Последняя Банши. Дорога на СеверПолынь Кира Евгеньевна
Глава 1
Ничтожные частицы времени, именуемые годами.
Опилки вечности.
Стертые колени противно щипали при каждом шаге. Цепи кандалов позвякивали в стенах сырой каменной темницы из которой меня вели наверх.
Когда-то красивое платье было порвано в нескольких местах и грязное настолько, что подсохшая грязь комьями падала на пол, выложенный из необработанного камня. Я с трудом представляла себе процесс расчесывания, так как некогда красивые черные пряди свалялись в ком, из которого торчал мусор и сено, что служили мне матрасом несколько недель.
- Шагай.Толкнув меня к тяжелым дверям, презрительно бросил охранник.
«Ты бы уже давно горел в пекле, бросив на меня такой взгляд раньше» - Прошипела я про себя, но на деле просто вскинула голову, сделав шаг вперед.
Узкая лестница была освещена факелами, и отвыкшие от света глаза слезились, заставляя моргать чаще.
С каждой ступенью я прощалась с сырым и холодным казематом, обещая никогда больше сюда не вернутся. Я готова была проститься с жизнью, лишь бы сдержать данное самой себе обещание.
Меня впихнули в открывшуюся перед носом дверь наверху лестницы, и я оказалась в небольшой комнате, похожей на допросную.
- Доброй ночи.Голос неприятно прокатился по ушам и я, гордо подняв голову, сглотнула вязкую слюну, не знавшей воды уже несколько дней.
- Если сейчас действительно ночь, то я желаю и тебе доброго времени суток.
Мужчина сидел на подобие трона, закинув одну ногу на другую, и расслабленно откинувшись рассматривал меня с победной улыбкой на губах.
Расул всегда был тщеславен и сейчас, упиваясь своей властью надо мной, кривил губы, разглядывая мои стертые коленки.
- Я вижу, судьба тебя не пожалела. Если бы ты только знала, как я обрадовался новости о том, что моя старая знакомая объявилась!
- Не сомневаюсь.
- Ну что же ты стоишь, дорогая? Присаживайся.На острых губах скользнула отвратительно ядовитая улыбка.
Ничего кроме стола и стула, занимаемого Расулом в комнате, не было, и он неприкрыто издевался, предлагая мне сесть на пол.
- Я насиделась Расул.
- Как же мог забыть! Ты скучала по мне моя дорогая Морена?
- Мое имя давно уже звучит не так.Скрипнув зубами я упрямо смотрела в изучающие глаза, что едва поблескивали в свете тусклых свечей.
Охранник вышел плотно закрыв за собой дверь, получив легкий кивок от хозяина.
Расул поднялся и подошел ко мне нависая с высоты своего собственного роста, заставляя меня запрокинуть голову.
- Для меня ты всегда будешь Мореной.Он прикоснулся сухими пальцами к моему подбородку и мягко погладил кожу.Жаль, что однажды ты выбрала не ту сторону
- Я не принимала ничью сторону! Я осталась верна себе!
Он улыбнулся и ответил:
- Ни это ли значит, что твоя сторона была неверной?
- У меня есть путь
- Брось! Глупости и байки! Взгляни на себя. Ты словно побитая собака, что притащили ко мне на цепи!Он больно сжал мой подбородок, я сощурилась.Где та прекрасная банши, что проклинала меня и умоляла дать ей еще, лежа подо мной в кровати?
- Она умерла много лет назад, Расул. Морены больше нет.
Он внимательно разглядывал мое лицо своими светло коричневыми глазами, напоминавшими о жажде в пустыне и искал хотя бы повод усомнится в моих словах.
- Мне же ничего не стоит послать отчет Великому, и сообщить что в моих руках последняя банши.
- Но ты вновь не сделаешь этого.Я знала, чем сулит мне встреча с правителем, но моя уверенность в Расуле не была подвержена сомнениям.
- Я ненавижу тебя.Прошептал он, закрыв глаза и придвинувшись к моему лицу.Сейчас ты воняешь как стадо коров, грязная словно свинья из хлева, но я все равно - Он замолчал, уткнувшись носом в мою щеку.Я ненавижу тебя Морена.
Я закрыла глаза, вспоминая себя старую, ту которая плакала в душе и молила прижать его к себе, прикоснувшись губами на прощание. Но я не могла позволить ей сделать это.
- Морены больше нет.
Он молчал.
Я видела, как ему приходится бороться с собой. Все его мышцы напряглись, вызывая во мне желание приложить к ним ладонь, призывая к покою в моих руках, успокаивая взбудораженный ум.
