Светка неслышной тенью опустилась рядом; смешно морщась, попыталась сдуть челку, лезущую в глаза. Не получилось. Он аккуратно убрал, провел рукой по волосам, привлек, поцеловал.
Не прижимайся, я вся пыльная, уперевшись кулачками ему в грудь, отстранилась, у нас там просто армагеддон какой-то, вся посуда вдребезги. Кстати, так ты расскажешь, что у нас тут случилось?
Она нахмурилась, посмотрела искоса, толкнула плечом:
Только не вздумай говорить, что случилась эта ваша ядерная война и на нас со всех сторон лезут мутанты.
Да, хрипло выдавил Артём, кивая.
Что «да», милый? Мутанты?
Он прочистил горло, собрался с силами. Господи! Ну почему в книгах и фильмах все всегда всё понимают по лицу? Почему не в жизни?! Тогда бы не пришлось сейчас из себя выдавливать правду. Потом взял супругу за плечи и, глядя в глаза, проговорил, как в прорубь прыгнул:
Я на самом деле точно не знаю, что произошло. Был большой взрыв. Сейчас весь город горит. Похоже, уцелел только наш район, огонь через ручей не перекинулся.
Как горит? все еще продолжая улыбаться, спросила недоверчиво
Ее лицо на глазах преображалось. Погас веселый блеск в глазах. Растянутые губы съеживались, стирая улыбку. На смену приходила растерянность.
Это шутка такая?
Он отрицательно помотал головой.
Подожди. Что ты такое говоришь? А как же
Замолчала, не найдя в себе сил выговорить. Тогда сказал он:
Родители?
Ее большие серые глаза стали наполняться влагой, и вот уже первая капля прокатилась по щеке, пробивая себе блестящую дорожку. Губы, минуту назад улыбавшиеся, задрожали.
Он опять покачал головой:
Прости родная, но
Мягкая ладошка накрыла его рот, затыкая, не давая вырваться наружу словам.
Не говори, нет. С ними все хорошо, я знаю. Я бы почувствовала.
Она отвернулась, съеживаясь, сжимая руки между коленями. Потом снова взглянула на мужа невидящим, обращенным внутрь себя взглядом.
Н-нет, это не может быть правдой.
У Артёма сильно сжалось сердце. Да лучше бы она заставляла его что-то сделать, ругала, обвиняла в недостатке мужества.
Он обнял жену, крепко прижимая к себе, зачем-то принялся говорить какую-то глупость: дескать, да, родная, еще ничего не известно, они высоко и огонь до них не дотянулся. И вообще, современные дома полностью бетонные, гореть в них нечему, и чуть позже он обязательно сходит и выручит ее родителей.
А перед мысленным взором стоял обожженный Славун, полыхающие дома за ним и ощущаемый спиной поток воздуха, дующий в направлении пожара. Читал о такомогненный шторм, когда большой пожар начинает работать по принципу печи: нагретый воздух над пожаром улетает вверх, а на его место со стороны подтягивается свежий, раздувая огонь еще больше. Температура в центре города сейчас такая, что надежды никакой.
Сколько они бы так просидели, неизвестно. Но в дверь сначала энергично постучали, а потом она и вовсе открылась.
Хозяева!
Светка отстранилась, начала вставать. Из-за дверного косяка в комнату заглянула Мишкина голова. Он был взъерошен, с оставшимися следами сажи.
Проходи, Артём махнул рукой, только у нас тут вот. И показал на обломки шкафа, разбросанные вещи.
Да не парься, у всех так же.
Сосед появился полностью. Взглянул на Светку, потом внимательно на Артёма, потом опять на Светку.
Слушай, Тёмыч, мы тут за водой собрались, составишь компанию?
Мелькнула мысль, что вода пока есть, да и свободной тары после слива бензина с машины в доме не осталось. Но он ухватился за малодушную возможность сбежать из дома, отвертеться от дальнейших объяснений. Или, по крайней мере, отложить их на какое-то время.
Ага, сейчас. Свет, нам же нужна техническая вода?
Какая?
Ну там умыться, посуду помыть? Чтоб питьевую не тратить.
Конечно, родной, немного вымученно улыбнулась жена. Ты же как раз собирался отмыться. Возьми тогда с собой гель и полотенце.
Уже выйдя из квартиры, толкнул соседа в бок, заговорщическим тоном спросил:
Слушай, Мишань, у тебя свободная тара есть? У меня просто вся заполнена.
Найду что-нибудь.
