Тяжело все-таки!жаловался он с досадой.Думаю, я не способен к такой напряженке.
А к чему ты способен?Ира уже была готова прочитать лекцию на тему: «Терпенье и труд все перетрут!»Везде работать надо, чтобы чего-нибудь добиться!
Если бы я смог в свое время поступить в институт,мечтательно, совсем без обиды ответил Виталий,я бы поступил на гуманитарный факультет. Ну, вот где ты училась?
На историческом.
Вот! И я бы там учился! Я люблю историю. Романы исторические люблю, фильмы про все такое, древнее. Про рыцарей и турниры. А ты больше всего какое время любишь?
Ира, напротив, терпеть не могла «исторические фильмы «про все такое». Ей претило упрощенное, осовремененное понимание событий, ее раздражали дуры-принцессы и голливудские отмытые рыцари. Она не любила сказки, а к истории относилась, как к науке. Тем не менее, интерес Виталия ей был приятен. Поразмыслив, она ответила:
Больше всего я восхищаюсь Новым временем. Но ты правсредние века необыкновенно интересное время!
Да?он был похож на ее учеников, такой же галчонок с открытым клювом, в который она положит червячка знания.А чего там тебе интересно?
Да вот хоть религия. Мне интересно было в свое время, почему у нас в России церковь не превратилась в такого же спрута, как в Европе. Понимаешь, Папа Римский же все под себя греб и никто не мог ему воспрепятствовать. То есть, отдельной личности, в роли Папымогли, а вот всему институту папстванет!
И как, выяснила, почему?
Мне кажется, да. Я в институте диплом на эту тему писала. Много чего прочитала по теме. Думаю, я поняла.
А что ты читала?
Ире так нравился этот разговор, что она не замечала, как Виталий суровел взглядом с каждой минутой.
Я читала всякие исследования ученых, монографии, обращалась к источникам. Буллы папские, письма тех времен, «Молот ведьм»...
Да?с нажимом спросил он.
Это, как бы сказать, учебник для инквизиторов...
Смотри,неожиданно Виталий отвлекся и указал на небо.Луна такая яркая! Неужели завтра похолодает опять?
Они заговорили о другом. Неожиданно, как всегда бывает при интересном разговоре, Ира поняла, что они уже пришли к «Лермонтовскому». Виталий, не спрашивая ее, открыл дверь, и они вошли в знакомую прихожую. Ира уже привыкла к особому холостяцкому запаху этой квартиры, он ей даже нравился теперь. Она спросила о продаже квартиры, а Виталий сказал, что вернул задаток и паспорт покупателю. Раздумал продавать.
Почему?спросила она.
Планы изменились... Ты не ругай меня, ладно,попросил он робко.Я понимаю, что глупости у меня в голове были... Понимаешь, я был в таком отчаянии, что думал продать квартиру, деньги отдать на церковь, а сам... Ну, помнишь, мы говорили...
Виталий прятал глаза, и Ире вдруг стало мучительно жаль его бедную, заплутавшую душу. Она подумала о пучине одиночества, о выборе своего пути, о сомнениях, терзающих каждого из нас в момент становления. И она была такой: отчаявшейся, без маяков в открытом море.
Она протянула к нему руки и он, соскользнув с табуретки, прижал ее к себе. Ира хотела отстраниться, но Виталий не отпускал ее. Она почувствовала такое волнующее, нежное прикосновение влажных теплых губ к своей склоненной шее. Ира повернула лицо навстречу этим милым губам.
В воскресенье Ира и Виталий снова встретились в церкви. Она вошла в ладанный сумрак под белеными сводами храма, наполненный людьми, среди которых был он. Ире хотелось улыбаться всем, хотелось всем желать счастья, хотелось сказать: «Верьте!». Виталий стоял на своем любимом местевозле иконы Святого Иоанна Предтечи. И вновь пламя свечей отражалось в его глазах, и на щеках играл румянец, а губы были плотно сжаты. Просветление и покаяние, надежда и молитва... Вот что видела Ира в этом лице. Они поздоровались одними глазами, и теперь она была будто окутана его взглядом, она была не одна. Чего бояться, если ты не одна?
Ира прекрасно понимала, что совершила грех, и очень серьезный грех, предавшись любви в Великий пост. Она искренне раскаивалась и в то же время не жалела об этом. На то мы и православные, чтобы грешить и каяться! Бог простит нам это, он все про нас знает.
После службы они гуляли, разговаривали, пили чай в кафе на площади, и мир был в ее душе.
Ира, давай вечером сегодня встретимся?предложил Виталий, когда они вышли из кафе.
А что, есть план?спросила она.
Да, есть. Хочу тебя удивить. Придешь?
К тебе?
Нет, не ко мне. Встретимся на остановке, возле твоего дома.
Они условились и Ира пошла домой.
Вечером, в восемь, как и договаривались, Ира стояла на остановке, одетая в свое простое демисезонное пальто и вычищенные легкие ботиночки, которым уже шел четвертый год, а носились они по два сезона за годвесной и осенью. Она рассматривала свою обувь, вздыхала, вспоминая, что летом совсем не в чем ходить будет, потому что босоножки порвались и ремонту больше не подлежали. Ах, ничего, до лета еще есть время!
