Затем я представила, как Дэбрэ снимает жилет, сворачивает, подкладывает мне под головуи невольная улыбка тронула губы. Небольшое проявление заботы, не великий подвиг, а всего лишь красивый жест, но ведь уже далеко не первый от него по отношению ко мне.
И да, я замечала его галантность. Ещё бы.
Какая женщина осталась бы равнодушной к подобным поступкам мужчины? О, я могла ответить: страстно влюблённая в другого, счастливо замужняя или не видящая в себе женщину по любой из причин: неподходящий возраст, болезнь, душевная травма.
Ничего из названного мне больше не подходило, и я никак не могла уговорить себя быть равнодушной. Напоминала себе, что он опасный человек и между нами стоит прошлое Майри. Что бы ни говорила себе, а жилет, ставший на время подушкой, всё не выходил у меня из головы.
Доброта всегда привлекательна, так что думать в таком ключе о Дэбрэ лишний раз не стоило. Так им и увлечься недолго.
Во влюблённости ничего плохого нет. Но не для меня. Не сейчас, не время мне увлекаться. Стою всего одной ногой в этом мире, не знаю о нём ничего. О нёмэто и о мире, и о мужчине, который, несомненно, заслуживает внимания, но и опасен.
Для меня Дэбрэ очевидно опасен. Есть вероятность, что он понимает, что делает, что делает так специально, приручая меня мало-помалуэтакий волк в овечьей шкуре. Дознаватель в крестьянском свадебном костюмеа что, очень похоже.
Я вздохнула и отложила свёрнутый жилет в сторонук пледу, которым накрыл меня, понятно, тоже Дэбрэ.
Нет-нет, с ним мне всегда надо быть настороже. Не очаровываться, чтобы потом не разочароваться. Узнать больше, а не прыгать в омут с головой.
В прошлой жизни у меня не было ни одного шанса на счастье. Даже если кто-то захотел бы разделить со мной одиночество, то я бы его прогнала. В Франкенштейнов не влюбляются, их используют. О любви я могла только мечтать и мечтала, читая запоём романы. Они уносили меня в другие миры, где не было ни следов катастрофы, ни боли. Я никогда не фантазировала всерьёз о побеге в подобный мир, но это случилось. И в первый же день здесь я встретила вот такого мужчинумечту. Ну, почти. Не милого принца, а сурового дознавателя.
Постараюсь лишний раз не думать о нёмтак и выскользну из ловушки, в которую загоняет меня он (что лишь возможно), или это делаю я сама (кто б сомневался).
Наступили сумерки, солнце уже село. Снаружи в карету всё ещё проникал серый свет уходящего дня, но темнело быстро.
Мы находились в крепости, стояли там же, где и ранним утром. На мне больше не было кандалов и цепей, и в тюрьму меня никто волоком не тащилв общем, не зря я Дэбрэ доверилась, имела право себя похвалить. Всё же немного научилась читать людей: он неплохой человек, излишне властный, правда, но его обещаниям, кажется, можно верить.
Поймала себя на мысли, что вновь думаю о Дэбрэ, и усмехнулась. Быстро же я выбросила из головы обещания не думать о нём.
Он вскоре вернулся, держа в руке небольшой фонарь. К моему разочарованию, он переоделся и, разумеется, в чёрное. Я же осталась в крестьянском платье и всё, что успела, пока ждала, расчесала волосы и заново их подвязала косынкой.
Дэбрэ предложил мне посетить крепостьсовсем ненадолго. Я отказалась. Он вновь повторил приглашение, но я сказала: «Нет-нет-нет, что вы, я ни за что не вернусь туда!»и только потом, когда карета тронулась, когда выехали за ворота, поняла, что он, наверное, таким способом предлагал мне сходить в туалет. Очень вовремя поняла, м-да, но момент оказался упущен. Сказать повернуть назад я не могла, так что следовало набраться терпения.
Нам долго ехать? спросила я. Коварное пиво как раз решило напомнить о моей несдержанности за обедом.
Меньше часа.
Я побарабанила пальцами по колену. Меньше часа я точно могла потерпеть. Просить остановить сейчас каретум-м, нет! Не хотелось позориться перед ним. И хотелось сделать рука-лицо с самой себя. Открыть рот и попросить остановиться ненадолго я так и не смогла. И это после всех размышлений о том, что о Дэбрэ мне следует думать поменьше.
Кстати, о нём. Дэбрэ в свадебном наряде и Дэбрэ в чёрном походили друг на друга, как ангел и демон. У Дэбрэ в застёгнутом на все пуговицы строгом сюртуке даже взгляд стал тяжелей и опасней. Очаровываться им таким хотелось в разы меньшехоть одно хорошо.
