Дверь бесцеремонно распахнули, и в комнату стали входить незнакомые люди. Ну, то есть как незнакомые. Уже через секунду их лица перестали казаться мне пустыми плоскими овалами в окаймлении торчащих бород. Вот управляющий с лесопилки, вот надзорный инспектор, вот староста ближайшей деревни и другой наш соседхозяин постоялого двора, что в пяти верстах, на тракте.
А вот старший офицер, сопровождавший караван ссыльных от самой столицы до Хребта. Кажется, Бераника его так хорошо запомнила, потому что постоянно натыкалась в дороге на его холодный, почти ненавидящий взгляд. В основном он так смотрел на Эдриана и других «заговорщиков», но и жене ссыльного бунтаря тоже доставалось.
Экхрм! вся внезапная компания выстроилась у стены полукругом, и вперед выступил надзорный инспектор с какой-то бумагой в руках. Он обвел взглядом убогую обстановку, очень внимательно рассмотрел стоящий на столе самовар, зацепился за ворох трав у глиняной миски и, наконец, соизволил заметить меня и Лисандра.
А, стал быть, вот и пацан. Можете забирать, господин управляющий. На прииске к тележке пристроите или еще куда А остальные где? Девок в служанки господин, стал быть, Шихомир возьмет, в трактир. А младшего и не знали куда деть, да вот господин староста соблаговолили, пущай гусей пасет, авось на прокорм себе отработает. Ну а земельку вы, господин староста, в опеку возьмете, чай не пропадет пустостоем, и какую-никакую копейку сироткам с нее выжмете.
Глава 6
Я почувствовала, как снова окаменел в моих руках Лисандр, и меня как из ушата холодной водой окатило. Гнев поднялся из глубины души, и это он выпрямил мне спину, вздернул подбородок и засиял надменным холодом из глаз.
По какому праву, господа, вы явились в мой дом и распоряжаетесь моими детьми?
Такое впечатление, что незваные гости долго репетировали финальную сцену гоголевского «Ревизора». С такими лицами они застыли и такими глазами на меня вытаращились. Двинувшийся уже было по-хозяйски в сторону детской староста замер на полушаге и смотрел на меня так, словно на его глазах ожила и заговорила табуретка. Да и остальные недалеко от него ушли.
Э-э-э-э м-м-м-м похоже, надзорный инспектор споткнулся о мою властную интонацию и несколько растерялся. Наверное, ссыльный контингент не часто разговаривал с ним подобным образом.
Да это жена евонная, отмер трактирщик и презрительно сплюнул на мой. Чисто. Выметенный. Пол! Ничо так вроде на вид гладкая, хучь и старовата. Возьму, отработает, чай, и этот подонок похабно ухмыльнулся.
А у меня в голове зазвенело от бешенства. Это он и на девчонок так смотрел? На маленьких таких, на убью. Потом как-нибудь. Пока надо держать себя в руках.
Вы это, инспектор пришел в себя и даже поморщился, так ему неприятно было собственное замешательство. Как вас там
Беран Аддерли, к вашим услугам, голосом ледяной королевы выдала я ему прямо в лицо. Урожденная баронесса Коршевская.
Ну, баронессу-то вы нынче забудьте, злорадно вмешался староста. Лишенцы вы, на ампиратора нашего, богом данного, покушенцы, сталбыть, и через то враги и неблагонадежные. Так что помалкивай тут, а не то господин инспектор, мальца-то я сразу заберу, у меня не забалует, воспитаю, сталбыть, верноподданным гражданином а старшего надоть сразу на рудник и к тачке приковать, шоб, значить, не бунтовал. Сорная трава, она такая. Воли ей лучше не давать.
Я сжала зубы, но не только от злости, а еще и потому, что мне прилетел очередной обрывок чужой памяти. И вовремя так он в мои мысли ворвался!
Ошибаетесь, любезный, я прижала к себе Лисандра, которого уже трясло, и еще больше выпрямилась. Титула и дворянства лишили моего мужа. И я действительно больше не графиня. А вот моего наследственного имени, как и дворянства, меня никто не лишал! Поэтому я повторяю вопрос: по какому праву вы врываетесь в мой дом и пугаете моих детей?
Вот теперь их пробрало даже больше, чем в первый раз. Урядник вытаращился на меня с открытым ртом, староста побурел, трактирщик, наоборот, посинел. Надзорный инспектор закашлялся, словно подавился этой новостью.
Это как это ошибка какая-то, забормотал инспектор минуту спустя и зашелестел какими-то бумагами. Не было, значит, у нас никаких указаний насчет
Да врет она! зло и сипло вякнул староста. Не было тут, сталбыть, сто лет уже никаких Коршевских! Сгинули давно! И земля у меня в аренде от обчества, а не с каких-то там!
