Засада! закричал кто-то. Слишком поздно. Болты уже летели со всех сторон, подобно взбесившимся пчёлам.
S-024 расставил руки в стороны, готовясь принять неизбежное, но чудом ни один метательный снаряд в него не попал. Ему показалось, что в просвете между деревьями мелькнул кусочек красного плаща. Перехватив копьё в боевую позицию, он побежал в ту сторону.
Вражеский арбалетчик его не виделон прильнул к дереву и целился в очередную жертву. S-024 мог подкрасться и спокойно вонзить ему копьё в бок, как и полагалось в такой ситуации, но отчего-то решил, что это будет бесчестно. Фрамп! Болт вылетел из арбалета, стрелок вытащил из колчана другой и принялся перезаряжать оружие.
С другой стороныстрелять, спрятавшись за дерево, тоже далеко не благородный поступок.
Тем временем красный стрелок закончил перезарядку и уже снова целился.
Эй, ты! окрикнул его S-024. Брось оружие!
Арбалетчик резко повернулся и нажал на спусковой крючок.
Снова удачаболт пролетел мимо, лишь оцарапав щёку.
Стрелок выругался, потянулся к колчану, но S-024 шагнул вперёд и выбил арбалет древком копья.
Сдавайся, потребовал он.
Красный поднял руки.
Тут S-024 задумался. А что, собственно, делать с пленным? За всё время, сколько шла война, ещё никто не брал врага в плен.
Как тебя зовут? спросил он.
Арбалетчик выглядел очень удивлённым и напуганным. Похоже, для него происходящее тоже было в новинку.
С С-210, заикаясь, промямлил он.
Зачем вы стреляете по нам? спросил S-024.
С-210 пожал плечами.
Так велено было.
Кем велено?
С-210 колебался и S-024 пришлось легонько ткнуть его копьём.
Главнокомандующим.
S-024 с любопытством разглядывал пленного. Раньше как-то не доводилось вот так спокойно смотреть на враговвсё время приходилось или убивать их, или умирать.
На арбалетчике была кожаная тёмно-бордовая стёганка с металлическими заклёпками, такого же цвета сапоги с отворотами, красные штаны и плащ. По сутиодежда и была единственным существенным отличием парня от лучников в армии S-024: одень его во всё синеелегко сошёл бы за своего.
Но приказ главнокомандующего превратил его во врага. Получи он другой приказсейчас они могли бы мирно болтать о чём-нибудь.
Однако ему повелели, чтобы он взял этот чёртов арбалет и пускал в солдат в синем стрелу за стрелой. Получается, этот пареньС-210 находится точно в таком же положении, как и сам S-024, выполняет волю своего главнокомандующего, который превратил их во врагов. Вот бы заставить этих ублюдков, что раздают приказы, сражаться, сойтись в бою. А простые солдаты пусть соберутся в круг и смотрят на зрелище.
Можешь идти к своим, сказал S-024, опуская копьё.
Что? парень в красном, видимо, не поверил.
S-024 махнул рукой в сторону.
Иди. Ты свободен.
Арбалетчик не двигался с места.
Ладно. Тогда уйду я. До скорого, сказал S-024 и повернулся.
Он сделал пару шагов, как вдруг сзади что-то хрустнуло. S-024 обернулся к своему бывшему пленнику. С-210 стоял на том же самом месте, но теперь его руки сжимали заряженный арбалет.
Послушай, S-024 хотел бросить копьё, но оно словно приклеилось к ладони; он примирительно поднял свободную руку.
Острая боль пронзила живот. S-024 пошатнулся и опустился на колени, теряя силы.
С-210 начал перезаряжать оружие.
Ранения в живот были хуже всего. Боль жуткая, а подыхаешь медленно. S-024 попытался сдержать стон, но не смог.
Прости, велели пленных не брать, сказал С-210 и выстрелил ещё раз.
День 78
Несмотря на яркое солнце, на горном плато было жутко холодно. Чёртов ветер. Хлестал по лицу, жёг глаза и пронизывал до костей. S-024 потопал ногами, сунул копьё под мышку и подышал на ладони, одновременно растирая их.
Слева и справа вздымались островерхие скалы. Впереди же плато переходило в долину, на границе тумана сужавшуюся до ущелья, зажатого с обеих сторон неприступными каменными грядами. Туда и указывал зелёный маркер пути.
Переход начался легко.
S-024 шёл молча, полностью погружённый в печальные размышления.
