Ты проголодался? спросил тролль, протягивая Саймону краюху темного с корочкой хлеба, щедро намазанного острым сыром.
Саймон быстро съел принесенное угощение, а потом они сидели рядом и наблюдали за птицами, бегавшими по песчаному берегу озера.
Валада Джелой хочет присоединиться к нам, чтобы стать частью того, что мы будем делать днем, наконец сказал Бинабик.
А что мы будем делать? спросил Саймон.
Искать. Искать ответы, ответил Бинабик.
И как мы будем их искать? Куда-нибудь пойдем?
Бинабик серьезно посмотрел на Саймона.
В некотором смысле дано только не смотри на меня так сердито! Я объясню. Он бросил камешек. Порой, когда обычные возможности поиска становятся недоступными, приходится использовать другой путь. Но ступить на него могут только мудрые. Мой наставник Укекук называл это путешествием по Дороге Сновидений.
Но оно его убило! воскликнул Саймон.
Нет! То есть Выражение лица тролля стало встревоженным, он искал нужные слова. Да, он умер, когда находился на Дороге. Но человек может лишиться жизни где угодно. Из того, что мой наставник там погиб, вовсе не следует, что всякому, кто по ней пойдет, грозит смертельная опасность. Люди попадают под колеса телег на Главном Ряду, а сотни других ходят по нему, и с ними ничего не случается.
Что такое Дорога Сновидений? спросил Саймон.
Сначала я должен признать, по лицу Бинабика промелькнула улыбка, что Дорога Сновидений более опасна, чем Главный Ряд. Мой наставник научил меня, что она подобна горной тропесамой высокой из всех возможных. Тролль поднял руку над головой. И там, несмотря на все трудности, ты способен увидеть вещи, которые недоступны для тебя в обычной жизни, то, чего не встретишь на обычных дорогах.
А как же сны? спросил Саймон.
Меня научили, что сны являются одним из способов, помогающих попасть на эту дорогу, и он доступен любому. Бинабик нахмурил лоб. Но когда человека туда приводит обычный ночной сон, он не может по ней идти: ему остается лишь наблюдать из одной точки, а потом он должен вернуться. Вот почемуговорил мне Укекуктакой человек часто не знает, на что смотрит. Иногда, Бинабик указал в сторону тумана, висевшего над деревьями и озером, он видит лишь туман.
Однако мудрый способен идти по дороге, если он освоил искусство на нее попадать. Он смотрит и видит вещи такими, какие они есть, и становится свидетелем того, как они меняются. Бинабик пожал плечами. Объяснить трудно. Дорога Сновиденийэто место, где можно ходить и понимать, где мы находимся под пробуждающимся солнцем. Джелой ветеран подобных путешествий. У меня также есть некоторый опыт, но я далеко не мастер.
Саймон некоторое время молча смотрел на озеро, размышляя над словами Бинабика. Противоположный берег по-прежнему окутывал туман, и Саймон лениво размышлял о том, как далеко он находится. Его наполненные усталостью воспоминания о вчерашнем сне подернула дымка, совсем как утренний воздух.
«Теперь, когда я об этом задумался, вдруг понял Саймон, как далеко я зашел? Я проделал огромный путь, более длинный, чем когда-либо мог представить. И нет ни малейших сомнений, что мне еще предстоит пройти много лиг. Стоит ли так рисковать, чтобы повысить наши шансы благополучно добраться до Наглимунда?»думал он.
И почему ему выпало принимать такие решения? Какая ужасная несправедливость. Он с горечью спросил у себя: почему Бог так жестоко с ним обращаетсяесли то, что говорил отец Дреосан, правда и Господь не спускает глаз с каждого.
Но ему было о чем подумать кроме своего гнева. Бинабик и остальные, как ему казалось, на него рассчитывали, а Саймон к такому не привык. Теперь же понял, что от него многого ждут.
Я это сделаю, наконец сказал Саймон. Но ответь мне вот на какой вопрос: что произошло с твоим наставником на самом деле? Почему он умер?
Бинабик задумчиво кивнул.
Мне говорили, что на Дороге Сновидений все может пойти двумя путями и происходят очень опасные вещи. Во-первых, они обычно случаются с теми, кто выходит на дорогу, не обладая достаточной мудростью, и тогда они могут пропустить развилку, место, где сновидения и земная жизнь расходятся в разные стороны. Он сложил ладони. И тогда идущему не по силам найти обратный путь. Но Укекук, я полагаю, был слишком мудр, чтобы допустить такую ошибку.
