Глен КукКость в горле
Время военных действий закончилось. Погода стоялахуже некуда. В «Темной Лошадке» конскому яблоку было не упасть.
Бессмысленной работы уже не хватало, чтобы занять всех солдат. Жена и сестра Маркеба Зураба обе помогали в зале. Некоторые повесы надеялись, что Маркеб позовет на помощь и свою аппетитную дочку.
Масло бросил взгляд на карту, которую только что сдал сам себе, и выругался. Ему страшно не везло.
А ты, смотрю, совсем не рад выигрышу, Костоправ.
Кошмар ночью приснился. Все в себя не приду.
«Все тот же?»жестом спросил Молчун.
Третью ночь подряд.
Верно, твоя зазноба соскучилась,разлыбился Масло.
И не надоест им...
«Прекрати»,велел Молчун.
Мой ход. Я выложил на стол все одиннадцать. Масло выругался. Молчун покачал головой и спасовал. Кори, сидевший на месте Одноглазого, сделал вид, что утирает слезы.
Когда поле битвыне поле битвы?спросил он.
Э?опешил Масло.Это что за херня, загадка, что ли?
Да Одноглазый спросил недавно.
Сейчас Молчун был единственным колдуном в трактире.
А где Гоблин с Одноглазым?спросил я.
Их ученик, Третий, тоже куда-то запропастился. Обычно-то он старался держаться поближе к пиву. Эти двое кого угодно споят.
Масло взял со стола карты Молчуна с таким видом, словно боялсясейчас укусят.
Вместе куда-то свалили? Быть беде.
Эти двое вечно что-то замышляют, но не вместе же. Тревожно.
Плохо дело,пробормотал Кори.
Молчун хмуро кивнул.
У нашего стола некстати возник Зураб с очередным кувшином.
Мухи,пробормотал он и поспешил обратно к оставшейся без присмотра барной стойке.
Я сбросил. Кори вцепился в карту и выложил пятерку, шестерку и семерку с восьмеркой, но всем было плевать. За столом воцарилось молчание. Карты и кружки внезапно всех необычайно заинтересовали.
В зал вошел Дохляк. Высокий, тощий как скелет,ему явно не хватало дополнительных ног и глаз для полноты образа.
А когда поле битвы не поле битвы?пробормотал Масло.
Этот вопрос можно было понять очень по-разному.
* * *
Дохляк. На самом деле его звали Шор Чодрос. Колдун, полковник, полноуполномоченный из Западного штаба. Благословение, которым Черный Отряд наградила Взятая Шепот.
Он ни словом не обмолвился о своих истинных целях. По слухам, он был на редкость непредсказуемым психом.
Наши колдуны исчезли, стоило ему появиться. Он ворвался в нашу ставку в сопровождении громилы-телохранителя, полный злобы и самодовольства.
Этот не стоит и двух дохлых мух,сказал тогда Лейтенант, пока он бушевал.
Масло продолжил сдавать. Остальные съежились. Сейчас кому-то не поздоровится.
Я встретил взгляд Дохляка, в который раз удивляясь, что у него все-таки два глаза. Слева его лицо было перечеркнуто синюшным шрамом от лба до подбородка. Скорее всего это был результат удара алебардой снизу вверх.
Он направлялся к нам. И... он был напуган. Дрожащий от страха колдун? Не к добру.
Боялся он не нас. Нас он снисходительно терпел. Но, впрочем, с телохранителем не расставался. С историей Отряда он был знаком.
Но где же Канюк теперь?
Дохляк указал на меня, затемна Молчуна.
Вы двое. За мной. Захватите снаряжение.
Я всегда таскаю с собой сумку. Никогда не знаешь, когда придется штопать какого-нибудь идиота.
* * *
Молчун шагнул на улицу и остановился как вкопанный. Я врезался ему в спину.
Эй! Вот только пантомим сейчас не надо!
Это было новое хобби Молчуна. Но дело было не в нем. Это была реакция на погоду.
Шквальный северный ветер бросал снежинки нам в лица.
Дохляка холод не беспокоил. И, в отличие от нас, он не пил. На морозе мне немедленно захотелось ссать, но Дохляк рявкнул:
Двигай!
Я двинул.
Канюк ждал нас в полном боевом снаряжении с нелепым каплевидным щитом огромных разметов. Судя по выражению лица, у него явно было худо с животом.