Вчера он пощадил человека. На первый взглядсовершенно без причины. Сберёг ему жизнь. Подумал, что может его изменить. Что можно что-то изменить. Решил, что есть способ сделать мир лучше, или хотя быстать лучше самому. А в ответ тот парень просто всадил ему в брюхо арбалетный болт. Неужели нет иного пути, кроме как кромсать друг друга с утра до вечера?
Поначалу подъём почти не ощущался, но постепенно дорога стала всё круче забирать вверх. Под ногами скрипела каменная крошка, временами приходилось обходить огромные валуны или перебираться через небольшие овражки и расщелины. Солдаты поругивались, оступаясь и скользя по шатким камням.
Вскоре дорога и вовсе превратилась в петляющую горную тропку, по которой одновременно могло пройти не больше двух человек. Армия растянулась длинной колонной.
Свернув за очередной поворот, S-024 остановился.
Дорогу преграждал огромный валун.
Позовите рабочих, закричали те, кто шёл первыми.
Вверху что-то зашуршало. Солдаты стали озираться, пытаясь разглядеть что-нибудь в высоте.
Раздался свист, и голова стоящего рядом копейщика взорвалась кровью и мозгами, а на её месте появился здоровенный камень.
Вот чёрт, успел пробормотать S-024 перед тем, как следующий булыжник размозжил голову и ему.
День 80
Битва была жаркой.
В итогекрасные отступили, но сражение основательно потрепало войско.
S-024 был покрыт множеством синяков, царапин и ушибов. Правая рука, наспех перебинтованная, безвольно висела вдоль тела, левой он устало облокотился на копьё. Остальные солдаты выглядели ничуть не лучше. Его отряду досталось сильнее всего: больше половины погибло, среди выжившихедва ли найдётся тот, кто избежал ранения. Слава богам, по крайней мере проклятые горы с их бесчисленными засадами и ловушками остались позади.
Целители!
Целители идут, закричали солдаты.
С неба стали падать яркие лучи. Один ударил в землю недалеко от S-024. В тот же миг на этом месте материализовалась фигура в длинном белом балахоне. К целителю сразу выстроилась длинная очередь из раненых. S-024 занял место в самом конце.
Покайся, потребовал голос из-под скрывающего лицо капюшона, когда черёд дошёл до S-024.
Тот открыл было рот, но вдруг задумался. Покаяние было стандартной процедурой, он много раз проходил через неё. Достаточно было лишь сказать «я виноват», и целитель тут же давал бутылочку с лекарством. Одной хватало, чтобы моментально залечить большинство ранений.
В чём же я должен покаяться? спросил S-024.
Целитель уставился из-под своего капюшона. S-024 не видел его лица, как ни старалсялишь два глаза, не мигая, поблёскивали в тени.
В содеянном, спустя время ответил целитель. Наверняка ты кого-нибудь убил в этой битве.
Убил, признал S-024. Троих.
Целитель вынул из кармана своего балахона красный бутыль и уже приготовился отдать его, как S-024 снова открыл рот.
Но ведь в содеянном нет моей вины, сказал он, никто не может противиться воле главнокомандующего.
На этот раз целитель раздумывал ещё дольше. Он вертел бутылку, видимо решая, сойдёт ли услышанное за покаяние.
По своей воле или нет, убиватьгрех, наконец сказал он и сунул лекарство в руку S-024.
День 81
Поначалу S-024 пытался никого не убивать, но, после того как красный солдат едва не проткнул ему мошонку, руки сами собой принялись орудовать копьём как никогда раньше. Он колол, изворачивался, уклоняясь от вражеского оружия, добивал раненых, переступал павших и снова колол.
Они победили.
Товарищи, проходя мимо, хлопали его по плечу и называли героем, но S-024 лишь смотрел то на свои окровавленные руки, то на копьё, к наконечнику которого что-то прилипло, по всей видимостифрагмент внутренностей одного из вражеских солдат.
Герой.
Слово ему не нравилосьотдавало противным кисловато-горьким привкусом. Выходит, стоит лишь убить больше людей, чем обычно, и ты становишься героем?
Захотелось просто перестать быть.
Не погибнуть, а на следующий день снова возродиться с копьём в руке, а исчезнуть. Полностью и окончательно. Покинуть этот мир, в котором всё, что дозволено, умереть. Как жаль, что Сурив не взял его с собой. Но тут вспомнились слова призрака о том, что война идёт везде. Что же остаётся?