Страсть Маргариты. Сгорая дотла - Кейт Ринка

Кейт РинкаСтрасть Маргариты. Сгорая дотла

Глава 1

Спустя месяц

холодно было очень холодно и вокруг одна темнота, пронизывающая вместе с этим диким холодом до самых костей я ударила ладонью по полу и закричала, заканчивая крик шипением было так больно и все тело царапали нервные голодные импульсы

после передышки я поползла на четвереньках дальше, уже зная наизусть каждый метр и угол этой треклятой комнаты рука поднялась с мягкой обивки, уже не знаю чегостены, потолка или пола, и опустилась на твердый метал чертова железная дверь!  я снова начала кричать и бить по ней рукой, углубляя незначительные вмятины

от бессилия и боли я сжалась в комок, раскачиваясь из стороны в сторону и снова с губ сорвался крик здесь были только я и мой голод, жестоко грызущий мою плоть

и сквозь сонную дымку накатывало чувство, что кто-то пытается прорваться в мое сознание

Вон!

Пошли все вон!

а ночь все сменялась ночью, принося вслед за закатом все муки моего личного Ада

наконец, напротив меня открылась дверь, пропуская внутрь луч света, и чья-то фигура зашла следом, обдавая волной запахов

Кровь!

В секунду я оказалась возле тела, обнажая клыки и пытаясь всадить их в чью-то шею. Но меня оттолкнули, бросая на пол спиной и подсовывая ко рту запястье, на котором я быстро сомкнула челюсть

Кровь!

Горячим потоком она побежала по горлу, попадая в желудок, и вместе с теплом расходясь по всему изможденному и высохшему телу. А следом побежали образы я неслась по лесу, ступая на землю волчьими лапами; деревья проносились мимо; запах леса забивал ноздри, а высоко надо мной, сквозь ветки и листья, пробивались лучи полной луны, озаряя весь лес белым свечением

И наконец, сквозь отступающую пелену боли и голода, я увидела его глаза, янтарные, красивые, ярко горящие от внутренних эмоций. Я смотрела в лицо Яна поверх его руки, к которой сейчас присосалась. И в его глазах стояло приятное мне недоумение.

 О, черт!  выпалил он, наклоняясь к моему лбу своим.  Как ты это сделала?

Хотелось улыбнуться, только слишком я сейчас была занята, даже для этого. Я пила кровь, по которой так сильно изголодалась за целый месяц, ведь в ней состоит моя жизнь. И обычно все, у кого я пила кровь, получали от этого процесса такое же удовольствие, как и я. Мне не составляло труда дарить этим приятные ощущения и соблазнять. И мало у кого из вампиров получалось делать так же. Нечто похожееда, безусловно, но не так, как это умела делать я. И до сегодняшнего момента Ян этого совершенно не знал.

Я окутала его дымкой возбуждения, своего возбуждения, на которое охотно откликнулось его тело. Пульс Яна подскочил, дыхание участилось, а глаза загорелись желтым огнем. Раньше в роле соблазнителя между нами выступал только он, но сейчас у меня появилась прекрасная возможность за все отыграться. Просто потому, что я ничего не забыла. Утолив немного голод, можно было теперь подумать и о развлечении.

Помнится, ему не нравились холодные мертвые тала?  хорошо, я стану живой и теплой.

Ян бросил взгляд на мои пальцы, обхватившие его руку, из которой я высасывала сладкий напиток жизни. Потом посмотрел на мое лицо, дотронулся свободной рукой до кожи на плече.

 Ты теплая!? Ох, чертОн дернул рукой, которую я крепко держала, и сжал зубы от острой боли, когда я не пустила, и грозно прорычал:  Отпусти меня.

Обхватив Яна ногами за талию, я перекинула его на спину и уселась сверху, выпуская изо рта его рукуот постоянно обновленной крови оборотня я быстро приходила в норму. Месяцне такой уж большой срок, чтобы сильно высохнуть, но достаточный для того, чтобы сойти с ума от голода.

Удивленный взгляд Яна сказал о том, что он явно не ожидал от меня таких решительных действий. И склонившись к его губам, я тихо и нежно прошептала:

 Спасибо за кровь, ты очень вкусный.

 Маргарита!  прогремел за спиной знакомый голос, который ставил жирную точку на моем развлечении.

