Дженни усмехнулась.
В мире много событий. Бестолковая наука в заброшенной дыре, несговорчивые дикари и даже погибшие техники с лингвистами все это в новостные топы попадает редко. Граждан мира интересуют только новости, спорт и происшествия Но тут похищают ребенка!
Это не наша вина! снова возразил полковник. Они же постоянно роют и ломают! Мы следим, мониторим активность пустыни, у нас всюду сигнализация, тысячи датчиков, охранные роботы в патруле
Дженни гневно ткнула пальцем в полковника:
Вы никому не были интересны, пока не погиб ребенок! Но эта новость попала в топы! И вас заметили! И кучи блогеров всего мира бросились подключаться к датацентру базы, изучать архивы и записи, и обсуждать на весь мир, кто же вы, черт побери, такие и что у вас тут творится! И что они видят в реальном времени с камер ваших тракторов?! Как вы едете по пустыне и убиваете туземцев!!! И новостные ленты мира заполняются уже не новостью одной строки о пропавшем где-то на краю Галактики ребенке, а подробнейшими репортажами про войну с местной расой. Шеренги роботов с огнеметами, горы сожженных панцирей в пустыне, обгорелые личинки в сожженных коконах, еще извивающиеся
Мы пытались найти ребенка!
Привычными средствами! Как с теми радиоактивными полотенцами, да, полковник?
Полковник сжал зубы и некоторое время молчал.
Какие полотенца? спросил он наконец. Не было полотенец.
Это я вас должна спросить, какие!
Кто вам эту чушь сказал? Это когда было-то! Пятнадцать лет назад, когда главного техника убили
В итоге, продолжила Дженни ледяным тоном, весь мир, вся Вселенная стоит на ушах, клешнях, щупальцах, кто на чем, и конца скандалу нет уже второй месяц! А виноват ЦУБ! Потому что у нас под носом, оказывается, все годы идет война и бойня, гибнут наши родные дети и чужие личинки! Происходят без суда и следствия массовые казни и геноцид разумной расы! Вы в своем уме, полковник Гаусс?! У Вселенной возникают вопросы к кому?
К ЦУБу?
Если бы только к ЦУБу! Вопросы ко всей расе землян! Потому что мы тоже подписали Пакт Гуманизма. А вы даже не представляете себе резонанс!
Полковник молчал.
Вам доверили планету, полковник Гаусс. Вы больше двадцати лет работали, а довели ситуацию до катастрофы. И теперь мы будем это расхлебывать. Я диктовать, вы исполнять.
* * *
Дженни снова оглядела конференц-зал: все в сборе, не было только Августы. Но это и к лучшему. На доске появился слайд, загруженный Дженни.
Начнем с азов. Первый параграф Конституции Вселенной кто помнит?
Все расы равны, подсказал Херберт с иронией.
Совершенно верно, отчеканила Дженни. Поэтому с сегодняшнего дня на базе не должно звучать ни единого слова о неразумности рецидов. Это понятно, Херберт?
А что сразу Херберт? Вы, инспектор, не должны меня понимать превратно. Разрешите объясниться. Я никогда не призывал к дискриминации! Но Конституция ведет речь о юридическом равенстве. А с точки зрения биологии расы космоса не могут быть равны: у них разный вес, рост, разные сроки жизни. Я даже не говорю про разное развитие цивилизаций. Но у разума много биологических параметров! Например, память, способность к обучению, умение подавлять инстинкты ради сложных поведенческих стратегий. Объективные научные критерии придумал не я. Линейкой мы можем измерить рост, тестированием способность к обучению. И получим разные цифры. Которые покажут, что расы не равны. Я вовсе не намекаю, будто слабая память
Именно что намекаете, Херберт! отрезала Дженни. Для нас, ксенополитиков, не имеет значения, что думают биологи, психологи, историки, социологи, а тем более военные. Нам не важно, правда ли, будто у рецидов плохая память и скорость мысли в нашей профессии правды не существует. Вам надо просто вызубрить: неразумных рас не существует. Раса, если она раса, разумна по определению. А разум не измеряется тестами, он или есть, или нет. Он неделим как квант!
Кванты делятся, заметил из угла Мигулис.
Дженни бросила на него испепеляющий взгляд.
