Курсант Волков прибыл для прохождения спецкурса, повторил я,.
После чего провалился в беспамятство. Этот удар я не смог заметить. Только угасающим сознанием, я успел услышать его ответ:
Ну ты сам напросился, парень, потом не проси пощады.
Очнулся я в медицинском блоке, который в будущем стал для меня постоянным местом, где меня приводили в чувства. Нужно отдать должное сержанту и его помощникам. Мне никогда не ломали кости и не наносили серьёзных увечий, но боль стала сопровождать весь трёхлетний курс моего обучения. На мне показывали все приёмы, я первый проходил все полосы препятствий. В спарринг я выходил всегда против более сильного противника, а как только я научился давать отпор, то противников становилось два, а потом и три. Через десять месяцев это начало давать свои плоды. Я стал лучшим вначале в отряде, а потом и на всём курсе, что только раззадоривало инструкторов ещё больше. Только на третьем курсе перед экзаменом меня вызвал сержант, руководящий выпуском и принимавший меня в начале.
Когда я вошёл в маленькую каюту, где в спартанской обстановке жил главный инструктор всего училища, носящий лычки сержанта, но, кем он является на самом деле, никто не знал. В каюте сидело шесть инструкторов со всего курса, и все внимательно смотрели на меня. Я ожидал чего угодно, но только не вопроса, который мне задали.
Кем приходится тебе Адмирал Кортушев? Отвечай честно, и тебе за это ничего не будет.
Я, подумав секунду как меня учили, решил ответить честно.
Онмой вассал.
От моих слов в каюте возникла гнетущая тишина. После небольшой заминки сержант, расстегнув китель, спросил очень тихо:
А как твоя настоящая фамилия?
Глава 6. Спасательное судно Земной Федерации
Позвать на помощь
совсем не самое главное условие для спасения,
хотя и очень важное.
Вера Шенгелия
Моя фамилия Машеньяк, яглава рода, входящий в двадцатку Великих родов.
Приплыли, проговорил сержант, обучавший меня.
Сэр, на время прохождения курса, якурсант, и моя причастность к аристократии не должна быть препятствием для прохождения обучения. Напротив, спрос с меня должен быть вдвойне.
Хорошо, а что ты делал каждый вечер в капсуле виртуальной реальности? Мы думали, что ты общаешься с кем-то в виртуальной реальности, есть такая мода у нынешней молодёжи. Просто получить доступ к капсуле мы не смогли даже с помощью связиста, как и доступ в каюту, где она расположена.
Я являюсь лётным инструктором космической академии первого флота, преподаю фигуры высшего пилотажа для новичков и офицеров, проходящих переподготовку. После занятий я обязан проводить виртуальное обучение по несколько часов. Когда я ввиду травм, полученных в ходе тренировок, не могу летать, я провожу теоретический курс.
А почему ты тогда не носишь форму пилота?
В форме пилота вы бы меня точно не взяли обучать, а по специфике своей работы мне часто приходится попадать в ситуации, когда я оказываюсь в физическом контакте с противником.
Подожди, но ведь большинство аристократов было эвакуировано в первую волну, почему ты не улетел с ними или с последующими кораблями?
Без меня шансов отбить первую волну нападавших практически нет. Поэтому я проигнорировал мнение Совета и остался защищать Проксиму, и покину её, когда шансов на выживание колонии уже не будет.
Хорошо, и что нам с тобой делать? Нас же за это могут отдать под трибунал, мы и так превысили свои полномочия?
Всё останется, как и раньше, до тех пор, пока я не сдам все экзамены, и я хочу, чтобы поблажек мне не делали и я прошёл максимально жёсткий курс подготовки.
Хорошо, идите, курсант, к себе, а мы тут с инструкторами всё осудим.
С того момента отношение ко мне серьёзно изменилось, но, как я и просил, поблажек мне не делали и мне пришлось очень постараться, чтобы сдать экзамены на девять балов из десяти возможных.
Очнулся я от того, что меня трясли, пытаясь привести в себя. Я очнулся и не сразу смог понять, где я нахожусь.