Я обернулась и увидела Серафима. Он смотрел на меня сверху вниз, как всегда холодными, серыми глазами. Серафим был тысячелетним вампиром и моим Отцом, нареченным мне месяц назад. К сожалению, я еще не успела вкусить все прелести его Отцовства, но зато успела познать все его недовольство. И сейчас, на безмятежном, казалось бы, лице, я смогла уловить все то же чувство упрекаему что-то не понравилось, и я могла предположить, что именно. Просто, рядом со мной сейчас был другой мужчина, который мог себе позволить коснуться меня, пусть даже и не стремился сейчас к этому Ян. А Серафим стремился, потому что я было жутко похожа на его покойную жену. Вот только не мог он это сделать, потому что его «покойная жена» все еще существовала, обитая рядом с ним бестелесным признаком, постоянно напоминая о себе и своей ревности.

 Да, Отец мой,  не без сарказма сказала я, поднимаясь на ноги.

 Ян здесь не для того, чтобы развлекать тебя.  Из его рук ко мне полетел какой-то предмет одежды из черной шелковой ткани.  Прикройся. Как только приведешь себя в порядокя жду тебя в кабинете.

Я вспыхнула, начиная давиться своей же злостьюкак он может так со мной обращаться? Серафим развернулся ко мне спиной, собираясь уже уходить, но напоследок повернул голову и бросил через плечо:

 Свою злость можешь оставить для других. И ты сама виновата в своем незавидном положении.

 Моей злости хватит на всех.

 Как и любви я полагаю.

В комнате повисла пауза, с привкусом? Ревности? да, именно с нею, и которую можно было даже лизнуть языком, чтобы почувствовать ее на вкус.

 Возможно,  огрызнулась я в ответ.

 Не заставляй меня ждать.

И развернувшись, он вышел из комнаты, оставляя у входа своего Компаньона. Здорово!

Его слова заставили задуматься о том, как я сейчас выгляжу, и оглядеть себя с ног до головыжалкие куски ткани едва держались на теле, кое-где просто прилипнув засохшей кровью, моей кровью, и они открывали слишком много непозволительного. Шелковой тканью оказался халат, который я с удовольствием сейчас оделахоть и не была скромницей, но грязную полу-наготу прикрыть хотелось.

 У тебя превосходный талант выводить из себя мужчин,  усмехнулся Ян, поднимаясь на ноги и небрежно отряхивая свою упругую задницу.

Сощурив глаза, я повернула к нему голову:

 А у тебя женщин, как я успела заметить.

 Очень может быть,  он сделал ко мне шаг, откровенно скользнув взглядом вниз по моему телу и давая этим понять, что он запомнил все, что было под халатом. Он мне мстит.  Не заставляй Серафима ждать. Но после него, я бы тоже хотел с тобой кое о чем поговорить.

Усмехнувшись, я направилась в коридор:

 Если я найду для тебя время.

 С этим я помогу, не беспокойся.

Я фыркнула:

 Попробуй.

И находясь к нему спиной, я был более чем уверена, что на его губах сейчас снова играет удовлетворенная ухмылка. Он принял мой вызов, подарив предвкушение занимательной игры.

И мне в голову, вдруг, пришла одна интересная мыслькажется, со мной что-то не так!

Первая новость

Радий, Компаньон Серафима, проводил меня в комнату, тоже попросив перед уходом не заставлять «Главу» ждать. Я кивнула, выдавив улыбкус трудом терпела, когда мне что-то указывают, и это было только начало

В моей комнате, находящейся в том же подвале виллы Серафима, где я и отбывала свое наказание, стояла кровать и гроб, так сказатьна выбор. И гроб, как постель для дневного сна, мне был всегда милее. Все свое существование мы, вампиры, были сказкой и мифом для людей до недавних пор. Сейчас же мы живем вместе с ними бок о бок по прихоти наших Старейших, которых я непочтительно считала выжившими из ума. И такой их поступок лишь подтверждал мое мнениежить с людьми в открытую было неправильно, и в чем-тоопасно. И мало того, что я этого не понимала и с трудом принимала, так еще и умудрилась проспать все перемены, которые мне дорогого стоили. Однажды я заснула долгим сном, когда вампиры еще скрывались в тени, а проснулась уже в новом мире. И не успела отойти ото сна и перемен, как попала в изолированную комнату в наказание за свое непослушание. И я вряд ли захочу все это испытать снова. Я прекрасно понимала, что моя жизнь круто изменилась и к ней нужно приспосабливаться, иначе просто не выживу. Но как же это было сложно.