Прошло уже две луны с тех пор, как чужаки своим появлением рассекли жизнь на «до» и «после». Детство Шиан-Сами как-то неожиданно кончилось. Ей так и не удалось улучить момента, чтобы сбегать на пруд. А теперь ещё приходилось делать много всякой работы, помогая маме и старшей сестре ухаживать за четырьмя младшими братьями: кормить их, играть с ними.
О том, что вновь пришли чужаки, предупредил лес. Почему-то, чего никак не могла понять Шиан-Сами, всё живое в лесу боялось чужаков. И если в первый раз Старший пренебрёг этим, то теперь он не собирался повторять свою ошибку. Именно поэтому несколько взрослых уходили с ним, чтобы поставить вокруг селения петли. Это когда кажется, что идёшь прямо, а на самом деле делаешь круг. Шиан-Сами тоже так могла, как и любой в селении, но защитное кольцоэто не в ловитки в лесу играть в Длинную Ночь. Вот и ходили те, кто лучше других говорил с Тенями земли.
Чужаки не нашли дороги к селению, хотя долго кружили рядом. Они вдоль и поперёк излазили брошенный посёлок, но поиски не оставили, то и дело появляясь в неожиданных местах. А может, это были другие? Шиан-Сами не различала чужаков, их странные Тени были слишком похожи. Как бы там ни было, уходить далеко от селения без старших было нельзя, а уж в одиночкуи думать забудь.
Но Шиан-Сами пошла. Вины за это она не чувствовала: многие из её сверстников вот так же, тайком, пробирались в свои укромные уголки. Ну разве можно говорить о тайном, том самом, в селении или рядом, у всех на виду?! А Шиан-Сами нужно было поговорить с Хо-Дзаром. Ведь если его взгляды и подарки что-нибудь значат
Только, если честно, Шиан-Сами было очень страшно идти к пруду, как условились, и, если бы не пушистые соцветия тропника, шепнувшие, что Хо-Дзар идёт следом, она не пренебрегла бы своими ощущениями.
Шиан-Сами сидела в траве на берегу пруда у самой воды и смотрела, как отражения травы, высокой и гибкой, сливаются с отражениями её лица. Всё, как у других: уши треугольничком, вздернутый носик, острый подбородок и огромные раскосые глаза. Только цвет у глаз редкий, прозрачно-серый. И мягкое облако вьющихся крупной волной пепельных волос. И блестящая шерстка дымчатого цвета
Что это? Откуда этот страх?
Тише, тише Спрячься Не дыши Тише
Дрожащий шёпот травы нёсся, казалось, отовсюду. Шиан-Сами съёжилась и подобрала под себя хвост. Но
Хо-Дзар!
Шиан-Сами теперь отчетливо слышала, как он шёл, а он знал, что она слышит, но всё равно двигался так, словно хотел застать её врасплох. А она сидела не шевелясь, глядя в глаза своего отражения, и видела в них мечущиеся в панике Тени леса.
Волна страх катилась откуда-то с противоположного берега пруда. Её источник становился всё ближе с каждым ударом сердца под маленькой упругой грудью. А Хо-Дзар шёл так, словно ничего не видел и не слышал вокруг. Он был слишком поглощен мыслями о предстоящей встрече, что бы что-то замечать. И, злясь на беспечность Хо-Дзара, Шиан-Сами подумала, что имяОтсвет Вечерней Луныему в самый раз.
Чужаки вышли на берег прямо напротив Шиан-Сами. Пятеро. Их странные, уродливые Тени исходили жестокостью и жаждой убийства, как перезревший плод исходит соком, и сыпали ядовитыми каплями на всё, что было вокруг. Тот юноша с тёмными глазами на изможденном лице Его Тень была другой. Странной, нодругой: яркой, чистой, без притворства и жестокости, с болью и обидой. Может, поэтому Шиан-Сами сумела различить его лицо среди других чужаков, хотя он старался держаться позади?
И тут чужак, что вышел к берегу первым, выкрикнул что-то и ткнул пальцем в траву, где сидела Шиан-Сами. В то же мгновение другой вскинул и прижал к плечу странную вещь, от которой дохнуло такой злобой Из зелёного сплетения листьев и ветвей, выгнувшись в прыжке, желто-коричневой молнией выскочил Хо-Дзар, но вместо мягких объятий Шиан-Сами, опоздавшей всего на миг, его встретила обжигающе ледяная злоба из странной трубки чужака.
И всё вокруг смешалось и слилось в гудящий кокон.
