Тетя Готлина задвинула меня за спину, хотя сама была бледной как смерть. Но старалась держаться с достоинством и не выдавать страха. Она уже явно хотела разразиться гневной речью по поводу того, как невоспитанным мужланам следует вести себя с благородными дамами, но те вдруг расступились, даже не делая попыток напасть.
Мне кровь бросилась в голову, когда увидела вошедшего в комнату Кирмунда. Теперь, вблизи, стало еще более очевидным, насколько же он изменился с того момента, как видела его во время балов и торжественных церемоний. Передо мной был совершенно другой человек. Как и его воины, обагренный кровью, с горящим в глазах жестоким блеском и каким-то звериным выражением лица. Он рассматривал нас с высокомерным презрением, словно мы были жалкими букашками на его пути, которых он жаждет раздавить и пойти дальше.
Слава богам драконам, первой отмерла тетя Готлина, словно не заметив этот не предвещающий нам ничего хорошего взгляд. Я рада, что мы будем иметь дело с благородным лордом, а не с этими дикарями. Лорд Кирмунд, надеюсь, вы проявите снисхождение к беззащитным женщинам, оказавшимся в вашей власти.
Снисхождение? губы Кирмунда тронула саркастическая улыбка. О, разумеется. Я окажу все возможное почтение тем, кто принадлежит к роду убийцы моего отца.
Вы ведь не станете мстить ни в чем неповинным женщинам? голос тети дрогнул, хоть она и пыталась храбриться.
Напомните ваше имя, сударыня, не ответив на вопрос, хищно прищурился Кирмунд.
Готлина Оредан.
Оредан? лицо Кирмунда словно закаменело. Родственница той шлюхи, что затуманила разум моему отцу?
Вот этого я уже не смогла стерпеть. Даже от него. Даже понимая то, что сейчас Кирмунд мало что соображает, исполненный лишь жажды поквитаться с теми, кто причинил ему боль.
Не смейте так говорить о моей матери, выдохнула, выступая вперед.
Смотрите, кто подал голос, ухмыльнулся король Золотых драконов. Раньше, помнится, вы не были способны и рта раскрыть, принцесса Адала. Смею заметить, что с момента нашей последней встречи вы еще больше подурнели. Хотя я считал, что вряд ли такое возможно.
Пришлось ухватиться за руку тетки, чтобы удержаться на ногах. А особенно когда раздалась следующая реплика Кирмунда:
Но это не помешает мне довести задуманное до конца. Я твердо намерен сделать вас своей женой, принцесса.
Что? показалось, что я ослышалась. Стояла, как оглушенная, вся превратившись в зрение и пытаясь хоть что-то понять по искривленному в издевательской гримасе лицу того, кого так долго и беззаветно любила.
Зачем вам это? вместо меня задала резонный вопрос тетя Готлина, с тревогой обводя взглядом воинов, рассредоточившихся у входа и молча ожидающих команды своего короля.
Скажем так, я намерен упиваться своей местью как можно дольше, хищно улыбнулся Кирмунд. А онаединственное отродье Серебряных драконов, что еще ходит по земле. Остальных я уже уничтожил.
Разве бедная девочка в чем-то виновата перед вами? уже не сдерживая гнева, воскликнула моя храбрая тетя, стиснув кулаки.
Хотя бы в том, что появилась на свет, насмешливо сказал король. И я намерен сделать так, чтобы каждую минуту своей никчемной жизни она об этом жалела.
Но вы собираетесь сделать ее женой. Своей королевой, осторожно сказала тетя, пока я стояла, как пришибленная, и хоть что-то пыталась понять. Если так, то Адала станет матерью ваших детей. Бог-дракон повелевает заботиться о своей паре, защищать ее. Разве вы готовы пойти на нарушение божественных законов?
О, я позабочусь о своей жене, даже не сомневайтесь, Кирмунд предвкушающе рассмеялся. Как и ее собственный отец заботился о ее матери. Как только принцесса войдет в нужный возраст для зачатия, я намерен регулярно исполнять супружеский долг и получить от нее как можно больше отпрысков. И это несмотря на то, что ее кровь изначально отравлена мерзостью, которую я намерен истреблять. Но я готов пойти и на такой риск, лишь бы иметь удовольствие вновь и вновь обагрять руки кровью Серебряных драконов. Разумеется, если она родит детей моей крови или обычных, их оставят в живых. Но конечно, я не позволю этой женщине их воспитывать. Ее уделстать для меня свиноматкой, чье единственное предназначениерожать детей. Разве не так поступают короли Серебряных драконов со своими женами? он снова расхохотался.
