Идём, гордый мантикор Фостер, со вздохом произнесла новоявленная маг-аналитик и подхватила это недоразумение на руки.
Фостер, ибо именно это звучное имя Ева заранее придумала для своего уникального фамильяра, немного потрепыхался в её руках, а потом покорно затих. Недавние однокашники не торопились расходиться. Кто-то делал вид, что обхаживает своего фамильяра, кто-то нарочито громко договаривался насчёт вечеринки, пренебрегая советом ректора не напиваться, а кто-то, вроде Джоса Хорента, откровенно пялились в её сторону, даже не пытаясь прикрыть своё любопытство каким-либо действием.
К Еве подошли Аурания и Эвард. Девушка держала своего чудо-гуся на руках и иногда нежно, как какому-нибудь обыкновенному коту, почёсывала ему шейку. Виверна Эварда недоверчиво выглядывала из-за его спины.
Не надо ничего говорить! прервала неудачливая владелица розового фамильяра готовые сорваться слова сочувствия. Слова ни к чему, если изменить ничего уже нельзя.
Ева, ты не привязала его, шепнула всё же подруга.
Я это сделаю потом, ответила девушка, из последних сил стараясь казаться спокойной. А потом добавила, обращаясь больше к жениху: Я хочу побыть одна, и быстро направилась в сторону общежития.
Собственная комната встретила Еву неуловимым запахом запустения. Как же давно хозяйка здесь не ночевала. Месяц, больше? Неужели уже прошло полгода с того памятного празднования дня нового солнца?
Падал тихий снег, лёгкий морозец пощипывал щёки, а они с Эвардом, разгорячённые танцами на балу в честь этого зимнего праздника, до одури целовались на ступенях ярко украшенного по случаю празднества зала торжеств академии. Окружавшие их хмельные адепты кто покровительственно, а кто и завистливо посмеивались над ними. Жених и невеста, что с них возьмёшь!
Эта помолвка единственного сына первого министра императора и сироты из приюта мало кому казалась мезальянсом. Острый аналитический ум Евлаисии (как же она ненавидела это имя!) Раленетты оказался очень даже востребованным приданым. И родители Эварда почли за честь принять в семью такую перспективную невестку. Лорд Стаф Дастен предусмотрительно подготовил будущей невестке место мага-аналитика при кабинете министров, а леди Изольда Дастен с удовольствием окунулась в предсвадебную суету, изредка счастливо стеная, что годочень маленький срок для организации столь помпезного торжества, причём тут же отчаянно отказывалась позволить молодым перенести дату свадьбы на более поздний срок.
Именно с того волшебного вечера Ева перебралась в комнату к Эварду. Немного тесновато, но это не являлось преградой для их счастья. Уже летом они поженятся и смогут перебраться в свой собственный дом.
Тишина, поселившаяся в комнате, в которой девушка провела самые счастливые шесть лет жизни, не считая последних безумных месяцев с Эвардом, странным образом гармонировала с состоянием опустошённости в голове и в душе Евы. Пожалуй, впервые она жалела о том, что не может не думать. В расчётах не могло быть ошибки, только не у неё. Ну откуда могло взяться ЭТО! С какой натяжкой это можно назвать мантикорой?! Да ни с какой. И, тем не менее, вот сидит это чудо. Нахохлилось. Занятая своими печальными думами, девушка не сразу заметила растерянно-подавленного состояния этого недоразумения, язык не поворачивался назвать его фамильяром. А Фоська, ну не Фостер же, печально сидел в изножии кровати, тоскливо уставившись в одну точку.
Ева вздохнула. Необходимо было завершить привязку, иначе это розовое недоразумение постепенно прекратит своё существование. А может начать сначала? Таблицы, чертежи, расчёты. Она сможет, она рассчитает себе ещё одного фамильяра. Пусть не тёплую меховую мантикору, а чешуйчатую виверну? Благо, положительный опыт уже есть. Эвард займёт денег на ещё один год нахождения в стенах академии.
Ева решилась и протянула запястье к зубастой, как она заметила, пасти розовой тварюшки. Но та даже не прореагировала на столь щедро подставленный лакомый кусочек. А ведь фамильяры, даже природные вегетарианцы, появившись на свет, инстинктивно прокусывали запястье своего хозяина и делали несколько глотков его крови, тем самым навсегда привязываясь к нему. Иначе они не могли начать принимать свою обычную пищу и очень быстро чахли от голода. Такое очень редко, но случалось.