- Как твое имя?Хрипло спросил он, не отрываясь от моего лица.
- Эва.
Он хмыкнул:
- И что же в твоем понимании «вечность»?
Вместо быстрого ответа я прижалась к нему щекой и прошептала:
- Я тоже тебя ненавижу.
********
Корабль раскачивался в лево-право, укачивая мой совершенно пустой желудок. В трюме становилось все холоднее, что говорило о том, что мы заплаваем в северные воды.
Еще около двадцати женщин и десятка мужчин, прижимались друг другу, стараясь согреть тех что помладше и беспомощно выдыхали паром на околевшие руки.
Последний подарок от Расула. Я плыла в рабском корабле, с ошейником на шее и кандалами на руках. Железо примерзало к коже, болезненно обжигая своим холодом, но это действительно было подарком. Только Расул мог так.
Я делала вид что дремала, вслушиваясь в тихие разговоры невольников, что интересной информацией не владели, то успокаивая расстроенных детей, то успокаивая друг друга.
Несколько раз я пыталась просунуть порванные рукава в промежуток между запястьями и оковами, но он был слишком узок и приходилось терпеть холод закусывая губы.
- Еда!Люк в трюм открылся и на землю, с громким «плюх», упала каша, растекаясь в бесформенную лужу.Жрите!
Кто-то бросился к подачке и принялся соскребать клейкую массу с грязного пола, отправляя в голодный рот.
Отвратительно.
Голод скручивал и меня, но оставив себе хотя бы достоинство, я не сдвинулась с места, отвернув лицо от противно чавкающей толпы.
- Ты бы поела, дочка.Старушка что сидела рядом тяжело вздохнула.Это мы уже старые, наши дни сочтены. А ты молодая, тебе нужны силы.
- Это не придаст мне сил, а только окончательно лишит рассудка.
Было сложно считать дни, так как солнечный свет не проникал в вонючий и темный трюм, но, если судить по кормёжке, что все так же выливали на пол, но мы были в пути три дня.
На четвертый день, я уже едва находила силы, приходить в себя, все чаще проваливаясь в голодный и замерший сон. Пришлось открыть глаза только когда люк в очередной раз открылся, но вместо свиной каши раздался громкий мужской голос:
- Вот, смотри! Новенькие. По десять отдам любого.
- Они все никуда не годные. Сдохнут на следующий же день. Дрянь товар.
- Хорошо, за восемь.Скрипнул зубами торговец.
О, ужас. Я стою восемь медяков. Самой от себя противно стало.
- Все равно убогие все. Цена не меняет сути.
- Семь. Последняя цена.
Недолгая тишина была прервана хлопком рукопожатия.
Отлично. Семь медяков. Еще лучше.
- Вставайте! Живее!Крикнул торговец и я услышала щелчок кнута, который должен был придать нам скорости.
Еле живые рабы начали подниматься со своих замерших и отсиженных ног и двигаться к лестнице, я не торопилась.
И когда практически все покинули трюм, я демонстративно потрясла цепями, напоминая о себе.
- Что там?
- Ничего!Быстро прикрыв своим тщедушным телом проговорил он.
- Что бы там не было, оно мое.
- Все рабы уже вышли, вон они.Пытался перевести тему мужчина, но судя по хлопку, у него ничего не вышло.
- Обмануть меня решил!?Крикнул покупатель и даже моя кожа покрылась мурашками.Кто там?
- Девка! Девка!Едва скрывая панику в голосе заголосил торговец.Везу ее Эсфиру!
- Доставай.
- Не могу, Юмин! Это заказной товар!
Вот брехло. Просто решил продать по дороже, а этот, судя по всему, раскошеливаться не привык и вряд ли заплатит много. Даже за меня.
- Доставай!
Скользнувший в трюм мальчишка, бросился отстегивать мою цепь от стенки судна и шипя, озираясь по сторонам, говорил:
- Скажешь хоть слово, прибью, усекла? Слюну пусти. Живо!
Я скосила глаза, выставляя себя блаженной и последовала за юнцом, что только что продал прорву народа. Поднявшись на палубу я первым делом размяла шею, и тут же получила тычок под ребра.
- Слюни пусти, сука.
Я только улыбнулась.
Напротив, стоял низкорослый квадратный мужичок с выпирающей челюстью и исполосованным шрамами лицом. Он обвел меня придирчивым взглядом, но затормозив где-то в районе колен сказал: