Петерсон Августа?
Петерсон Альфред! Он улетел. Подал на развод, бросил жену и сбежал. Не могу, говорит, больше тут ни минуты, передразнил Саймон, я погибаю, я потерял своего ребенка, мне так тяжело, я самый несчастный, я не могу так больше жить, мне нужно себя спасать или я погибну! А она никуда убежать не может у нее крыша поехала, Нэйджела ждет
Не наша работа осуждать других, веско заметила Дженни. Мужчины тяжелее переносят стресс. По статистике, девяносто процентов мужчин бросают семью, если ребенок погибает или серьезно заболевает, это глубокий инстинкт продолжения рода бросить проблемную самку.
Я бы никого не бросил! с чувством заявил Саймон. А он всегда был эгоист! Вот вам пример: наша столовая, на столе общее блюдо с котлетами
А Августа? быстро перебила Дженни, делая пометку в планшете.
Августа дура сумасшедшая! Вы еще наплачетесь с ее заскоками! Ее на лечение надо сдать, но врач-то здесь она! Она ж головой поехала от горя ходит, Нэйджела зовет, молится, чтоб вернулся, на поверхность ночами вылезает без разрешения, и бродит до утра, пока кислород не кончится он ей мерещится за каждым кустом. Говорить с ней нельзя молчит, или плачет, или в одну точку смотрит.
А Нэйджел?
Нэйджела давно тараканы съели, это ж всем понятно!
А Мигулис?
Мигулис в ссылке по суду, как я! Это проклятое место, сюда по доброй воле никто не едет!
А я?
Что вы? растерялся Саймон.
Как думаете, меня тоже за провинность сослали?
Вы инспектор, наверно по работе
Да, кивнула Дженни, по работе. И очень жалею, что меня не прислали сюда раньше. Потому что на этой планете с самого начала нужен был профессиональный ксенотехнолог. Не дожидаясь ни жертв, ни скандалов на всю мировую Сеть.
Подходя к кабинету полковника, Дженни услышала голоса из-за приоткрытой двери. Она остановилась и прислушалась.
Августа, родная, говорил полковник таким отеческим тоном, какого Дженни от него не ожидала, у нас нет на складах мягких игрушек! Попроси Ляха, пусть выпилит из пластика
Нэйджелу нужны мягкие игрушки, без интонаций повторяла Августа. Я вчера увидела его зайца и почувствовала: он сейчас очень по нему скучает. Когда Нэйджел вернется к нам, он будет очень уставший от песка, камней и рецидов. Он захочет отдохнуть и поиграть. Пусть у него в комнате будет новый ковер с цветами и новые друзья: большой плюшевый жираф и оранжевый маго с Фереры. Закажите это, Эрнест
Августа, терпеливо объяснял полковник, давай-ка мы с тобой как бы подождем Нэйджела и сами спросим у него. Вдруг ему захочется не жирафа, а ну я не знаю львенка, а лучше даже набор солдатиков? И тогда мы уж точно закажем!
Львенка? задумалась Августа. Ну конечно, и львенка! Дайте, я впишу еще львенка
Августа, родная, мягко отвечал полковник, у базы лимит. Я не могу послать в диспетчерскую список игрушек вместо запчастей и продуктов там решат, что я спятил
Августа открыла рот и беззвучно зарыдала.
Дженни решительно вошла в кабинет. По лицу Августы лились самые настоящие слезы, ее трясло, выглядела она ужасно.
У нас, полковник, сказала Дженни с напором, полный безлимит, завтра будет огромный список заказов высшей срочности. Там будут тонны ковров, расписная посуда, ткани, ящики с украшениями. И совершенно не трудно дописать плюшевого львенка для Августы, если ей нужно.
Это же не мне! всхлипнула Августа. Это для Нэйджела! Вдруг он жив, вдруг он вернется? Мы должны сделать все возможное Мы не можем просто сидеть сложа руки и просто ждать ничего не делая
Дженни обняла Августу за плечи.
Августа, вы правы! Обещаю: все игрушки вашего списка будут включены в доставку. А сейчас идите к себе и отдыхайте.
А еще можно ли с надеждой обернулась Августа, можно еще меховую курточку? Там ведь, она ткнула пальцем вверх, ночами в пустыне минус сорок, Нэйджел был в одной маечке, он же мерзнет сейчас!
Полковник снова хотел что-то сказать, но Дженни бросила на него испепеляющий взгляд.
Курточку закажем обязательно, уверила она, выпроваживая Августу.