На подъехавший темный автомобиль Ира внимания не обратила. Вокруг было полно прохожих, компания подростков сидела на лавочке, лузгала семечки и громко смеялась. Парочка молодых родителей, похожих на суетливых трясогузок, была занята своим малышом, стремившимся сорвать с головы вязаную шапочку. Бабули со смаком мыли кости молодым, старики ругали Чубайса. Никто не смотрел на скромно одетую молодую женщину, которую окликнули из серого «Мерседеса». Женщина с удивлением оглянулась. Дверь со стороны пассажира была открыта, и она узнала водителя. Потом улыбнулась, пожала плечами и села в машину. Домой Ира больше не вернулась.
В те несколько часов перед смертью Ире Китаевой довелось пережить удивление, потрясение, разочарование, страх, боль и предсмертную тоску. На все это у нее было достаточно времени. Она успела даже вспомнить всех, кого любила и обрадоваться скорой встрече. Каждую страшную секунду ее поддерживал Бог, который теперь заполнял собой все. Если бы Ира не верила так глубоко и искренне, она мучилась бы мыслью: за что я умираю? За что мне это? Но теперь ей было почти легко. На все Его воля.
И лишь две вещи Иру приносили Ире настоящее глубокое страдание. Во-первыхнестерпимая физическая боль, а во-вторыхживотный, неконтролируемый ужас при виде страшного преображения, когда лицо, уже любимое, превратилось в чудовищную маску Зверя. Оказывается, он давно следил за ней. Знал ее привычки и умело сам сыграл роль приманки. Он примитивно просчитал психологический тип самой Иры и сумел стать единственным человеком, которому она доверилась. Он бы мог просто похитить ее, но для него было важно обмануть ведьму, растоптать ее доверие.
Понять, в чем причина случившегося, было выше ее сил. Она видела только, что попала в руки сумасшедшего, маньяка, выследившего ее, раскусившего ее, обманувшего ее доверие, поймавшего ее, желающего причинить ей боль, а потомубить. Он много страдал и почему-то в своих страданиях обвиняет Иру и ее институтских подруг.
Ей было уготовано испытание, состоящее из нескольких частей: сначала Виталийона еще не знала его настоящего именипристегнул наручниками Иру к цепям на стене. Он заставил ее встать на небольшую табуретку и предупредил, что все серьезно, а кричать нет смысла. Ира стала спрашивать его о том, что происходит и в чем дело. Но Виталий не захотел сразу ответить на вопросы. Вместо этого она услышала:
Желая искоренения еретической извращенности, а также во имя правды и справедливости предъявляю тебе обвинение в попустительстве злу и в участии в богопротивной Черной мессе. Ты признаешь свою вину?
Ира попробовала воззвать к его разуму, она предположила, что это просто шутка дурного тона, но Виталий словно не слышал ее. Теперь он все время бормотал что-то себе под нос, Ира с трудом понимала его речь.
Например, она попыталась спуститься с табуретки на землю, но он прикрикнул на ослушницу и произнес фразу, показавшуюся Ире знакомой: «Опыт подсказывает, а признания ведьм подтверждают, что поднятием ведьм от земли при взятии их под стражу они лишаются упорства в запирательстве при допросах».
Это что, «Молот ведьм»?спросила она недоверчиво.
А ты сама не знаешь?с издевкой переспросил он.Зачем ты изучала эту книгу, Ира? Хотела знать, как поступают с такими как ты? Ты и твои подружки играли в куклы, почитывая инструкции к применению пыток! Вы думали жизньэто зал, полный зрителей, перед которыми вы разыграете бесовский шабаш, и это все? Вы думали, что произнесенные заклинания развеет ветром и ничего нигде не произойдет и не случится?
Ты о чем?пыталась сообразить Ира.Неужели об инсценировке черной мессы, тогда, на пятом курсе? Откуда ты об этом знаешь?
Вы забыли об ответственности за каждый свой шаг,он не собирался отвечать на ее вопрос.Об ответственности, которую мы несем перед собой и перед людьми!его голос зазвучал патетично, гулко ударяясь о кирпичные стены подвала, но он прервал торжественную часть, заметив, что Ира снова пытается слезть с возвышения. Виталий пресек неповиновение резким болезненным ударом, нанесенным ребром ладони по колену жертвы. Ира застонала от боли, а он продолжил на тон ниже:Помнишь это: «...если бы они прикоснулись к земле, они освободились бы, а многие из присутствующих были бы убиты молнией»?! Ты думаешь, я этого не учел? Тебе придется признать свою вину, ведьма!
Кто ты?спросила она недоуменно.
Я и есть Молот против ведьм.объявил он и добавил цитату:«Бог наказывает через злых ангелов»...
Прекрати этот цирк, Виталий!Ира пыталась говорить строго, отгоняя от себя страх.В чем я виновата перед тобой?