Перед дверью своей квартиры Миха вдруг слегка сконфузился:
Только ты не мог бы подождать здесь? Я, понимаешь, не один
Когда же ты успел?!
Да еще вчера, до всего этого. Подцепил в «Трех пескарях».
Артём понимающе усмехнулсяМишаня был тем еще ходоком. Буквально через пару месяцев знакомства Артём перестал даже пытаться запомнить внешность и имена девиц, которых видел в компании соседа. На вопрос «когда же ты остепенишься?» Миха обычно отвечал, что как только встретит ту единственную, а сейчас он в поиске, как говорится, «методом простого перебора вариантов». В начале Артём немного напрягался из-за Светки. Но к чести соседа, тот, видимо что-то почувствовал и как-то заявил, что онне козел, а жены и подруги его друзейсвятое. Светка, со своей стороны, эту особенность их знакомого восприняла спокойно, сказав, что девицы, выходящие по утрам из квартиры под ними, взрослые, дееспособные, и на обманутых наивных дурочек не похожи. Так что эта сторона чужой жизни ее не касается.
У подъезда ждали еще двое. Василия Федоровича, сухопарого мужчину лет шестидесяти, Артём знал: тот жил в их подъезде, на верхнем этаже, при встрече здоровались, но и только. Второго, такого же возрастного дядьку чуть помассивнее Федорыча, он тоже видел, знал, что живет в их же доме, но знаком не был.
Кирилл, представился незнакомец, обменялись рукопожатиями. Пошли?
Вчетвером они пошагали вдоль дома в противоположную от проспекта сторону. Гроздья пустых баклажек в руках погромыхивали в такт шагам. Некоторое время шли молча, потом новый знакомый заговорил.
Артём, Михаил говорит, что ты специалист по выживанию, так?
Артём глянул на Миху, тот пожал плечами: дескать, а что такого?
Вроде того. В природной среде.
Это в лесу, что ли?
Артём молча кивнул.
Ну, у нас тут не лес, слава богу, а самая что ни на есть городская среда. Впрочем, неважно. Что думаешь по поводу всего этого? он крутанул пальцем над головой, как бы показывая на окружающее.
Артём пожал плечами:
А что я должен думать? Я не знаю, что произошло, говорят, техногенная катастрофа.
Кирилл, не сбиваясь с шага, посмотрел не него долгим, внимательным взглядом:
Я тебя не о причинах спрашиваю. О них нам потом расскажут. Или внуки в книжках прочитают. А может, и не узнаем никогда, неважно. Сейчас важнеечто делать дальше, а, выживальщик?
Выживать, буркнул Артём.
Кирилл посмотрел на Мишку, обменялся взглядами с Василь Федоровичем, остановился.
Слушай, парень, что я из тебя слова тащу, как клещами. Не хочешь помогать, так и скажи: мужики, идите лесом. Только сначала послушай меня. Старая жизнь нынче ночью пошла коту под хвост. И есть у меня большое сомнение, что кто-то о нас обо всех сейчас думает. А у нас здесь семьи, дети, у некоторых уже внуки. Им, как ты правильно заметил, нужно выжить. Как минимум до того момента, когда власти вспомнят. Как максимум
Он отвел глаза, сплюнул:
Люди пока не пришли в себя, тихарятся по домам. Продукты у большинства есть. Вот только что будет, когда они поймут, что в магазин за хлебом метнуться не получится. А кушать тем не менее хочется.
Погоди, ведь магазины, по крайней мере на районе, уцелели. Почему не получится?
А ты ходил, проверял? Сейчас сколько времени?
Артём глянул на часы:
Ух ты! Половина первого!
Вот именно! Ни один не открылся! Думаешь, чего я вас за водой потащил? И потом, на сколько их хватит? За день-два все сожрут, а что дальше?
Ну это ты зря, Кирилл Вячеславич, в нашем торговом центре запасы большие, я же в пищевке работаю, видел их склады.
Какие бы склады большие ни были, Миша, а они конечные.
Продукты ерунда, буркнул Артём, за неделю никто не умрет. Вода! В первую очередь нужно подумать о воде.
Кирилл снова взглянул на Артёма:
Вода?
Конечно. Какая норма потребления воды в сутки? От двух до трех литров, если точнеетридцать миллилитров на килограмм массы тела в день. Физиологическая норма.
Увидев непонимание в глазах, пояснил:
Это простое восполнение суточных потерь организма, меньшебудут проблемы.