Статья 2 кодекса инквизиторов. Помогай слабым и немощным, помогай попавшим в беду. Наставляй на путь истинный и проповедуй волю богов, не забывая, что сначала слово, а только потом меч
«И какой чёрт меня только заставил сюда сунуться?!» ругался сам на себя Реммет за то, что решил помочь несчастной красотке. Удивительно вообще в принципе слышать такое сочетание, как «инквизиторнесчастная красотка». Но это была не слуховая иллюзия и не галлюцинация, и даже не магия. Реммет действительно ввязался в передрягу из-за женщины, а теперь уже сомневался, что выберется живым и здоровым, по ходу дела отбиваясь палашом от головорезов.
История крайне прозаичная: едет тёплым летним днём инквизитор по дороге и видит прекрасную, юную деву в солдатской форме в составе небольшого конвоя из семи ландскнехтов, сопровождавших её в дороге. По всем правилам приличия познакомились, оказали друг другу знаки внимания и почтения, как это положено. И вдруг она спрашивает, куда Реммет отправляется. Тот сначала думал, что сказать: или солгать ей, что колдуна выслеживает, либо же оборвать разговор на полуслове и резко одёрнуть девушку, мол, с инквизитором языком чешешь, а не с каким-то смердом, сумасшедшая. Но глядела она на него так мило, так испуганно и так кротко, скромно, что сердечко Реммета аж ёкнуло в груди. А там он и тут же честно признался, мол, едет, куда глаза глядят, шляясь по юго-западным землям материка без дела.
Там она и предложила ему присоединиться к своему маленькому освободительному походу. Суть была такова: у неё есть возлюбленный такого же юного возраста, да только дурачина по рассказу леди тот ещё. Сам вроде бы сын далеко не беднейшего землевладельца лорда Ванкреда Парадайса, известного округе своей прагматичностью и рассудительностью, а так же тремя сыновьями Корвином, Винсафом и Нистрамом. Так вот младший из них далеко не в отца пошёл: по слухам кутить любил, в карты играть, да во всякие авантюры ввязываться. В этот раз в одну вкрутился, да не выкрутился и попал в плен к бандитам. Возлюбленная его, когда узнала о похищении, с ужасом обнаружила, что отец за сыночка-дуралея впрягаться не собирается, а потому решила сложа руки не сидеть: собрала несколько отрядов наёмников и поспешила своему суженому на выручку. А когда увидела инквизитора, то решила, мол, тот в бою с бандитами неплохим подспорьем будет.
Реммет поначалу хотел отказаться. Не вариант ему всяких малолетних глупцов с горячей кровью и куском навоза в голове вместо мозгов из плена спасать. Пусть мирские этим и занимаются. Их проблемы. Но потом, стоило только девушке взглянуть на него своим кротким, юным и даже соблазнительным взглядом и напомнить о том, что помогать нуждающимся это одна из главных обязанностей инквизитора по кодексу, согласился.
По плану её всё должно было состояться быстро. Лагерь бандитов стоял у опушки леса. Один отряд должен был атаковать слева, другой справа, а третий, состоящий из метких стрелков (отряда бывших мушкетёров из числа наёмников, оставшегося без работодателя), прикрывать атаку прицельной стрельбой из зелёнки. Вроде всё просто, как два пальца. На деле же стрелки в назначенный момент почему-то прикрывать огнём бойцов ближнего боя не стали. Ещё одна проблема заключалась в том, что бандитов было человек пятьдесят, а два отряда девушки насчитывали двадцать рубак, да семь стрелков. Собственно, без их огневого прикрытия ситуация и стала практически безвыходной.
Так теперь Реммету приходилось отчаянно отбиваться от головорезов, да ещё и следить, чтобы этого малолетнего сумасброда, за которым пришли, не убили. Задача не из лёгких, но благо выполнимая. Инквизитор успешно рубил всех направо и налево, получив всего несколько неглубоких порезов от врага. Притом удивительно, но даже с таким соотношением сил атакующим удалось перехватить инициативу: как ни крути, инквизиторхорошее подспорье для победы в бою. А тут ещё и к концу заварушки те самые стрелки-наёмники присоединились, начав пальбу из-за кустов, выпустив пару пуль в оставшихся врагов. Так, в конце концов, бандиты были побеждены.
Уставший Реммет вытер пот со лба и осмотрелся, выискивая взглядом цель. Юный повеса сидел связанным у костра. Правда, сейчас выглядел скорее как доходягавесь измученный, измождённый, да с испуганными от произошедшего зелёными глазами. Одет в лохмотья, давно нестрижен и с неряшливой козлиной бородойчудо в перьях, если одним словом. Инквизитор поспешил развязать его, и только юноша вырвался, как тут же принялся избивать ногой труп одного из бандитов.
