А хоть бы и так, вдруг буркнул Убби.
И быстро глянулно не на Харальда, а на змея, висевшего над плечом конунга. Заявил хмуро:
Думаешь, я не понял, с кем ты тут дрался? Не с колдунами, а с богами, так ведь? Да начни я болтать о своих догадках с самого начала, у тебя и половины твоего войска не осталось бы. А то и четверти. И с кем бы ты брал Упсалу, конунг Харальд? Но я не припомню, чтобы ты мне хоть раз сказалУбби, ты же сообразил, кто у меня во врагах, а людям не говоришь! Выходит, прежде моя недогадливость тебя устраивала, а теперь поперек горла встала? Нет уж, требуй ответа за мои дела, а не за догадки! Так оно будет по обычаю. И по совести!
Он прав, с ненавистью подумал Харальд. Черные тени, обложившие лицо и гриву Убби, стали резче.
Убби был прав. Догадки есть догадки, о них перед войском не объявишь. Его приказу хирдман подчинился беспрекословно, ранить Сванхильд он не успел
И все же замахнулся на нее.
Вызову Убби на хольмганг, угрюмо решил Харальд. Только надо будет привязать к поясу правую руку, чтобы хоть так уравнять силы. Чтобы не сказали потом, будто конунг зарубил калеку, назвав это поединком.
Конечно, даже с привязанной рукой Убби ему не ровня. Однако все будет по правилам, после вызова и боя. В этом никто не усомнится.
Змей над плечом вдруг жадно дернулся, и нутро Харальду снова скрутило судорогой. Потом, угрюмо подумал он. Сначала надо дождаться Локи с его сыном. А потом можно и на хольмганг
Свальд, стоявший в двух шагах от Харальда, неожиданно бросил:
А ведь хирдман прав, брат К Сванхильд он не прикоснулся. Ни к ее телу, ни к одежде то есть к шерсти. Выходит, жизни и чести твоей жены урону не было. А нож, занесенный над зверем, воину ставить в вину нельзя. Будь здесь мой отец, ярл Огер, он сказал бы то же самое.
Харальд быстро глянул на Свальда, тот ответил ему простодушным взглядом. Даже слишком простодушным. И снова уставился в темноту, куда не дотягивался свет факелов.
Готовится выгораживать отца с дедом, мелькнуло у Харальда. Вина старших ярлов Сивербе по-любому больше вины Убби. Но если хирдмана убьют, а ярлы останутся жить, то люди этого не поймут.
А в следующий миг у Харальда вдруг полыхнула мысльчто, если посмотреть Убби в глаза, да подольше, пока тот не переменится, как повариха, что попалась ему в руки перед перед штурмом Упсалы? Если все выйдет, то Убби и жить останется, и служить будет верно. Старших ярлов Сивербе тоже можно привязать к себе, изменив их взглядом
Правда, тогда придется заглянуть в глаза и Свальду. Чтобы брат не затаил зло за отца и деда, как затаил его когда-то Убби.
Харальд сцепил зубы. Холодно, спокойно подумалвот я и начинаю рассуждать по- божески. Вижу в людях не родичей, друзей и врагов, а куски теста, из которых можно лепить что угодно. А при нужде и перекусить ими
Он скривился. Затем, резко шагнув вперед, врезал Убби под дых. Бросил, отступая:
Как правильно сказал ярл Свальд, я не могу осудить воина, поднявшего нож на волка. Но есть та, кто может тебя осудить. Потому что свой нож ты занес над ней! И только она может знать, оскорбило ее это или нет. Вот мое решениекогда дротнинг Сванхильд очнется, ты придешь к ней на суд. Она решит, какого наказания ты достоин за этот взмах ножом!
Убби, закашлявшийся от боли, кое-как кивнул. Харальд еще успел заметить облегчение, появившееся на лице хирдманаа потом Убби, покачнувшись, развернулся. И пошел, неровно ступая, к выходу из овчарни.
Свальд, едва дверь за хирдманом захлопнулась, спросил с легким удивлением:
Ты и впрямь доверишь судить его своей жене? Но ведь она
Харальд перебил:
Простит его, я знаю. Крикни парням, чтобы привели сюда Турле с Огером. И можешь остаться сам. Но помнивыслушать тебя я выслушаю, однако сделаю по-своему!
Брат прищурился. Быстро оглянулся на дверь, пробормотал:
Значит, Убби все-таки умрет? Это правильно. Главное, сделать все без шума. Твой однорукий слишком много болтает. И озлоблен нет, таких надо убивать тихо. Не напоказ. А про суд дротнинг ты ему зачем сказал?
Чтобы он не сбежал, проворчал Харальд.
И тоже посмотрел на дверь.