Да просыпайся ты, сказала девушка в скафандре, пытаясь привести меня в чувства, я по инерции спросил:
Где я? и спросил я на старом земном диалекте английского, на котором и обратилась ко мне девушка.
Эвакуационное судно, мы тебя случайно засекли, чуть не сбили, но вовремя сработала система распознавания. Мы в секторе, контролируемом повстанцами, поэтому твоё спасение ещё ничего не значит, нас в любой момент могут сбить эти отщепенцы. Ты, я смотрю по скафандру, техник с «Доры». Вовремя ты выбрался, говорят, что там сработал камикадзе, который проник на корабль и подорвал себя вместе с реакторами.
Пока девушка говорила, я немного осмотрелся, вокруг было около двадцати человек, и все они сидели на простых креслах, установленных в несколько рядов, вид у всех был уставший и не особо радостный. Сам корабль был небольшой, скорее всего, списанный транспортник старого образца с консервации. Капсулы на таких, насколько я помню, не оставляли, а выкидывали за борт, оставляя только эвакуированных. Никаких противоперегрузочных кресел, значит, и летать он быстро не сможет. Нужно принимать решение, что мне делать дальше. Определить, что я не из Земной Федерации, труда не составит. Есть много нюансов, о которых я не знаю.
А почему мы отстали от кораблей?
Они отступили после потери «Доры», а у нас скорость только как у системника, да и запас топлива очень мал.
А что стало с «Дорой»? спросил я.
От взрыва реактора произошло смещение корпуса, и два реактора пошли вразнос, один отстрелили, а на втором вроде сработала аварийная система глушения, но, как оказалось, реактор всё равно вышел из-под контроля и взорвался. Часть плазмы прорвалась в оружейную секцию, а там уже начали рваться боеприпасы. В итоге его разорвало на несколько частей. Командующий и весь высший офицерский состав погибли, не успев эвакуироваться. Этот придурок запретил эвакуацию офицерам, чтобы показать какой он бесстрашный, а когда стало понятно, что кораблю угрожает взрыв оружейной секции, эвакуироваться было поздно, а штатный отстрел командной рубки не сработал, так как корпус серьёзно пострадал. Скорее всего, его зажало между переборок, печальная судьба.
Какие у нас шансы выбраться?
Практически никаких. Связь глушится, и сообщить о своём местоположение мы не можем. Топлива мало. Еды почти нет. Помощи ждать нам неоткуда. Это были последние силы на ближайший год, следующий флот подойдёт нескоро, столько времени мы не протянем. Те, кто атакуют систему, уже выдохлись и скоро отступят, дожидаться следующего флота. Сдаться нам не дадут, так как на борту среди спасённых два сотрудника СБ, а они запрограммированы в плен не сдаваться, поэтому, скорее всего, мы или помрём от голода, или они постараются взорвать реактор. Так что твоё спасение временное, поэтому можешь не благодарить, в любом случае участь не весёлая.
Можешь показать, где мы сейчас находимся?
Она достала небольшой планшет и открыла карту, после чего показала мне координаты корабля в нескольких масштабах, которые я постарался запомнить.
После этого я внимательно осмотрел всех присутствующих и нашёл только одного сотрудника СБ. Девушка в это время помогла мне усесться в кресло у самого выхода в шлюзовую камеру и уселась рядом.
А где второй сотрудник Службы Безопасности? спросил я, ища выход из ситуации.
В кабине пилотов контролирует, чтобы никто не подал сигнал о помощи. Он предложил разогнаться в сторону места базирования нашего флота, но это значит, пройти через минные поля повстанцев и их станцию обнаружения, а это гарантированная смерть или от мины, или от чокнутых сбшников.
А кто ты? Слишком много ты знаешь для обычного человека? спросил я.
Я из свободных. Мой отец имел высокую должность и хороший статус, но в своё время поддержал не тех, кого надо, и в качестве наказания его выслали, отправив в экспедицию. Хорошо, что не лишили прав, а так была возможность устроиться на Проксиме и занять хорошую должность. Но ты задаёшь очевидные вопросы, которые знают практически все, кто ты?
Тот, кто может спасти твою жизнь, сможешь проводить меня в кабину пилотов? Мне нужно переговорить с офицером СБ.