Я смотрю, вы совсем тут одичали. Повторяю как инспектор ЦУБа: разум неделимая, неизмеримая величина. В религии это душа. В синтетизме элементаль вселенского замысла. В юридическом праве, в философии, даже вульгарном атеизме субъект. Объясню на примере. Вы разумны, пока спите, Херберт? Вы осознаете себя? Вы много выучили во сне? Получается, днем вы разумная раса, к вечеру устали и полуразумная, а ночью неразумная?
На таком уровне я полемизировать не готов, сообщил Херберт.
С вами никто здесь не полемизирует, ответила Дженни и вынула из-за пазухи жетон на цепочке, показав его Херберту и всем присутствующим. Вам следует вызубрить первый параграф: все расы равны. Повторите!
Все расы равны, повторил Херберт.
Прекрасно. А если равны, то мы обязаны строить дружеские отношения. Все расы друзья. Повторяем за мной хором: «Все расы друзья». Три-четыре! Все вместе!
Раздался нестройный хор голосов.
Еще раз! Громче! Все расы друзья! Все расы друзья!
Присутствующие повторяли за Дженни несколько раз, пока она не сочла, что достаточно.
Жаль, что нет рецидов в этой комнате, заметил Херберт в наступившей тишине. Им было бы полезно.
Все засмеялись.
Вас, Херберт, как разумную расу с хорошей памятью, я попрошу запомнить этот разговор, отчеканила Дженни. Потому что через месяц в этой комнате будут рециды. И будут повторять «все расы друзья» вместе с нами. Это часть программы.
Собравшиеся изумленно переглянулись.
Но у рецидов нет слова «друг», задумчиво произнес Мигулис.
Этого не может быть! отрезала Дженни. Вы просто не знаете!
Мигулис погладил бородку и аккуратно выдохнул.
В языке рецидов всего четыреста двадцать слов, сказал он тихо. Несложно выучить. Но понятия «друг» нет. Есть понятие врага «чуг». И термин «аг-чуг» по смыслу что-то вроде «временный помощник в убийстве общего врага».
Союзник, догадалась Дженни.
Не совсем. Когда враг убит, твой аг-чуг сразу превращается в чуг теперь предстоит разобраться с ним.
Значит, нам выпадет честь подарить их языку слово «друг»! подытожила Дженни.
Все смущенно замолчали. Мигулис покачал головой:
У них врожденный язык. Они вылупляются с языком, памятью родителей и предков.
Мемонаследование, уточнил Херберт. Как у галасимцев, адонцев и трисимметричных панцероидов Большого Шелла. Они получают с генами язык, приемы боя, нормы морали, а заодно помнят самые важные эпизоды из жизни предков своего рода.
Полковник тактично кашлянул.
Вам, Дженни, нужно время, чтобы собрать побольше информации.
Знание базовых принципов освобождает от изучения ненужных частностей! отрезала Дженни. Социальные законы едины для всех рас. В известной нам Вселенной сто восемь разумных рас. Я магистр ксенотехнологии. Я работала с семью расами, выстроила отношения даже с зырянами! Сегодня я главный эксперт-технолог во всем ЦУБе. И я знаю, что говорю. В любой культуре есть союзники, есть привязанность к братьям, родителям
В конференц-зале снова повисла тишина.
Ну давайте, Мигулис, раз уж начали, чего молчите, усмехнулся полковник.
А почему я? обернулся Мигулис. Пусть Херберт объяснит, он биолог!
А мне это зачем? возмутился Херберт. Есть литература по рецидам, статьи, справочники все подробно описано, читай, не выходя из кабинета ЦУБа. Зачем мне это озвучивать? Чтоб потом в рапорте стояло, что Херберт опять фашист и оскорбляет чужую расу?
Давайте я попробую помочь нашей Дженни! вызвался вдруг Саймон и поднял руку. Дело в том, что у рецидов нет привязанности к родителям мать они сжирают, как только та перестает плодоносить, отца как только он слабеет. Съесть отца почетно, это выпадает не каждому, потому что потомков сотни. Лишних потомков сжирают отцы обычно к концу засухи, когда племя доедает всех пленных рабов. Если отец был вождем убивший вождя сам становится вождем. Любви к братьям у них тоже нет братьев начинают жрать еще внутри кокона, и так растут: из полтысячи зародышей остается пятерка сильнейших, они и вылупляются