То есть ты предлагаешь уходить?
Артём надолго замолчал. Света терпеливо ждала, не теребя с ответом. Наконец выдохнул:
Я не знаю, сжав голову руками, как будто боясь, что она разорвется, как гнилая перезревшая тыква: Не знаю!
Продолжил уже тише:
Понимаешь, для меня, если честно, вся это выживальщическая тема была как замялся, пытаясь подобрать слово, пощелкал пальцами, ну не игра конечно, скорее вотхобби! Влад, тот на полном серьезе относился. И Вера, конечно. Они бы сейчас не сомневались ни минуты, а я Раньше все казалось логично: бабахядерный взрыв! Или Он иронично улыбнулся: Инопланетяне. Кругом паника, неразбериха; те, кто посильнее, топят слабых. В смысле отбирают у них еду, шмотки. Кругом разруха, в общемапокалипсис, версия двадцать первого века. Тогда все просто и понятно: Влад на своем монструозном джипе заезжает за нами, мы все вместе едем, отстреливаясь от обезумевших толп, к дедову кордону, там маскируем машину, пешочком в бункер и закупориваемся. А сейчас?
В горле пересохло, он отпил чаю, продолжил:
А сейчас бабахи? Что это, ядерная война? Теракт? Просто безалаберность, приведшая к техногенной катастрофе? Как понять? Ни тебе паники, ни мародеров, от которых отстреливаться надо. Вдруг мы сейчас уйдем, запремся в бункере, запасов у нас там на год, это на четверых. А завтра или послезавтрараз, и въезжает в город колонна спасателей, над головами вертушки летают, по мегафону просят сохранять спокойствие. Разворачиваются госпитали, пункты горячего питания, вода в цистернах.
Он даже явственно увидел, как это будет: на улицах люди в ярких комбинезонах, плачущие жители с наброшенными на плечи пледамикакая-то штампованная муть из телевизора.
А теперь представь, Артём даже хохотнул, правда, смех вышел нервным, выходим мы такие через годик-другой из лесу. А тут уже и город отстроили, жизнь идет обычная. Нас из квартиры выселили, с работы уволили, вообще числимся среди мертвых. Документы восстанавливаем, и тут ко мне из банка: «Так вы живой? А у вас за ипотеку год просрочки!».
Ага, включилась Светка, выходим мы заросшие, оборванные, у тебя борода до пояса, встречаем бабку: Бабка, немцы в городе есть?
Да не, ну какие немцы? Ты о чем? И борода за год так не отрастает.
Ладно, жена щелкнула его по носу, проехали. А если не теракт? Если все-таки то, к чему вы готовились? И сегодня это только прелюдия. А завтра тебе и мародеры, и беспорядки, и что там у тебя по списку?
Артёма резануло, вспомнил. Ну конечно, было дело. Они как раз копали второй этаж в будущем бункере, и в перерыве зашел разговор. Что послужило поводом, он уже и вспомнить не мог. Когда Влад, развалившись на подстеленной пенке и задумчиво вертя в пальцах сорванный стебель, вдруг ни с того ни с сего спросил:
Слушай, Тём, а что ты знаешь о Варшавском гетто?
Это где немцы во время Второй мировой почти всех евреев уничтожили? пожал плечами. Да только это и знаю. Фильмы видел, «Список Шиндлера» и, по-моему, «Пианист» о том же. Ты к чему?
А знаешь, что меня во всей этой истории больше всего вымораживает? Вот смотри. Война, как ты знаешь, началась первого сентября, операция «Вайс». Я сейчас не про то, вероломно или нет, были шансы у поляков или нет и тому подобное. Я о датах. Восьмого сентября немцы дошли до Варшавы, тогда началась ее оборона. Окружили город только четырнадцатого. Двадцать восьмого гарнизон капитулировал, немцы вступили в город. О том, какую политику немцы проводят в отношении евреев, уже всем известно. Уже восьмого было понятно, что ловить нечего и надо рвать когти куда подальше. Так какого лешего эти ребята сидели и ждали?
Я думаю, гражданских не сильно-то и стремились информировать о том, что все плохо. Даже рядовой состав в армии, скорее всего, держали в неведении.
