Что вы об этом думаете с точки зрения классификации?
Да, задача нелегкая, признала я. К тому времени рука обрела способность работать сама по себе, не требуя всего моего внимания, и я могла размышлять о вопросах таксономии, не отрываясь от рисования. Зубочелюстная система во многом схожа с зафиксированными или наблюдавшимися у представителей других разновидностей. По крайней мере, количество и расположение зубов хотя, конечно, костяные пластины вроде китового уса драконам свойственны редко. Количество позвонковвот настоящая проблема! У этого создания оно очень велико, а мы, как правило, не можем счесть родственными животных с такими резкими различиями в характеристиках столь фундаментальных.
Том согласно кивнул, начисто (или хоть как-то) оттирая ветошью руки.
Не говоря уж о полном отсутствии задних конечностей. При препарации я не нашел ничегодаже рудиментов. А ближе всего к передним конечностямсовершенно не отвечающие своему названию плавники.
И все же сходство налицо. Свойственная рептилиям внешность, и, главное, деградация костей.
Я вспомнила шесть критериев, коими обыкновенно пользовались, чтобы отличать «драконов настоящих» от драконообразных существ: тетраподия, сиречь четвероногость; крылья, допускающие возможность полета; продольный либо поперечный гребень на затылочной части головы; кости, post mortem хрупкие; овипария, сиречь яйцерождение; и экстраординарное дуновение. Будучи очень и очень щедры, мы могли бы счесть надглазничные усики данного змея (если он действительно некогда обладал ими) поперечным гребнем. Овипарию только что подтвердил Том. Вкупе с костями, разлагавшимися медленнее, чем кости сухопутных драконов, но все же терявшими прочность очень быстро, получалось соответствие трем критериям из шести. Но много ли все это значило для отделения «драконов настоящих» от их дальних родичей? Что, если на деле главный критерий только один? И это
Однако объявить истинным признаком принадлежности к драконам остеологическую деградацию также было проблематично. Именно мы обнаружили, что химическая природа различных породот горных змеев, на коих и был изначально разработан процесс консервации драконьей кости, до самых простых искровичков, которых можно консервировать в уксусеварьируется довольно широко. А если все шансы за то, что этот признак не бинарен, а вариативен, то где проложить границу? Какую степень его выраженности мы вправе считать достаточной?
На эти вопросы я не нашла ответа ни в тот день, ни даже в ближайшие годы. Однако убийство морского змея, к которому я прониклась столь запоздалым сочувствием, позволило мне сделать очередной шаг к решению проблемы.
Глава четвертая
Виверны БульскевоПротежеРавнодушие ДжейкаВ штилевой полосеДжейк дает обещание
Нет, я не забыла доставленных Вадеми новостей о странном виде драконов в байембийских реках. Однако все мысли об этом пришлось на время отложить.
Перед отъездом у меня образовалось столько хлопот, что я решила обсудить этот вопрос с Томом после того, как мы устроимся на «Василиске». Но на борту обнаружилось, что я не учла одного существенного момента: разговор без лишних ушей во время плавания просто невозможен.
Как правило, моряки оставляли наши научные дискуссии без внимания: подобные материи ничуть их не интересовали. Но полагаться на то, что они будут продолжать игнорировать нас, если их внимание привлекут слова наподобие «драконьих маток», не стоило. В команде хватало оппортунистов, вполне способных пуститься в погоню за этаким трофеем или как минимум продать сведения об оном заинтересованному покупателю. Да что тамлюбой матрос мог попросту проболтаться об услышанном за выпивкой в первом же портовом кабаке. Навлечет ли это беду на Мулин и Байембе? Этого я наверняка сказать не могла, но рисковать не хотела.
Таким образом, пришлось подождать. К счастью, мы не все время проводили в море, и вскоре удобный случай представился.