Мы ехали в молчании, и время ужасно тянулось. Обещанный дом с садом, кажется, не приближался, а отдалялся от нас. Что-то с этим следовало сделать.
В вашем доме, он, вы сказали, скромный, совсем небольшой, для меня найдётся отдельная комната?
Дэбрэ сдавленно кашлянул.
Я не хотела вас оскорбить, тотчас сказала я, но почему-то волнуюсь. Потёрла кожу чуть ниже ключиц. Как-то мне не по себе.
Внутри и правда стремительно разгоралось ощущение, что я допускаю ошибкуинтуиция проснулась в самый неподходящий момент. А до того что делала? Видно, крепко спала вместе с сообразительностью и пивом.
У вас будет своя комната, но без личной горничной вам придётся обойтись, сказал Дэбрэ. Это скромный дом, и всё хозяйство ведёт экономка. Софи со мной много лет, она женщина уважаемая, добросердечная, она поможет вам во всёмв том числе и как горничная. Обижать её я вам запрещаю.
Вы считаете, я стала бы её обижать?
Он не ответил, но его молчание показалось мне весьма красноречивым. Эта Майри что, ни в чём не могла повести себя как нормальный человек? Везде и во всём надо было показать себя ведьмой?
Я буду вести себя мило с госпожой Софи, пообещала я, и Дэбрэ приподнял брови.
Собираетесь называть Софи госпожой?
Чёрт. И снова впросак. А я ведь старалась! Но не сдаваться же из-за того, что я не знала элементарных вещей.
Разве такое обращение может кого-то обидеть?
Софи, разумеется, нет. Думаю, она будет польщена. А вот яда, меня ваша избирательная вежливость, несомненно, оскорбит и обидит.
Что?
Дэбрэ ответил на непроизнесённый вопрос:
Всё это время вы зовёте меня по фамилии, не упоминая титул, ни называя даже господином. Ваша вежливость будет распространяться только на экономок и принцев, мне её никак не заслужить?
Чёрт-чёрт-чёрт.
Простите. Вас так назвал принц и Сожалею, но я даже не подумала, что должна обращаться к вам иначе.
Дознаватель Дэбрэ. Я помню, как вы меня называли. Хоть от этого отказались, уже спасибо.
Кажется, я не просто попала впросак, а целые сутки топталась по чужим больным мозолям. Ну молодец, ну вот просто Но он тоже хорош!
А вы не могли сделать мне замечание раньше? Буду откровенной: я думала, что Дэбрээто имя. Как принц Антуан, только, я кашлянула и потёрла горло, не принц.
Уж конечно, не принц! Дэбрэ же сказал, что родился в бедной семье.
Виконт Дэбрэ. Виконт Дамиан Дэбрэ.
Но принц называл вас по фамилии
как прислугу, всё верно. Чтобы указать на моё низкое происхождение. Титул мне пожалован королём. Некоторые люди, такие как принц Антуан, не могут удержаться от желания подчеркнуть разницу между лордами с родословной и дерзкими выскочками.
А вы не можете удержаться от желания поставить их с их желаниями на место, сказала я. Ой, зря. Ну вот зачем?
Дэбрэ усмехнулся.
А вы неплохо изучили меня.
Он не разозлился. Отлично.
Я была потрясена тем, как вы спорили с принцем, виконт. Я бы даже сказала, грубили ему. Вы явно показали ему, что считаете вас равными. И никто с этим фактом не спорил.
Дэбрэ скрестил руки на груди, улыбнулся уголками губ, но глаза остались холодными.
Вы быстро учитесь. Сообразительны. Используете и свою красоту, и ум, и бойкий язык, чтобы свести мужчину с ума. Вы смотрите на меня с таким восхищением на лице, с блеском в глазах, что, даже зная вас, вам хочется верить.
О чёрт. Он делает это снова!
Я всего лишь хочу быть милой с вами, виконт Дэбрэ. Хочу вашей дружбы. Я ведь уже говорила.
Поверьте, я это понял. Вы и правда весьма милы. Если захотите быть ещё милее, то называйте меня Дамиан.
Я наклонила голову к плечу, разглядывая его со всем вниманием. И знаете, что виделазахлопнувшуюся ракушку, которую даже ножом не раскроешь. Руки себе испоганишь, собственной кровью обольёшьсяи это всё, что получишь в итоге.
Так и хотелось спросить: в моих обстоятельствах насколько по десятибалльной шкале непристойно называть мужчину, в доме которого я буду жить в качестве заключённой, только по имени? И что-то подсказывало: на одиннадцатьсамое малое.