А я смотрела в привлекательное лицо, которое больше не узнавала, и до меня постепенно доходил весь ужас положения. Ту участь, что ждет в браке, о котором так долго мечтала. Не зря говорят: будьте осторожны со своими желаниями. Похоже, я узнаю это на собственной шкуре. То, что собирается сделать со мной этот мужчина, походило на худший кошмар. Да, он сделает меня своей женой, своей королевой, но будет держать в заточении, вдали от настоящей жизни. Наведываться ко мне время от времени, чтобы заделать ребенка, а потом О, Серебряный дракон, в голове не укладывается то, что он хочет делать. Убивать собственных детей, если в них окажется кровь моего рода. Остальных же я никогда не увижу. Чем такая жизнь, уж лучше смерть.
Со свистом втянув воздух, я глухо проговорила:
Я никогда не соглашусь стать вашей женой.
Вот как? обманчиво мягко спросил Кирмунд. Думаю, уже через несколько секунд ты передумаешь. Если, конечно, не желаешь, чтобы мои воины затрахали твою любимую тетку до смерти.
Он сделал знак нескольким воинам, которые возбужденно загоготали и, спрятав мечи в ножны, кинулись выполнять приказ. Я закричала, пытаясь остановить их и помогая отчаянно сопротивляющейся тете. Напрасно. Меня отшвырнули в сторону, словно жалкого щенка, путающегося под ногами. Тетя в какой-то момент перестала сопротивляться, умоляюще глядя на меня. Сквозь смех и непристойные возгласы воинов я услышала ее слова:
Не думай обо мне, девочка. Не соглашайся.
Кирмунд хмыкнул, с интересом наблюдая за этой сценой. Тетя закрыла глаза, шепча молитвы и смирившись с неизбежным, пока с нее срывали одежду и раскидывали в сторону руки и ноги. Я беспомощно подвывала, как раненый зверь, не в силах смотреть на это и в то же время не могла отвести глаз. Понимала, что в любой момент могу все прекратить. Но на что обреку себя, приняв такое решение? Неужели Кирмундтот благородный рыцарь, каким я всегда его виделана самом деле позволит произойти всему этому ужасу?
Сердце болезненно ныло, когда я понимала, насколько глубока тьма, что в нем поселилась. Но так хотелось надеяться на то, что все исправимо. Что пока просто прошло слишком мало времени после перенесенного несчастья, вот он и одержим местью. Может, через несколько лет все изменится и на самом деле он не сделает со мной того, что обещал? Я все еще надеялась на то, что тот образ, что сложился в моем сердце, не просто красивая картинка и глупые мечты. А допустить такой смерти для единственного родного человека не могла. Хоть это в моих силах изменить прямо здесь и сейчас.
Стойте, крикнула, обращая умоляющий взгляд на Кирмунда. Пожалуйста, остановите это. Я согласна.
Бросьте эту суку, лениво проговорил король, и воины, пусть и не слишком довольные, отпустили тетю.
Я тут же бросилась к ней, трясущимися руками пытаясь привести в порядок разорванную одежду и утереть хлынувшие по щекам женщины слезы. Она так храбро держалась все это время, и только сейчас, когда удалось избежать самого страшного, напряжение выплеснулось наружу. Прижимая ее голову к груди, укачивала, как ребенка, и настороженно смотрела на Кирмунда, не зная, чего еще от него ожидать.
Через полчаса ты должна быть готова к проведению церемонии, властно произнес он и двинулся к двери, сделав знак воинам следовать за ним.
Уже? Он даже не даст хотя бы несколько дней, чтобы я могла смириться с мыслью о предстоящей свадьбе? Наверное, поведи он себя по-другому и не будь этой отвратительной сцены, сейчас бы чувствовала себя даже счастливой. Ведь продолжала любить этого мужчину несмотря на то, что он враг, что из-за него погибли отец и брат. Могла оправдать его тем, что им двигала месть за собственного отца и я не имею права осуждать за это.
Но одно делопобедить мужчин, не уступающих ему в силе, равных ему. И другоепереносить месть на слабых беззащитных женщин. А еще его слова о том, что он истребил всех, в ком проявилась кровь Серебряных драконов, терзали каленым железом. Неужели он говорил правду? Убил каждого, даже женщин и детей, лишь за то, что в них течет наша кровь? Не хотелось верить, не хотелось принимать это. Я уже не знала, что чувствую и что должна чувствовать. Сердце разрывалось на куски от боли и протеста. А в той любви, что все еще опаляла душу, прорезалась первая трещина, сочащаяся кровью.