Так вроде бы род Александра Даниловича пресёкся! вслед юноше прокричала Агния, разузнавшая из любопытства на днях о родословной Меншикова Алексашки.
Алексей выскочил на улицу, в голове шумело: «Разве любит она меня, раз думает, что за богатство я оскверню душу? Нет, всё не то, нужно успокоиться и как следует осмыслить».
Петрова взволнованно ходила по гостиной, она понимала, что Алексея будет трудно покорить золотом, оттого сильней росло любопытство к нему. В её круге общения нет истинно российского менталитета, все суетятся, чтобы преуспеть в бизнесе. А на светских вечерах показывают достижения и симпатизируют успешным персонам, надев маски с натянутой улыбкой. Зависть и пустота лишь кроются за блеском.
В гостиную вошла Людмила Сергеевна, высокая стройная женщина с чёрными точно смоль волосами. Из-под чёлки будоражили душу знойные пронизывающие карие глаза. Гордое лицо выражало властолюбие. Она осведомилась, чем Агния озабочена, не из-за того мальчика, который выбежал как ошпаренный из дома. Дочь жалобно посмотрела на неё.
Мама, что мне делать, я его сильно обидела?!
Уж не влюбилась ты в небогатого мальчишку?! повысила голос Людмила Сергеевна.
Почему ты так решила? Он мне товарищ, разве я не могу переживать о друге? отнекивалась девушка.
Агния, оставь его, он не твоего поля ягода, вздохнула женщина.
Я сама выбираю себе спутника жизни, если тебе не нравится, я могу жить отдельно!
Тогда поговори с отцом, интересно, что он скажет? усмехалась мать, не обращая внимания на отчаяние дочери.
Она взяла со стола журнал и изящно пошла наверх, причитая что-то вслух. Агния поспешно схватила дамскую сумочку, кинув в неё флакон с инсулином и шприцы, и выбежала из дома. Девушка хотела зайти в гараж, но передумала ехать на «вольво», купленном ей поддавшимся на капризы отцом. Он предупредил её, что на иномарке передвигаться опасно, бандиты могут машину отобрать, да ещё и страшным образом, например, изнасиловать, искалечить, а может, что ещё сделать с любимой доченькой, но в ответ она закатила истерику, и Николаю Петровичу ничего не оставалось делать, как пойти на уступки. В провинции Агния садилась за руль только в плохую погоду, тем более сейчас ей хотелось напиться, выговориться. И она решила пригласить Ольгу в кабак, какая-никакая, но жилетка.
Девушки заказали выпивку и немного еды. Ольга поинтересовалась, что за повод для их встречи. Агния, залпом осушив бокал сухого вина, рассказала об Алёшке.
Собеседница к удивлению Петровой оказалась рассудительной:
Сначала определись со своими амбициями. Да, Алёшечка загадка, но после разгадки интерес к нему пропадёт. И не сможешь ты ради него пожертвовать всем, а он не захочет войти в светский круг с твоей помощью.
Не смогу, Оленька. Я слишком такая, как эти людишки, возомнившие себя повелителями, и по-другому жить не умею! Петрова нервно сделала несколько глотков очередного бокала.
У вас нет равенства в отношениях, Ольга с волнением поглядывала на очередную дозу алкоголя в руках Агнии. Она знала о болезни девушки. Кроткова трясущими пальцами поправила вылезавшую прядь из собранной причёски белокурых волос.
Разве любовь не важна?! Агния остановила взгляд на живых ромашках в середине небольшого стола.
Для Алексея, да.
Я не предполагала, что ты так тонко всё подмечаешь. Считала тебя дурой, теперь так не думаю.
Ты прямолинейна, что приводит в растерянность некоторых людей, Кроткова сдерживала обиду на слово «дура».
Ладно, уже засиделись с тобой, надо идти. Петрова отодвинула недопитый бокал.
Выходя из-за стола, Агния рукой задела вазу, и та с хрустальным треском несбывшихся надежд разбилась об начищенный пол. Девушка, не обращая внимания на возмущённого официанта, небрежно кинула деньги на стол.
День не задался! заключила Ольга.
На выходе Петрова столкнулась с нетрезвым Долохиным. Агния с ним поздоровалась, заметив при этом, что он неуважительно относится к своему дяде, который в институте проректор, но рано или поздно наплевательское отношение к сессии доведёт Ивана до отчисления.
