Как выла полдня посреди поля, схватившись за живот и не понимая, что происходит, а Людо укачивал меня, не зная, как помочь, и боясь оставить одну, чтоб привести лекаря. Или про то, какое наслаждение иметь нормальную обувь
У меня была скучная жизнь, миледи.
Она хмыкнула, но не настаивала.
Тогда вы, госпожа Хюсман.
Та проявила бо́льшую готовность. Но её леди Йоса вскоре сама остановила, устав слушать сбивчивую болтовню, полную далёких от реальной жизни нравоучений.
Хватит. Она скинула обувь и пристроила ноги на сиденье напротив. Вдова Хюсман потеснилась с недовольным видом.
Не думаю, что молодой девушке пристало так
Вам платят за сопровождение, а не за мнение, оборвала леди Йоса и, повернувшись ко мне, полуутвердительно спросила: Вы ведь не умеете читать?
И очень удивилась, услышав:
Умею
Тогда она велела достать из-под сиденья сундук с книгами. Порывшись, кинула мне небольшой том.
Начинайте.
Рыцарский роман.
Что-то не так? Вас смущает тема?
Я пожала плечами и открыла первую страницу. Она поразилась бы тому, сколь мало вещей в этой жизни способны меня смутить. Несколько мгновений я тупо рассматривала буквы.
Так умеете или нет? раздражённо спросила она.
Умею, просто давно не практиковалась.
Я могу рассказать по памяти Жития Святых, подала голос вдова, неприязненно поглядывая на рукопись у меня в руках. Она была неграмотная, как и абсолютное большинство жителей королевства, включая, как оказалось, саму леди Йосу. К чему знати грамота, если читают за них чтецы, а пишут писцы? А простолюдинам она и подавно не нужна.
Нет, пускай леди Лорелея, у неё голос приятнее.
Это неправда: мой голос низковат для девушки и с хрипотцой. Но вдова тараторит и захлёбывается словами, будто боится, что её хватит удар, прежде чем она успеет досказать всё, что хотела. Не велика потеря, если так.
Я прокашлялась и начала. Сперва шло туго. Я запиналась, делала большие паузы, читала несколько раз трудное слово про себя и лишь потом вслух, часто ошибалась в буквах. Леди Йоса кривилась и фыркала:
Это ужасно!
Мне прекратить?
Нет, читайте дальше.
С какого-то момента пошло легче, и я могла произносить слова, не отвлекаясь на смысл.
Грамоте нас с Людо обучил мэтр Фурье. Его наняли, когда брату исполнилось восемь. Под нашей крышей он прожил два года.
Моя учёба не входила в планы, но, поскучав без Людо неделю-другую, я тоже заявилась на занятие. Не потому что хотела учиться, просто лучше скучать вместе, чем порознь. Мэтр вышвырнул меня, не слишком церемонясь. Но я не отступалась и постепенно продавила ситуацию. Учитель пожаловался отцу, а тот, вместо того чтобы разделить возмущение, неожиданно дал согласие на посещение мною уроков.
Сперва я сидела в стороне, стараясь быть как можно незаметнееименно на таком условии меня допустили до занятий. Через пару недель переместилась поближе, потом вывела первую букву. Месяц спустя уже занималась наравне с Людо, хотя удовольствия от процесса так и не научилась получать. Брат же испытывал к учёбе глубокое отвращение. И науки отвечали взаимностью. Труднее всего ему давалось чистописание. Порой я удивлялась, глядя, с каким трудом он выводит пляшущие кособокие закорючки. Его стило натужно скрипело и дёргалось, снимая восковые стружки, словно пыталось проткнуть табличку насквозь. У меня же без особых усилий выходили ровные красивые строки, даже лучше, чем у мэтра Фурье. Я не понимала, почему брату так сложно.