Для замены грота-штага и устранения прочих повреждений, полученных в бою с морским змеем, «Василиск» сделал остановку в Свалтане, а затем обогнул северную оконечность Антиопы и бросил якорь у берегов Лежнемы, близ устья реки Оловтун, на некотором расстоянии к северу от Купелия. Бульский царь нам всячески благоволил: он вовсе не забыл нашей роли в открытии залежи огневиков в Выштране, принесшей ему немалую выгоду. По сей причине он не только пожаловал нам визы, но и приставил к нам проводника для путешествия в глубь территории, где мы могли бы наблюдать виверн.
Виверны обитают в горах на востоке Бульскево, тянущихся на север, к границе с Сиоре. В глубине души я сожалела о том, что строгий научный подход требует проведения изысканий в подобных местах: даже в конце калориса и начале фруктиса, и даже в холмистых предгорьях, а не в самих горах, сезон, считающийся в тех краях «летом», выдался исключительно холодным. Что ж, по крайней мере, долгие дни предоставляли прекрасную возможность для охоты и наблюдений. Тем временем «Василиск» продолжал путь в Купелий, к столичным рынкам, а после должен был вернуться и забрать из Лежнемы нас.
Не стану подробно останавливаться на охоте на виверн: к ключевым аспектам данного повествования она отношения не имеет, а о ее научном значении и без того уже было сказано немало. Достаточно упомянуть о том, что главным предметом нашего интереса являлась конфигурация конечностей виверныкрыльев и пары (а не двух пар) лап. Наша гипотеза состояла в том, что виверны могут оказаться промежуточным звеном между почти лишенными конечностей змеями океана и четвероногими крылатыми драконами; ее-то мы и намеревались проверить.
Эта продолжительная задержка на берегуособенно засады в бесконечном ожидании появления вивернпредоставила мне массу времени для разговоров с Томом. Уж тут-то я изложила ему и все, что сообщил мне Вадеми, и все свои догадки о том, что это может означать.
Том сдвинул брови, задумчиво оглаживая приклад винтовки.
Трудно поверить, что мулинцы могли допустить столь грубую ошибку.
Но и такую возможность не стоит списывать со счетов, сказала я. Их методы ухода за яйцамитрадиция, передававшаяся из рук в руки, от поколения к поколению, многие-многие годы. Допустим, все они превратились в обычай, выполняемый только потому, что так поступали отцы и деды, без понимания его истинной сути
Не удовлетворенная собственными рассуждениями, я ненадолго умолкла, а затем меня отвлекло движение неподалеку. Как оказалось, то была всего лишь чья-то коза, отбившаяся от стада.
Когда коза убралась восвояси, я возобновила разговор.
Однако необходимо учесть и другие варианты. Вот, например: что, если мулинцы поселили в реки маток сознательно?
На это Том тихонько фыркнул.
Чего бы ради? Уж не хотят ли они захватить Байембе и подчинить себе?
Конечно, это было полным абсурдом. Мулинцы любили свои болота и джунгли, сколь бы губительны ни были эти места для человека. С их точки зрения безводные саванны Байембе для жизни никак не годились. К тому же у них не имелось ни правительства в масштабе, превосходящем группу старейшин, случайно собравшихся на стоянке в любой отдельно взятый момент времени, ни войск, кроме крохотных отрядов юношей, дерущихся меж собой в силу каких-нибудь личных обид. У них не былои быть не моглони желания покорять Байембе, ни средств, чтобы добиться победы, если такое желание вдруг возникнет. Тут им не помогли бы даже драконы.
Хотелось бы мне отправиться туда и взглянуть на них самой, пробормотала я (не в последнюю очередь потому, что именно в этот момент порыв ледяного ветра живо напомнил мне, насколько в Эриге теплее).
Том не хуже меня знал, отчего это невозможно: ему путь в Байембе был заказан точно так же, как и мне.
Пожалуй, протянул он, тут вам нужен протеже. Ученик. Воспитанник, который мог бы поехать туда вместо вас.
Вряд ли у меня когда-нибудь появится хоть один, со вздохом откликнулась я.
Том замолчал. Через какое-то время я почувствовала на себе его пристальный взгляд и обернулась. Да, он действительно, не отрываясь, смотрел на меня.
Что? в недоумении спросила я.
А как насчет всех этих людей, что толпами валят в ваш дом каждый атмер?