Скрип-скрип. Стулья неохотно придвинулись.
Так надо, сказал я.
Ага. Ага.
Крутой, ты читаешь по-местному? спросил я.
Он помотал головой. Когда мы отошли, Эльмо сказал:
Сомневаюсь, что он вообще читать умеет.
Я крякнул:
Еще пива.
По «Темной лошадке» носились догадки о том, что же затевается. Многие вообще не верили, что Тидэс Эльба существует. Ветераны, прошедшие от Весла до Чар, считали, что Хромой все выдумал.
Когда спросили меня, я ответил, что никогда не слышал о Тидэс Эльбе и могу лишь принять на веру слова Хромого.
Алоэ был городом-государством, республикойобычное дело в этих краях. Он процветал; средств хватало даже на проведение переписи населения, результаты которой учитывались при повышении податей, призыве в армию и трудовой повинности.
Архивные документы хранились в специально отведенном каменном здании. Наше прибытие повергло архивариусов в панику.
Внезапность не помогла. Мы не нашли ничего. Великое множество ведомостей и метрик хранилось бессистемно, и я понял, что работы нам хватит на много дней.
Позову кого-нибудь грамотного, сказал Эльмо.
Сам он едва справлялся, читая вслух по слогам.
Появился Молчун. Прежде чем я впряг его в работу, он изобразил на пальцах: «Подожди!»и оглянулся, убеждаясь, что любопытные господа в коричневом не прячутся где-нибудь за притолокой. Затем он сказал: «Я знаю, где ее искать».
Забыв об осторожности, все засыпали Молчуна вопросами. Тот пригрозил:
Тихо! А то в лоб дам! Идиоты.
Он сказал, что наша цельта самая рыжеволосая красотка, встреченная несколько дней назад.
Как ты узнал? спросил я.
Молчун постучал себя пальцем по голове, указал на глаза и нос. Это означало, что он всего лишь пораскинул мозгами, учуяв кое-что любопытное.
Он сразу заподозрил, что девушка непроста, и проследил за ней до храма Оккупоа. И с тех пор не сводил с нее глаз.
Неудивительно, сказал я. Мятежники обожают прятаться в культовых заведениях. Давайте все там обшарим и приведем ее в Башню.
Гнева Оккупоа я не боялся. Боги редко себя защищают.
Эльмо согласился:
Заодно с нашим ненавистным Взятым.
Наш с Эльмо голос разума потонул в гуле других голосов. Это я в переносном смысле. Гоблин аж подпрыгивал от нетерпения. Каждый пятый его жест был сделан средним пальцем.
Одноглазый громко предложил:
Повторим Розы.
Зачем?
Насолить Хромому. Может, как-нибудь его подставить.
Не проще ли отдать ему девчонку и отправить восвояси?
Ребята заметно поутихли, вспомнив обстоятельства той зимней операции в Розах, событие, с которого началась вражда Хромого с Отрядом.
Молчун сказал:
Костоправ дело говорит. Трусливо, зато надежно.
Одноглазый не был бы Одноглазым, если бы не почуял наживу. Вот только Одноглазым он был уже сотню с лишним лет.
Поэтому его азарт быстро угас.
Я не согласился посвятить в дурацкий план Капитана и Хромого. План мог бы сработать только в том случае, если бы почти бессмертный, почти полубог Хромой оказался слишком тупым, чтобы почуять подвох. Я произнес:
Чтобы начать колдовство, нам понадобится какой-то предмет, принадлежащий нашей цели. У вас есть ее волосы? Кусочки ногтей? Грязное исподнее? Непохоже, что есть. Пойдем выкурим ее и сдадим кому следует.
Как уже упоминалось, я был достаточно изворотлив, чтобы не идти с планом к Капитану. Эта почетная миссия выпала Молчуну.
Молчунтот еще пройдоха, но договориться ему не удалось. Капитан ответил:
Разыщите девчонку и схватите. Больше от вас ничего не требуется.
Когда Молчун вернулся, меня никто не хотел слушать. Одноглазый настаивал:
Костоправ, не переживай. Ты переоцениваешь мелкого засранца. Мозгов у него не так уж много. Он просто ублюдок с большим талантом к чародейству. Магия естьума не надо.
Да уж, за примерами далеко ходить не требуется.
Только подумай, через что ему довелось пройти с тех пор, как он выбрался из-под развалин, сказал Гоблин. От такого не поумнеешь, разве что научишься оставлять поменьше свидетелей.