Убедившись, что ее шарканье затихло вдали коридора, Дженни набросилась на полковника:
Гаусс, что вы творите? Женщина в психотравме: убили сына, сбежал муж, а вы уперлись, вам жалко выписать плюшевого жирафа? Да пусть обнимет хоть сто жирафов и плачет в каюте, пока не придет в себя! Нам с планетой надо разбираться, а вы мне хотите добавить работы с Августой!
Полковник Гаусс выпрямился.
Дженни Маль, она бредит! Ее надо вернуть в реальность, а не потакать! Завтра Августа попросит карусель для Нэйджела, потом зоопарк для Нэйджела, потом школу для Нэйджела с партами и живыми одноклассниками!
Это вы бредите! крикнула Дженни. Просто дайте несчастной женщине плюшевого жирафа!
И курточку?
И курточку! Я вижу, она достаточно вменяема, критически оценивает свое состояние и хорошо держится, чтобы не доставлять нам лишних хлопот. Пока Нэйджел был жив, вы же заказывали ему одежду и игрушки, не препирались? Вот и продолжайте! Ей нужно только одно чтобы все шло как раньше! И это не ваша работа, полковник, убеждать несчастную мать, что ее сына больше нет, жизнь это сделает без вас.
Полковник Гаусс хмуро массировал ладонями шею.
Может, вы и правы, Дженни, выдавил он наконец. Я человек военный, привык командовать здоровыми мужчинами. А вы там профессор, психолог всякий, вам виднее. Я решу, что можно сделать для Августы
Дженни строго постучала пальцем по столу.
Еще раз напомню, полковник, если вы невнимательно прочли приказ: все решаю на этой базе я. Единственная причина, почему вы до сих пор здесь, а не в следственном изоляторе ЦУБа, это потому что вы мне нужны для работы с рецидами.
Полковник выпрямился во весь рост.
Если ЦУБ мне больше не доверяет, я готов сегодня же подать рапорт об отставке!
Э, нет! усмехнулась Дженни. Наломать дров и сбежать? Нет, теперь нам всем предстоит это расхлебывать!
Что расхлебывать?!
Вы так и не поняли? удивилась Дженни. Хорошо, объясню. Пересядьте, пожалуйста, на диванчик, а я займу ваше кресло, чтоб мы с вами лучше понимали наше нынешнее положение. Итак, вы сидите на базе двадцать три года.
Саймон сидит. Я служу.
Все это время про Ич-Шелл никто не помнит. Все знают Большой Шелл планету с древней расой и богатой цивилизацией, там есть что посмотреть. То, что у Шелла есть малопригодный для жизни спутник, планета Ич-Шелл, помнят только астрономы.
Это не планета, а планетоид, поправил полковник.
Неважно. В его глубине транспортный хаб, каких тысячи во Вселенной. Но он жизненно необходим нашей расе, потому что Большой Шелл вы знаете, под чьим протекторатом. Адонцы не дадут нам построить свой хаб. А других пригодных тел в этом районе нет. Без хаба мы теряем доступ ко всему рукаву Малого Магелланова Облака, а там наши территории и наши люди. Поэтому уйти мы отсюда не можем. И здесь имеется наш гарнизон, а также ремонтники, пара ученых. Но тут есть жизнь. Причем разумная.
Это не разум.
Есть критерии разумной расы, полковник. Рециды разумны по всем критериям. И вот мир живет все эти годы в уверенности, что база сама по себе, рециды сами по себе, и, наверно, какие-то ученые приходят к дикарям собирать фольклор, а взамен дарят азбуку, фонарики и водяные скважины.
Примерно так и было, пока они не сожрали фольклористов, кивнул полковник. Только азбука наша им ни к чему у них врожденный язык-рефлекс, их мозг не способен выучить и десяток чужих слов, мы пытались. И скважины, кстати, мы тоже ставили они их сами поломали и забили камнями. У них же война племен, битвы кланов, кровная месть, набеги. Пусть ни у кого не будет колодца, лишь бы у врага не было
Это ваша неудача в работе с рецидами, жестко перебила Дженни.
Моя работа обеспечивать безопасность базы! возразил полковник. А они все портят!
Что портят?
Вы забываете, прорычал полковник, что из-за ваших идиотских экологических законов мы сидим на урановой планетке без атомного реактора! И весь транзитный хаб, не говоря уже о базе, питается от солнечных батарей в пустыне! У нас сорок квадратных километров солнечных батарей! И когда твари сознательно портят их и рубят кабеля, моя задача выпускать роботов с огнеметами! Все эти годы мне никто не говорил ни слова, всех устраивало!