Жертвы хотелось все сильней и сильней. Перед глазами назойливо маячило видениекак он догоняет Убби и взрезает ему брюхо, да так, чтобы кишки петлями ползут наружу
Кто я теперь, мелькнула у него злая мысль. И вот ради этого Один когда-то захотел стать богом? Скорей бы все закончитьи к Сванхильд. Не поговорить, так хоть послушать, как она дышит.
Разумно, заявил тем временем Свальд. Все знают, какой нрав у твоей дротнинг. Убби останется в крепости, решив, что пронесло. И о своих догадках будет молчать. Хочешь, я устрою так, что в одну ночь он перепьет эля и по пьяни свернет себе шею
Нет, отрезал Харальд. Все будет честнонасколько это возможно с искалеченным. Хольмганг с парой свидетелей, потом достойная смерть. Может, ему повезет, и Один еще примет его у себя в Асгарде.
Свальд едва заметно кивнул, соглашаясь. Торопливо сказал:
Могу я попросить тебя о милости? Не убивай Огера и Турле.
Были ли они милостивы к моей жене? буркнул Харальд. Убби лишь замахнулсяа эти двое ударили!
Свальд, упорно не отводя взгляда от лица брата, прищурился так, что глаза стали узкими щелками. Попросил ровным голосом:
Прости их. Отправь в Сивербе и запрети высовывать оттуда нос. Запри их там под охраной, но не убивай. Все-таки это наш дед, Харальд. И мой отец.
Раз твой отец, значит, выпутается, почему-то мелькнуло в уме у Харальда. А следом он отвернулся от Свальда, давая знать, что разговор окончен. Снова ощутил голодную пустоту внутри
Брат подождал одно мгновеньеи пошел к двери. Распахнул створку, выкрикнул приказ, затем отступил к факелам, горевшим в середине овчарни. Чуть погодя внутрь втолкнули ярлов Сивербе. Огер тут же шагнул вперед, заявил с напором:
Я не стал сопротивляться, когда ты приказал взять нас под стражу, Харальд. Хотя с родичами так не поступают! Понимаю, из-за чего ты разъярился, но ты не прав. Твоя Сванхильд обернулась в бабу только после того, как ее коснулись наши ножи! И выходит, что это мы ей помогли! Колдовство разрушилось от ран, это наша заслуга!
Свальд, замерший по левую руку от Харальда, кашлянул, пряча невольный смешок. Турле, вставший бок о бок с Огером, размашисто кивнул. Добавил быстро:
Не будь нас, твоя дротнинг так и бегала бы серым волком! Так что ты не судить нас должена благодарить
На этот раз Свальд удержался от кашля.
Значит, вы поняли, кто эта волчица, и просто решили ей помочь? протяжно спросил Харальд.
Не совсем так, бросил Огер, словно не заметив насмешки.
Все случилось слишком быстрозверь выпрыгнул из темноты, напал тут всякий схватился бы за нож. Я лишь потом сообразил, что это волчица. Да еще в тяжести. Ты сам там был, Харальд, так что знаешь, как все произошло. Так быстро, что ты даже не успел защитить свою жену!
Ведьму, прошипел Харальд.
И подумал тут жескладно врет. Огер всегда соображал быстрее прочих. Надо полагать, он еще до свадьбы догадался, что его племянник выиграл битву за Упсалу, но проиграл бой за самого себя. И Огер вместе с Турле решили угодить новой дротнинг, понимая, кто за ней стоит
Но сначала они, как и Убби, посмотрели на своего конунга. Не случайно же первый удар, который нанес Огер, лишь пригвоздил лапу волчицы к столу.
Ведьму, согласился Огер. Но тогда мы этого не знали. И ведь в конце концов все вышло хорошо. Ты получил назад свою жену, которая носит твоего первенца. Ведьмины чары рассеялись, и все после двух ударов ножа! Конечно, за раны, что мы нанесли твоей дротнинг, следует заплатить вергельд. Как положено по обычаю. И мы его заплатим. Сколько ты хочешь?
Он сказал все вроде бы правильноно Харальд повел головой так, словно его ударили. Уронил тяжело:
Предлагаешь мне серебро за кровь моей жены? А если мой нерожденный сын не выживет, то и за его жизнь тоже?
Турле быстро посмотрел ему в глаза, тут же отвел взгляд. Заявил спокойно:
Да, за твоего сына, внука Ёрмунгарда, серебром платить нельзя. Но это я нанес дротнинг самую опасную рану. Мне и расплачиваться. Только Огера не трогай. Помнишь, что сам объявил когда-то в Йорингарде? Что простишь любого, кто увидит твою дротнинг и остановит еедаже если он ей повредит, пытаясь это сделать. Так вот, Огер не собирался убивать твою жену. Он лишь остановил волчицу!