Сука! Тварь! Урод! Паскуда! Сын шлюхин! приговаривал он и пинал мёртвое тело до тех пор, пока не грохнулся без сил на землю, устало дыша и сухо откашливаясь.
Да простят его Боги за гнилой языквполголоса произнёс Реммет. Вот только не ожидал, что юнец это услышит.
Чего?! воскликнул он в ответ, за гнилой язык?! Да он заслужил, чтобы его на кол посадили за то, что делал со мной!!! Забавы ради заставлял вылизывать ему ботинки, чтобы блестели, подкидывал мне в еду живых тараканов, кидал под ноги ядовитых змей, чтобы я визжал, как истеричная сука им на потеху, и это то, о чём мне ещё не так стыдно говорить!!! А о другомчуть притих, потом снова громко закричал, да я их трупы расчленю и на заборах домов их родителей насажу головы, а ноги с руками подкину под дверь!!! Они у меня такими слёзами зальются, гниды!!!
Ух, ты! Какой злючий щеночекиронично подметил один из стрелков, вышедших из леса, это тебя надо было выручить? усмехнулся, по-моему, это их надо было от тебя спасать, настолько ты суроврассмеялся.
А ты ещё кто?! обозлено спросил юноша. Шутки эти ему явно были не по душе.
Велеон Пантри, ещё недавнокоролевский мушкетёр, а сегодня уже вольный ландскнехт, с ухмылкой преклонил голову наёмник, пришли за попавшим в беду лордиком.
Сначала называешь меня щеночком, а теперь лордиком?! ярости парня предела не было. То бандиты его унижали, теперь и освободители делают то же самое. Он всё-таки из уважаемой семьи, а тут какое-то грязное животное к нему в такой уничижительной форме обращалось
Прошу прощения, если оскорбил вас, милордик, широко улыбнулся, не скрывая презрительного оскала, не хотел задеть тонкие струнки вашей душеньки
А вы вовремявмешался Реммет, стараясь не допустить новых напастей. И казалось ему, что если б остался в стороне, то пришлось бы беднягу спасать уже из лап наглых и озверевших наёмников.
Мы в лесу наткнулись на отряд стрелков из числа разбойников. Они нас и задержали. А потом, как пришли, даже не хотелось вмешиваться, настолько красиво ты, инквизитор, их рубил. Я за красивый мордобой! Потому когда вижу как какой-то мастер умело владеет оружием так же, как ты, стараюсь ему не мешать, чтобы насладиться величайшим из всех изобразительных искусствубийством человека. Сложное ведь занятие. Нужно уметь под правильным углом рубить голову, быть юрким и гибким. В общем, ты, инквизитор, просто мастер, говорил всё это Велеон неспроста. Инквизиторов уже давно преследовала слава церковных псов, умеющих только головы рубить, да права в силу своего положения качать. А как до войны, в отличие от солдат, инквизиторы в качестве бойцов никуда не годились. Были, как правило, недисциплинированны, могли побежать с поля сражения при первой же опасности. Правда, справедливости ради, хоть и не для битв их готовили, но наёмники и егеря, бывало, за копейки служившие королям и герцогам, частенько с завистью и недопониманием смотрели, как инквизиторов кормят и поят бесплатно, а их, иногда честных и справедливых старых вояк гнали в шею из каждого трактира. Отсюда и ненависть наёмников и егерей к церковникам. Частенько такие вот конфликты становились причиной дуэлей. А вот уже они, почти всегда заканчивались гибелью наёмников и егерей, хуже подготовленных к одиночным схваткам.
Инквизитор? удивился юноша.
Ничего страшного, отвечал Реммет Велеону, главное, что не оставили нас здесь наедине с бандитами специально, чтобы вам больше золота досталось, и ухмыльнулся. Наёмник же в ответ ничего не сказал, только гневно оскалился, но специально дождался, пока Реммет отвернётся, чтобы тот недовольства Велеона не заметил. Видимо, не хотел наёмник долгих проповедей на тему того, какой же он всё-таки злой и нехороший человек. А, может быть, не хотел преждевременно терять награды за освобождение парня. Ведь стоило бы только инквизитору об этом обмолвиться хоть словом в разговорах с другими наёмниками, так тут же Велеона с его людьми без суда и следствия вздёрнули бы на ближайшем дереве.