Ну допустим. Знаешь, когда было образовано Варшавское гетто? Шестнадцатого октября. Представляешь? Даже если брать от вступления немцев в город, прошло семнадцать дней! Больше двух недель! О чем они думали? Что нас это не касается? Мы в стороне? Еще пятнадцатого можно было уехать, не знаю, уйти, может, бросив вещи, ценности, взяв только детей в охапку. Что их держало? Дома? Бизнесок? Наверное, были голоса про то, что надо бежать, да кто же слушал! Небось, говорили: вот мол, две недели уже немцы в городе, а жизнь продолжается, голос Влада понизился почти до шепота. А шестнадцатого они все встали на эскалатор, с которого соскочить уже было нельзя и который довез их до крематориев Треблинки.
И вот сейчас Артём вспомнил тот случайный разговор, и он отозвался совсем другими мыслями, чем тогда.
Знаешь родная, хоть у нас сейчас по улицам не мечутся обезумевшие толпы и народ не дерется за кусок хлеба, но все же давай подготовимся, чтоб, если придется делать ноги, не пришлось бросать все и убегать в чем есть. Хорошо?
Хорошо, любимый, она кивнула с серьезным видом, а теперь давай все же поедим, а то уже остыло.
Город. День второй
Первая ночь новой жизни прошла без приключений. Район как вымер, народ большей частью затворился по домам. Артём проверил дверь, запер на все запоры, скептически посмотрел на окна, но решил, что сегодня персонально его квартиру штурмовать при помощи приставных лестниц или спускаясь с крыши на веревках в лучших традициях спецназа никто не будет.
Все же достал из сейфа ружье, проверил, зарядил и положил под руку, накрыв брошенной курткой, чтоб в глаза, если что, не бросалось. Затем улегся все на тот же ворох из пенок, матрасов-самонадуваек, расстеленных спальников и сгреб жену в охапку. Так, обнявшись, они и проспали всю ночь.
Утром разбудил грохот в дверь. Покосился на куртку, но с лестничной площадки послышался Мишкин голос. Блин, да так он весь подъезд перебудит!
Чего буянишь? открыл дверь и посторонился. Проходи.
Я на минутку, извини, брат, дела. А вы спите, как сурки, не достучишься. Спать ночью надо, а не черт-те чем заниматься, и подмигнул пошаркавшей мимо них в сторону кухни Светке. Между прочим, пока некоторые дрыхнут, чуть ли не до полудня, другие с рассвета уже о своих соседях думают. Короче, заходил Кирилл, просил прикинуть, где брать дрова, как централизовано организовать кипячение воды и, возможно, готовку горячей еды. Он опасается, что если все начнут готовить по свои норам, то район может запылать не хуже города.
Ну да, логично, Артём, хмурясь, поскреб затылок, я об этом как-то не подумал. Сейчас закину что-нибудь в топку и пойду гляну, откуда лучше доставку топлива наладить. А по поводу готовки Ладно, посмотрим.
В этот момент щелкнул замок соседской квартиры, и в приоткрывшейся щели показалась физиономия Александра.
Ты чего шумишь ни свет ни заря?
Заря, Саша, уже давным-давно отыграла. Все пчелки вылетели и трудятся во славу улья. Только трутни дрыхнут.
А чего вскакивать спозаранку? На работу же не надо.
Тут Саня перевел взгляд на Артёма:
Слушай, у тебя воды еще нет?
Вы что, Артём усмехнулся, ребенку ванну устраивали?
Честно говоря, он подумал, что у семьи с маленьким ребенком расход воды, в общем-то, окажется выше как раз из-за гигиенических нужд. Это взрослый человек вполне может обойтись какое-то время без мытья. Ничего, запах пота, в отличие от обезвоживания, не убивает.
Да понимаешь замялся сосед, Зинаида Петровна со своей рассадой
Ч-о-о-о?! взвился Артём. Ты хочешь сказать, что вы воду, которую я оторвал от своей семьи, фактически вылили в землю?!
Да там и было-то всего литр, может полтора
Саня, я тебе дал питьевую воду. Понимаешьпитьевую. Мы даже для умывания ее не используем.
А как же?..
А так же, подключился Миха, взял тару, и гоу ту ручей.
Да ладно, что вы завелись? Будто свет клином на этой воде сошелся. Если тебе жалко, так и скажи. В конце концов будет же она рано или поздно!
Ребята опять переглянулись, Миха покачал головой, Артём вздохнул.
Кстати, забыл сказать. Тебя, Саня, тоже касается. В полдень общее собрание района. Будем решать, как жить дальше. Кто не придет, пусть потом пеняет на себя и не говоритнадо так или эдак. Есть предложенияприходи. Не придешьделай, что решило большинство.