Долохин, захлёбываясь слюной, прокричал:
С тобой круто зажечь можно! Понятно, почему Лёха убивается по такой-то болезненной красоте.
Старания Агнии угомонить Ивана были тщетны. Его так и выворачивало сказать ещё несколько гнусных слов.
С детства Долохин недолюбливал господ, купающихся в роскоши, ведь судьба свела его мать с индивидом, любящим деньги. И когда она забеременела, генетический отец Ивана её бросил, сбежав в неизвестном направлении. Незаконнорождённому сыну приходилось во всём себе отказыватьв игрушках, сладостях, в красивой одежде и отце.
Петрова вышла из кафе в расстроенных чувствах. Она не замечала рядом идущую Ольгу. На улице смеркалось.
Глава втораяСвобода отчуждённости
Ельцинская Россия отстаивает право на жизнь, впрочем, как и всегда, защищая присущую ей историческую уникальность от гневных нападок всего мира. Некоторые высококвалифицированные специалисты от нехватки денег на существование вынуждены эмигрировать или быть челноками-патриотами, проводя большую часть жизни на маршруте ТурцияЧеркизовский рынок. Простые люди с трудом сводят концы с концами, живя впроголодь от получки до получки, а в это время новые русские шикуют в роскоши и объедаются деликатесами. Возрастает коррупция и преступность. Бандиты становятся у власти.
Денис Князев рос в обычной советской семье. Любил свой родной город Липецк. Мать Елизавета Михайловна работала заведующей хозяйством в детском саду, отец Владимир Владимирович был прорабом на стройке и рядовым коммунистом партии. С утончённым вкусом строителя он создавал советское будущее в надежде на всеобщее благо. Его идеалистический характер вызывал умиление у близких людей, ведь один в поле не воин!
С шести лет Денис знал алфавит и даже умел выводить буквы на бумаге, складывая их в слова. Школьником мальчик желал постичь красоту мира, он гулял по двору, приложив указательным палец к губам, и наблюдал за букашками, ползущими по травинкам; нахлынувшие чувства одарённый мальчуган неровным почерком, без единой ошибки выражал в тетради. Отцу нравилось творческое увлечение сына, и он призывал Дениса писать о дружбе между людьми. Из-за горбачёвской перестройки Владимир Владимирович сильно переживал за страну и не мог долго прийти в себя, пока по совету соседки не посетил храм, где на него сошла Божья Благодать. Он окунулся в православную религию. Батюшка местного храма направлял Владимира на путь, приготовленный судьбой. Духовная семинария укрепила душу Князева старшего. Посвятив себя Церкви, Владимир принялся нести окружению Слово Божие.
В ельцинской России Елизавета Михайловна лишилась работы, а странаочередного детского сада. Она, упрекая супруга в служении еврейскому Богу, хотела открыть дело, но за нехваткой денег стала домохозяйкой и полностью растворилась в сыне и муже; постепенно из красавицы с горящим взглядом Елизавета Михайловна превратилась в нервную седую располневшую женщину с вечной тоской в глазах. Её недовольство жизнью не совпадало с религиозными взглядами мужа, и ему приходилось терпеть жену, молясь за покой в семье. По вере своей Владимир Владимирович приобщал сына к христианству. Денис искреннее просил Бога о счастливых днях юношества и мамином смирении. Господь его так и не услышал, мама покончила с собой. Владимир Владимирович продал липецкую квартиру, не в силах жить там, где был совершён супругой страшный грех. Он с сыном переехал в область.
Дабы избежать проникновения солнечных лучей в комнату второго корпуса московского студенческого общежития, окна были занавешены, светильник тускло освещал пространство и предметы. В банке с помощью кипятильника грелась вода. За столом расположился Денис Князев. Под густыми бровями, в гордых разноцветных глазах, радужка одного из которых каряя, а другаязелёная, поселилась вселенская тоска по придуманному Богу. Чуть с синевой губы сосредоточено сжимались. Облокотившись о стол, Денис держал книгу Жан-Поля Сартра «Тошнота». Читая строчку за строчкой, он восхищался героем этого романа, ему нравились его размышления об отвратном и ненужном существовании.
К сожалению!!! По просьбе правообладателя доступна только ознакомительная версия...