Почему-то от этих слов мне стало не по себе.
Да он нас как тараканов передавит.
Одноглазый не отступал:
Он тупица. Вроде тебя. И ничего, живет! Его можно раз пять поймать на одну и ту же удочку, пока он не поймет, в чем дело.
Болван.
Хромой, может, и туп как пробка, но и противостоят ему отнюдь не великие умы. Вдобавок у него-то точно есть план.
Я убедил братьев, что нам нужно и дальше изучать архивы, и велел каждому обращать особое внимание на записи о смерти маленьких девочек.
Я умело скрыл недовольство, когда Капитан с Хромым вызвали меня среди ночи. Старик сказал:
Слышали, ты что-то разнюхал.
Так точно. Но по-моему, это ложный след, честно ответил я.
Молодец. Продолжай поиски. Придется обойтись без Гоблина и Одноглазогоу них новое задание. Капитан покосился на Взятого так, будто готов был скормить его львам.
От них все равно толку нет. Если не ругаются, то отвлекаются.
Скажи-ка начал Старик.
Я упал духом:
Капитан?
Видели, как ты копался в летучем ковре. Зачем? Что задумал?
Копался? Никак нет. Мы обсуждали ковер с Крутым. Он никогда не видел ковров так близко, вот и обрадовался как ребенок. Мне доводилось пару раз на них летать, и Крутой хотел знать, каково это. Мы просто болтали и ничего не трогали. Я говорил сбивчиво, но Хромой привык, что в его присутствии люди трусят. А в чем дело? Это важно?
Старик посмотрел на Взятого, ожидая вопросов или комментариев, но уродец просто буравил меня взглядом.
Похоже, что нет. Свободен.
Я живо смылся, поджав хвост. И как только Капитан сохраняет самообладание рядом с этим чудовищем?
Добравшись до «Темной лошадки», я встретил там бесполезную парочку и Молчуна. Проходя мимо него, задвигал пальцами:
Ребята, дело дрянь. Капитан что-то заподозрил. Если до Хромого дойдет
Одноглазый выругался, обозвал меня кем-то вроде проклятого пессимиста, но на этом остановился. Он ведь был слеп только на один глаз.
Гоблин благоразумно промолчал. Оба наконец осознали масштабы авантюры, в которую ввязались. Всех обуял вполне обоснованный страх.
Несмотря на все это, за девчонкой мы не отправились. Гоблина с Одноглазым забрал Хромой. Молчун избежал такой участи, умело спрятавшись. Я решил, что он следит за нашей целью.
Ни Эльмо, ни Леденец, ни сам Лейтенант не отправили бы нас на задание без поддержки колдунов.
На брошенный Эльмо клич о поиске владеющих местной грамотой солдат откликнулись трое с половиной. Половиной был ученик Гоблина и Одноглазого, тот еще разгильдяй, называвший себя Третьим. Его деду, отцу и ему самому досталось одно и то же имя, потому и «Третий». Я недоумевал, как он ухитрялся выживать в постоянных распрях между наставниками.
Третий пришел в мою городскую комнату. В отличие от Одноглазого с Гоблином, внешне он мало напоминал колдуна и был крупнее своих учителей, вместе взятых.
После его слов мне действительно захотелось слепить из них что-нибудь одно, более толковое.
Они собираются напасть на храм Оккупоа этой ночью, сообщил Третий. Одноглазому нужна помощь.
Значит, страх пустил недостаточно глубокие корни. Официальная операция назначена на утро.
Одноглазому не мешало бы голову проверить. Желательно у такого специалиста, который пропишет ему обезглавливание.
Тем не менее я собрался и вооружился.
Третий был немного похож на Капитана, только уродливее. Болтал он тоже не меньше Старика.
Где Одноглазый с Гоблином шатались последние дни? спросил я.
Выполняли приказы Хромого. Учились новым уловкам для охоты на Тидэс Эльбу.
Меня это не воодушевило.
Мы встретились с коротышками и парой солдат, умевших читать по-местному. Их звали Корнелло Крат и Ладора Анс. Я разворчался:
А где Молчун? А Эльмо?
Везде искали, не нашли, буркнул Одноглазый в ответ и надвинул на глаза растрепанную шляпу. Помалкивай и следуй за нами.
Еще чего.
Что?
Никуда я не пойду. Ты решил сыграть в тонк со Взятым, надеясь оставить его без штанов, но ты непроходимо туп и не понимаешь, что на кону Отряд. Все шестьсот сорок человек.