В дверь постучали.
Ева, открой, я принесла тебе поесть! раздался голос заботливой подруги.
Аури вошла в комнату, деловито поставила на стол блюдо с пирожками, сняла с полки чайник и две чашки с нарисованными на боках клубничками, споро вскипятила воду и заварила принесённые с собой душистые травки.
Ну, как ты? спросила подруга, когда блюдо заметно опустело.
Надеюсь, что проснусь, а сегодняшнее утро начнётся заново, тоскливо ответила Ева.
А он? Аури кивнула в сторону неподвижного розового.
А он не хочет принимать мою кровь, механически проговорила хозяйка комнаты.
И что ты собираешься делать?
Не знаю, наверное, займу у Эварда денег на дополнительный год обучения и призову себе виверну, она у нас удалась на славу.
А он? гостья вновь кивнула на безучастного розового.
Он не принял мою кровь, тоскливо глядя в окно, повторила Ева.
Да-а, дела. Ева, а ты смотрела, кто этомальчик или девочка?
Нет, не интересовалась, оно такое мохнатое, что и не определишь. Впрочем, имя Фоська подходит и мальчику и девочке.
ФоськаФостер? поинтересовалась подруга.
Да какое оно Фостер! Фоська и есть, раздосадовано бросила Ева.
А давай посмотрим! предложила неугомонная будущая целительница, желая хоть как-то отвлечь подругу от невесёлых дум и осторожно протянула руки к пушистому комочку.
Тот не шевельнулся, но когда понял, что бесцеремонная девица желает заглянуть к нему в святая святых, предостерегающе ощерил зубы.
Я целитель, мне можно! пыталась возмутиться Аури.
Но розовый решительно отказывался продемонстрировать свой пол.
Мальчик! сделала вывод подруга. Иначе, чего бы он так стеснялся показать свои причиндалы. Да, Фоська?
Но именованный Фоськой опять печально нахохлился в дпльнем уголке кровати.
Девушки ещё немного посидели, доели оставшиеся пироги, покормили ими же харадра, розовый на угощение даже не глянул, а затем Аурения, подхватив птичку, ушла к себе. Назавтра предстояло измерение магического потенциала. Наличие фамильяра всегда увеличивало его. Иногда очень существенно.
Ева отыскала в шкафу старенькое полотенце, положила его в уголке, поставила рядом блюдце с молоком и отнесла туда розового. Решено, просто розовыйс безымянным недоразумением будет проще расстаться. А сейчас спать. Конечно, обидно, что так получилось, но не критически. Это неудачник Хорент пусть убивается, ему с его ленью и способностями ниже среднего куда сложнее, а он ничего, находит в себе силы гоготать над чужими оплошностями. Впрочем, смеялись все. Даже Эвард. Наверное, действительно было очень смешно смотреть на самую талантливую адептку академии и эту детскую игрушку.
***
Проснулась Ева от стука. Узнав характерную дробь, она сползла с кровати и пошла открывать дверь. Эвард зашёл, нежно обнял и подхватил на руки тёплое со сна тело.
Родная, как ты? участливо спросил он.
Привыкаю, скривилась девушка.
Эвард подхватил одеяло, укутал в него свою невесту, уселся на кровать и стал укачивать её, как малого ребёнка. Сердце приятно сжалось. Ранний подъём для Эварда был равносилен подвигу.
Ты чего в такую рань? поинтересовалась она.
Обижаешь, любимая, я не спал почти всю ночь, переживал.
Прости, милый, Ева чмокнула жениха в плечо, мне хотелось побыть одной. Но я уже в порядке. Ничего катастрофического не случилось. Всё можно начать сначала.
Что значит, сначала? не понял он.
Это не фамильяр, пояснила девушка, он не стал пить мою кровь.
И они вдвоём стали рассматривать розового подкидыша, тихо лежащего с закрытыми глазами там, где вечером устроила его Ева.
Но ведь это значит, что ты сможешь рассчитать и вызвать себе настоящего фамильяра?
Я думаю, что да, смогу. Ты не будешь против, если я потрачу на это ещё год? Я призову виверну. Одна у нас уже получилась.