Он рассмеялся в ответ, но саркастический, с безумными нотками, смех быстро оборвался, и он снова стал бормотать:
Изыди, злой дух, полный кривды и беззакония; изыди, исчадие лжи, изгнанник из среды ангелов; изыди, змея, супостат хитрости...
Этот человек разыграл перед своей жертвой настоящий спектакль по мотивам инквизиторского судебного процесса, описанного в «Молоте ведьм», книге, которую использовала Ира при написании своей дипломной работы в институте. Безумец хотел, чтобы жертва поняла, осознала, прочувствовала и признала свою вину. Сделать этого сознательно она не могла, тогда в ход были пущены инструменты, собранные в жутком логове безумца.
В сыром подвале недостроенного и брошенного здания, в котором находились страшные предметы, словно позаимствованные напрокат у Шпренгера и Инститориса, под внимательным и холодным взглядом цифровой видеокамеры, умирала первая ведьма из списка. Ее мучительная смерть должна была принести ровно одну пятую часть желаемого утоления его мук, это была одна пятая часть его мести, одна пятая дороги, ведущей к самому себе.
Когда тот отрезок его работы, за который он, еще ни разу никого не убивший в жизни своей, больше всего волновался, был выполнен, он спокойно приступил к ликвидационным мероприятиям. Прежде всего отключил видеокамеру. Завтра он просмотрит запись и выберет лучшее для отправки своему адресату.
Он тяжело дышал, ожидая, когда кровь перестанет стучать в висках. Сейчас он очень, очень взволнован свершенным! Радость и усталость заполнили душу и тело. Этот адреналин нужен ему, но непривычен организму. Избыток эмоций мешает четкому исполнению замысла. А надо быть в форме. Через два дня придется приступать ко второму эпизоду, а значит, становиться совсем другим человеком.
К тому же, в этом эпизоде придется спешить. До шестого июля мало времени. Впрочем, в этот раз он успел еще раньше. И это в первый раз! Он гениальный актер! Стоп. Сначала дела, а потомпраздник!
Он раздел труп, одежду сложил в отдельный пакет. Вообще-то, на самом деле ведьм раздевали догола еще до начала пыток. «Это делается для того,поздновато напомнил он сам себе,чтобы исследовать, не вшито ли в ее одеяние какое-либо орудие ведьм, как это часто ими совершается по наущению беса...». Но, испытывая величайшее, долгожданное возбуждение от предстоящего ему, он забыл снять с ведьмы одежду. В тот момент хотелось скорее приступить к главному!
Тело он отнес в отдаленный угол, где стояла ржавая ванна. Там, не забыв подставить под слив таз, ведь настоящей канализации на заброшенной стройке не было, он приступил к тяжелой, но необходимой работе. Достав припасенный заранее электрический нож, он отделил руки, ноги и голову от тела. Первая ведьма была худаяэто хорошо, нож легче справлялся с задачей. Но тело у нее было длинноеэто было плохо, так как надо было разделить туловище пополам. Возня с теплыми кишками измотала его. Внутренности пришлось сложить отдельно.
Но не разрезать тело на куски было все-таки опасно. Намного легче подойти к месту сожжения тела с сумками в руках, чем подъезжать на «Мерседесе». Приметную машину могут запомнить, слишком опасно будет использовать «Мерс» все пять раз. А ему хотелось соблюсти для себя ритуал.
Он отлично подготовился к своему мероприятию. Даже изучил планетарные типы женщин и отнес каждую ведьму к одному из них. Ира Китаева была женщиной типа Сатурна. Длинное телотоже признак типа Сатурна. Таким, как она, присущи строгая сосредоточенность натуры и тяга к знаниям, а также фанатизм. Тип Сатурна идеально подходил первой ведьме: черные волосы и глубоко посаженные светлые глаза, некоторая сутулость, внешняя холодность. Зная планетарный тип жертвы, легче подобрать к ней ключ. А зная историю ее жизни, можно создать идеальную легенду для соблазнения женщины.
Разделанную груду мяса он оставил до завтрашнего дняпусть стечет и свернется кровь. И вообще надо было бы отложить разделку на завтра. А то свежая кровь залила и его собственную одежду и все вокруг. Конечно, это неважно, но могло быть немного меньше работы.
Потом он сжег одежду ведьмы и свою собственную, обмылся холодной водой прямо над расчлененным трупом и, вытершись полотенцем, оделся в запасной костюм. Сначала он хотел не возвращаться в город, но потом решил переночевать в квартире своего первого персонажаВиталия. На завтра, к тому же, он отложил поход в отдел кадров в школе, где работала Ира, и визит к своему приятелювладельцу риэлторской конторы. Надо было замести следы существования Иры Китаевой. Как хорошо, что она одинока!
Последнее соображение пришло ему на ум в связи с неожиданным приступом слабости и апатии. Если бы у Иры были родные, пришлось бы постараться, чтобы ее не искали. Господи, проспать бы часов двадцать подряд! Как же он устал! Вот и праздник...
Он надеялся на эмоциональный подъем, радость от начала, от первого шага. Гордость за себя, за свой ум и актерское мастерство. Удовлетворение от работы с инструментами, которые он изготовил собственными руками на станкостроительном заводе.