Канюк напоминает ходячий дом. К таким обычно прилипают прозвища вроде Крохи или Малыша, и они бывают туповаты, но этот был противоестественно быстр, чудовищно силен и в два раза смекалистей нанявшего его типа.
Канюком его прозвали за длинную, кривую шею и кадык размером с коленку.
Болтливостью он не отличался. Он нравился парням настолько же, насколько они шарахались от Дохляка. Он был ветераном и, по его словам, не раз сражался бок о бок с братьями Отряда, в том числе во время битвы при Чарах.
Дохляк потопал дальше. Мы следовали за ним, а я надеялся, что терпеть долго не придется.
В принципе мы могли бы послать Дохляка куда подальше. Мы ему не подчинялись. Но он был близким соратником Шепот, а та была бы рада поквитаться с Отрядомдай только повод. К тому же он наверняка еще долго будет путаться у нас под ногами. И потом, мне было донельзя любопытно: что могло так напугать этого паука?
* * *
Алоэгородок небольшой, но расползшийся во все стороны. Впрочем, это самое крупное поселение на ближайшую сотню миль. Наконец Дохляк привел нас к кирпичному дому на фундаменте из глыб известняка.
Там,он указал на холм бурой шерсти посреди засохшего цветника. Ветер шевелил шерсть и мертвые листья.
Кажется, оно нездорово,высказался я.
Молчун промолчал. Канюк схватился за живот.
Что это?спросил я.
Явно не барсук. Слишком крупный, да и масть не та. И не медведь: они крупнее.
Не знаю,сказал Дохляк.От него магией несет.
Молчун кивнул. Канюк, похоже, был готов обделаться. Я шагнул в сторону и наконец-то отлил. Пар поднялся навстречу редким снежинкам. Крупные какие.
Видно, к оттепели.
Я осторожно приблизился. Зверь лежал, свернувшись, как мокрица.
Их было еще двое,сказал Дохляк.Смылись, как нас заметили.
Я не видел,сказал Канюк.
Несколько шагов пробежали и исчезли,ответил Дохляк.
Он снова разнервничался. С чего бы?
Как они выглядели?спросил я.
Гигантские бобры. Или лесные сурки? Слишком быстро испарились, не рассмотреть было.
Что ж. Бобры и сурки несколько уступают медведям в свирепости.
Этот зверь не мог быть лесным суркоммасть не та. Хотя насчет гигантских бобров я не был уверен.
Я заметил движениеявно не от ветра.
Молчун дал знать, что чует колдовство.
Магия в воздухе,сказал Дохляк.
Под магией он подразумевал совсем не чудесный сюрприз для детишек.
Но нас ждало разочарование. Ничего не произошло.
Я опустился на колено и прикинулся ветеринаром.
Дыхание зверя было медленным и поверхностным, сердцебиениеслабым. Может, он в спячке? Когда наступает время спать, медведи иной раз падают, где стояли.
Оно не проснулось и не разорвало меня на части. Дохляк счел, что теперь опять можно вести себя как последняя задница.
* * *
Мы с Молчуном затащили зверя на щит Канюка. Сам он был слишком велик, чтоб нормально нам помочь. Большая часть веса пришлась на нижний край щита. Вдобавок ему едва удавалось не наделать в штаны.
* * *
Зверь распластался на столе у меня в лазарете. Канюк исчез в направлении отхожей траншеи. Дохляк уселся на табуретку рядом, как никогда похожий на паука, и мужественно держал пасть на замке. Капитан и Масло тоже держались поблизости. Как и Дохляк, они помалкивали, пока я делал свое дело.
Ну и урод,высказал я свое професиональное мнение.
Распростертым он больше напоминал не бобра, а обезьяну. Лицокак жуткая маска из алой кожи. Зубы сошли бы за крокодильи. Глаза змеиные. На каждой лапенаполовину втягивающиеся когти и короткий, но отстоящий большй палец.
Начинает вонять, как падаль,заметил Масло.
И сердце у твари билось все быстрее.
Наверное, холод его подкосил.
У этой мерзкой погоды, видать, были свои плюсы.
Капитан перекрыл дымоход моей печки.
Значит, можно не бояться этих тварей, пока погода не переменится.
Но Кори сказалона скоро переменится, а он из местных. Прежде чем зима вступит в свои права, нам светит еще неделя почти весенней погоды.
Костоправ?подстегнул меня Масло.
Дело не терпело отлагательств. Не даром сам Старик пришел посмотреть.
Они что-то знали? Дохляк определенно что-то подозревал.