Хо-Дзар лежал рядом, прижав к груди руки, из-под которых замедляющимися толчками вытекал Сок Жизни. Кончик его хвоста всё ещё чуть вздрагивал в такт ударам слабеющего сердца, а из открытых в небо глаз цвета сухой травы навсегда уходила Тень. Чудовища уже были рядом, кокон пропустил их и исчез. Грубые руки чужаков вязали Шиан-Сами верёвками, а она не отрывала взгляда от пустеющих глаз Хо-Дзара.
Не смотри в глаза Уходящему, не то его Тень выпьет твой разум, и ты не будешь уже только собой. Но ведь это очень страшноникогда не родиться снова, а пока жива Тень
3
Берг вышел к пруду первым, постоял, вглядываясь в стену туземной осоки на противоположном берегу, и вдруг крикнул:
Обезьяна!
Шедший за ним Алекс Доу мгновенно вскинул ружьё, но пуля, предназначенная серой обезьяне, досталась другой, жёлтой, вдруг выскочившей из леса. Метко стреляет, мерзавец.
Хайджелл Фитт оглянулся на подошедшего Алеана, словно боясь, что тот мог подслушать его мысли. Хлюпик. На кой чёрт Берг потащил с собой мальчишку?! Правда, в этом было одно приятное обстоятельство: теперь Алеан был на побегушках, а не он. Он-то свой хворост относил. Фитт снова обернулсясмотрит. Вот уставился, так и буравит глазами, болван сочувствующий. Я, что ли, стрелял?
Когда стало ясно, что жёлтой обезьяне конец, Берг смачно выругалсяза трупы никто платить не станет. А вот другая обезьяна, похоже, просто ошалела от страха. Стоит, как столб, и таращит кошачьи глаза на мертвого сородича. Так и просится, чтоб связали.
Эй, Рыжий, Алекс, тот ещё фрукт, Что застыл? Давайте, упакуйте с Алеаном эту леди.
И заржал. Такие, как он, не умеют смеяться, только ржут.
Верёвка была у Алеана. Надо же, подойти догадался! Хайджелл принялся методично скручивать обезьяну. Неловкие движения Алеана только мешали, но Фитт не стал его отгонять, получая удовольствие от того, что парня и так внутренне передёргивало от презрения к самому себе за участие в «экспедиции». Тоже мне, защитник бедных и обездоленных тахеанских мартышек Взгляд Алеана скользнул куда-то в сторону, и парень стал бледнее, чем был, бросил верёвку, а спустя минуту из-за ближайших кустов раздались характерные звуки. Господи! Он ещё и крови не выносит! Умора.
Смеясь вместе с остальными, Хайджелл затянул последний узел и проверил на прочность все остальные, подёргав за верёвки. Тахеанка едва не упала, но так и не оторвала глаз от лежащего на земле жёлто-коричневого тела. Только шептала что-то на своём.
Шипит, что гадюка. Никак дружок был, а? Что это вы тут вдвоём делать собирались? А грудки ничего, если побрить Фитт обернулся, почувствовав между лопаток чей-то взгляд. Опять смотрит, бледная немочь. Ещё пара таких взглядов, и я начну его ненавидеть.
Держи, Фитт бросил Алеану конец верёвки, поведёшь.
Поднял свой рюкзак и ружьё и подошёл к остальным. Бережной что-то жевал, сидя на траве, нисколько не смущённый близостью трупа, а Берг и Алекс спорили, что с этим трупом делать: закопать, бросить в пруд или просто бросить.
А вы его выпотрошите и чучело сделайте, Бергу в офис, выдал Бережной и снова принялся есть.
Хладнокровный гад. Такой будет человека на куски резать, жевать что-нибудь, да ещё шуточки садистские отмачивать. Считает всех вокруг трусами. Это ненормальные ничего не боятся. Впрочем, только псих мог ввязаться в подобную авантюру. Чует моё сердцедобром это не кончится.
Рыжий, как думаешь? подал голос Доу.
Ну её к чёрту, эту обезьяну, пусть себе лежит.
Нет, возразил Берг, ещё туземцы найдут. Или институтские крысы с базы. Нам ни к чему лишний шум.
Тело туземца бросили-таки в воду.
Лагерь разбили на месте прежней стоянки, в полудне пути от пруда. Наконец-то можно вытянуть ноги и глотнуть джина. Красота! Даже плоские шутки Бережного перестали раздражать.
Знаете, что получится, если скрестить помойную кошку и макаку из зоопарка?.. Тахеанская обезьяна!..
Потом Хайджелл, кажется, задремал, потому что, открыв глаза, увидел, как Алеан топчется возле обезьяны с флягой в руке. У парня было такое выражение, что губы Фитта разъехались в стороны сами собой. Внезапно все замолчали. Эта остроухая дрянь, умудрившись освободить свой хвост, вырвала флягу из рук задохлика и присосалась к горлышку!