Саймон почувствовал себя потерянным и чужим в этих воображаемых мирах и втянул в себя влажный воздух.
Но что же тогда случилось с Ук Укекуком?
Другая опасность, как он меня учил, сказал Бинабик, поднимаясь на ноги, состоит в том, что кроме мудрых и хороших людей, путешествующих по Дороге Сновидений, есть и другие, опасные путники. Я полагаю, что он встретил одного из них.
И Бинабик вместе с Саймоном вернулись по мосту обратно в дом.
Джелой сняла крышку с большого котелка, засунула внутрь два пальца, потом вытащила их, и Саймон увидел, что они испачканы темно-зеленой пастой, еще более липкой и странной, чем припарки из мха.
Наклонись вперед, сказала она и втерла комок пасты ему в лоб, сразу над носом, затем проделала то же самое с собой и Бинабиком.
Что это? спросил Саймон.
Он испытывал странные ощущения на коже: одновременно жар и холод.
Джелой уселась возле слабеющего огня, жестом предложив юноше и троллю устраиваться рядом.
Паслен, мокфил, кора ясеня, придающая массе нужную плотность Она посадила юношу и тролля и сама расположилась так, что они образовали вокруг очага треугольник, а котелок поставила рядом со своим коленом.
Саймон наблюдал, как валада бросает зеленые веточки в огонь, сам он испытывал невероятно странные ощущения в области лба. Белые завитки дыма устремились вверх, превращая пространство между ними в туманную колонну, сквозь которую сияли отраженным пламенем зеленовато-желтые глаза Джелой.
А теперь вотрите это в руки, сказала она, протягивая им еще по одному темно-зеленому комку, и нанесите немного на губыно только не в рот! Совсем чуть-чуть, вот так
Когда все приготовления были завершены, Джелой попросила всех взяться за руки. Малахия, который не произнес ни слова после того, как Саймон и тролль вернулись, наблюдал за ними, продолжая сидеть на матрасе рядом со спящей Лелет. Странный мальчик выглядел напряженным, он стиснул челюсти, словно пытался не показать, что нервничает. Саймон расставил руки в стороны и сжал левой маленькую сухую ладонь тролля, а правойсильную руку Джелой.
Держитесь крепко, сказала женщина-ведьма. Если вы отпустите руку, ничего ужасного не случится, но будет лучше, если ваши пальцы не разожмутся.
Она опустила глаза и начала что-то тихо говорить, но Саймон не различал слов. Он смотрел на ее движущиеся губы, на опущенные веки больших глаз, и вновь его поразило, как сильно валада похожа на птицу, гордую, высоко парящую над землей. Он продолжал на нее смотреть сквозь колонну дыма, и постепенно зуд в ладонях, на лбу и губах начал его тревожить.
Внезапно вокруг Саймона сомкнулась темнота, словно плотная туча закрыла солнце. Очень скоро он уже ничего не видел, кроме дыма и красного сияния огня, все остальное исчезло за стенами мрака, окружившего его со всех сторон. У него начали закрываться глаза, но одновременно возникло ощущение, будто лицо прижато к снегу. Ему стало холодно, очень холодно, и он упал назад, опрокинулся в черноту, которая была повсюду.
Через некоторое времяСаймон не имел представления о том, сколько прошло, он ощущал лишь руки своих спутников, и это его успокаивалотемнота начала лучиться не имевшим направления светом, постепенно превратившимся в белое поле. Но цвет был неровным: в каких-то местах он сиял, точно солнце или отполированная сталь, в других становился почти серым. А еще через мгновение белое поле превратилось в огромную сверкающую гору льда, настолько невозможно высокую, что ее вершина скрывалась за клубившимися тучами, затянувшими темное небо. Расселины на подобных стеклу склонах изрыгали дым, который присоединялся к ореолу вокруг туч.
А потом каким-то образом Саймон оказался внутри огромной горы и стремительно, точно искра, летел сквозь туннели со стенами из зеркального льда, неизменно уходивших вниз. Бесчисленные тысячи диковинных силуэтов виднелись сквозь туман, тени и сияние льдаугловатые фигуры с бледными лицами шагали по коридорам в движущейся чаще мерцавших копий или ухаживали за странными синими и желтыми кострами, дым которых короновал клубившийся над ними воздух.