Все это время молчал только один гостьвысокий светловолосый мужчина в мундире гвардейского лейтенанта. Судя по тому, каким мрачным взглядом он меня сверлил, ничего хорошего я от него не ожидала. Но вот теперь он вдруг вмешался:
Все верно, господин надзорный инспектор. Леди Аддерли потеряла титул графини и последовала за мужем в ссылку добровольно. Дворянского достоинства, а равно и добрачного имущества ее никто не лишал. Это скажем так, поместьевсе, что осталось от ее приданого.
Я просто физически почувствовала, как меня отпускает это отвратительное чувство ледяной беспомощности и страха. Это я только внешне изображала железную даму, а внутри все сжалось в комок от ужаса. А если бы я неправильно или поздно вспомнила? А что как наплюют и не послушаютздесь ведь натурально медвежий угол, кому я пожалуюсь, если что? Хорошо, что офицер вмешался.
Вот только сам мой «спаситель» продолжал смотреть на меня как на нечто лично ему глубоко противное.
Это а сталбыть, что выходит-то? почесал в затылке инспектор и посмотрел на господина лейтенанта слегка опасливо, а потом и меня одарил таким же осторожно-недоумевающим взглядом. Это
Это значит, что госпожа Коршевская, вдова Аддерли, может спокойно собраться и вернуться в столицу, к родителям. И никто не имеет права чинить ей препятствия.
Ну, обрадовался инспектор, так и скатертью дорога! Никто госпожу удерживать и не станет. А вот кровные дети бунтовщика в правах по закону поражены, и, поскольку отец повесился, кормить их некому, поступим с ними, как решено было А за землю и дом господин староста, к примеру, госпоже выдаст небольшую компенсациюмного-то за неудобья и не полагается, но доехать до столицы хватит.
Дык выделю, судя по всему, староста счел необходимость платить даже малость за то, что уже и так считал своим, личным оскорблением и несправедливостью, потому и разговаривал сквозь зубы. Но и землицу тогда сразу на меня и перепишем! А на сопляке ничо числиться не будет, из милости принят, и все тут!
Собирайтесь, госпожа Коршевская, сухо заявил мне светловолосый лейтенант, одарив очередным льдисто-серым взглядом. Я лично провожу вас на станцию. Вы вернетесь к родителям и в следующий раз, надеюсь, будете осмотрительнее при выборе спутника жизни.
Я несколько раз медленно вдохнула и выдохнула. Посчитала про себя до десяти, потом обратно. Сжала плечо помертвевшего Лисандра так, что он чуть слышно охнул, но перестал таращиться на меня опустевшими плоскими глазищами, сморгнул и прикусил губу.
Я была о вас лучшего мнения, господин лейтенант! все так же сухо, безэмоционально и твердо. Вы, мужчина, дворянин, предлагаете мне уехать и бросить беспомощных детей на верную гибель?! Да как вы смеете!
О-о-о-о, как он вспыхнул гневом! Желваки на скулах заиграли, руки в кулаки сжал, выпрямился так, как будто я его по спине кнутом огрела. Несколько секунд мы играли в гляделки, прожигая друг друга взглядами, а потом потом он первый отвел глаза.
Вот только злиться не перестал. Я прямо услышала натуральный скрежет зубовный. За что он меня так ненавидит? Точнее я теперь вспоминаюненавидел он моего мужа. Так, что едва сдерживался всю дорогу, пока караван кибиток ехал по весенней распутице. И ненависть эта, кажется, была взаимна. Ну а мне доставалось за компанию. Детей же он просто не замечал или не виделони почти не выходили из кибитки.
Ну что же, теперь господин офицер имеет все основания не любить лично меня. Что и демонстрирует.
О детях обещали позаботиться, и довольно зло и все еще сквозь зубы начал было он.
Но мой состав уже сошел с рельсов, и его было не остановить.
Глава 7
Вы действительно не понимаете, что происходит? неприятным голосом спросила его я, отталкивая Лисандра себе за спину и привычным жестом складывая руки на груди. Вы, взрослый человек, настолько наивны или намеренно не желаете смотреть правде в глаза? Позаботятся?! Отправят четырнадцатилетнего мальчика в забой и прикуют к тачке! Маленьких девочек отдадут в придорожный трактир, где их сделают не просто служанками, но и проститутками! Что?! Что вы так смотрите? Я говорю неприличные вещи?! Но это правда! Я видела, какими масляными глазами этот субъект смотрел на мою старшую падчерицу! А самый младший? Вы всерьез думаете, что шестилетний больной ребенок выживет под «опекой» этого человека?