В дом вошли со двора, и прямо в хозяйский кабинет. Видимо старик все знал и был вхож сюда. Хозяин встретил нас хмуро и без удивления.
Вот, начал, присаживаясь на стул старик, привел тебе лекарку-травницу. Сам-то уж стар стал, мог и ошибиться. А она, кивнул на меня, обещалась лечить.
Хозяин уставился на меня, прищурился и кивнул.
Хорошо, Валид, посмотрим. Но ежели врешь, то ты меня знаешьне пощажу. Как зовут? обратился ко мне, не вставая из-за стола.
Лана Вик, ответила хозяину и повернула голову к старику, Так вот как, оказалось, хмыкнула я про себя, Ты тот еще сказочник. Не сказал, что сам лекарь-травник, значит, ничего не смог сделать, а меня подставил. Молодец!
Дело знаешь? вывел меня из задумчивости старшина.
Знаю, кивнула я, покажите больную.
Мужик встал и оказался хромым на одну ногу. Махнув мне рукой, медленно двинулся по коридору и, толкнув одну из дверей, сказал:
Сюда проходите. Здесь она.
Мы вошли в большую комнату с широкой кроватью, явно не на одного человека, видимо готовили и для зятя, с высоким арочным окном, завешенным темными тяжелыми шторами и легкой кисией. На полу лежал толстый ковер, и стояли все атрибуты хорошей спальни для семьи: сундуки, комоды, гардеробы, кресла и диванчиквсе было крепким, добротным. На постели увидела небольшое тело, укутанное в одеяло. Из-за края его виднелся лоб и больные глаза, смотревшие с надеждой.
Мне надо вымыть руки и умыться, а также сменить одежду.
Хозяин подумал, почесал голову.
Ладно, после молчания выдавил он, счас пришлю служанку. Она поможет. Мы уйдем, а ты смотри и потом приходи и скажи.
Я кивнула. Он ушел, прихватив с собой и старика-лекаря.
Через полчаса, приведя себя в порядок и надев платье служанки, которое мне пришлось почти впору, я приступила к осмотру больной. Ею оказалась молодая девушка, лет восемнадцати, исхудавшая, с бледным цветом кожи, синяками под глазами и совсем без сил. Чем ее лечили и от чего, был вопрос. Выспросив о симптомах, поняла, что она просто застудилась по-женски. Спросила о последнем выходе крови и осмотрела, как смогла в таких условиях. Сняла боли магическим прикосновением, и вышла из спальни. Увидев стоящего около двери хозяйского кабинета старика, позвала его.
У нее, скорее всего, по-женски. Надо подавать ей болеутоляющее стредство и от простуды, а еще есть такая травка, от нее женщинам воспаление снимается. Есть такая у вас?
Старик кивнул.
Найдется.
Дня через три пройдет, подвела я итог.
Вышел хозяин. Я пересказала ему свой диагноз и лечение.
Хорошо, сказал он, хмурясь, если все так, то щедро заплачу. Жить пока будешь здесь, и сама будешь лечить. Тогда и посмотрим, какая ты лекарка.
Так я осталась в доме старшины. У меня была отдельная комната, кормили хорошо, а лекарства я готовила вместе со стариком Валидом. Он оказался знающим и еще словоохотливым, но меня старался не расспрашивать, так как что-то подозревал, а что не говорил. Но сам рассказывал о себе, о селе и его жителях, о старшине и порядках в селе и королевстве.
Так я узнала, что король Титус стар и жесток, что не все разделяют его амбиции по завоеванию империи, понимая, что это невозможно, только каждый раз большое количество людей гибнет в ненужной войне. Жители хотят мира и спокойствия, и поэтому часто возникают заговоры против его власти, но подавляются жестоко и кроваво.
Я наматывала себе на ус и слушала с интересом. Задавала ему вопросы про столицу: где можно остановиться, где лучший трактир, как не попасть страже в руки без паспорта. Узнала, что там много мошенников и воров, проституток и бандитов и все они селятся ближе к порту. Вечером лучше не ходить одной. Можно и нож в бок схлопотать, или изнасилованной быть. Даже стражи туда не суются. Зачем им такие вопросы решать.
Весь порядок в столице в руках верховых, главных, значит, поучал меня старик, они-то и есть в столице власть, а не тайная канцелярия короля. Здесь закон одинесли что не так, то смерть. И стоит на страже их служба смотрящих. Они все знают и многое могут.
После рассказов старика у меня родился план, как узнать, где спрятан принц, и кто мне поможет его вызволить из плена. Но еще надо было туда добраться. А это уже было рядом.
Хозяйская дочь быстро шла на поправку и через три дня, как я и говорила, встала с постели. Правда, еще бледная, малосильная, но вполне здоровая. Я ей советовала стараться не простужаться и особенно смотреть за собой в браке. Она улыбалась и старалась отблагодарить меня, отдавая платья и обувь, плащи и шляпки. Уже набрался целый сундук.
Куда мне, пыталась остановить щедрую руку девушки, Хватит и одной перемены.
Старшина также щедро расплатился, выдав мешочек с золотыми монетами. И добавил еще сельской бумагой на мое имя, когда я помогла определить его хромоту и подсказала, как снимать боли при хождении. Это был еще тот документ, но все же лучше, чем ничего.
Старик-лекарь сокрушался, что покидаю его, а он уже привык ко мне. Просил остаться, но я отказывалась и обещала вернуться, если дело не пойдет. Что за дело, он слышал, но не верил. Я-то говорила, что хочу открыть лавку по травам и также небольшую лекарскую. Старик называл имена зельетравников и рекомендовал обращаться от его имени. Я благодарила и вскоре, с сельским обозом тронулась в путь.
Теперь мне надо было выполнить мое второе условиенайти принца. А в этом мне помогут Верховные. Только, как к ним подойтивопрос.
Ну, ничего, куталась я в теплый плед, сидя на тарахтевшей телеге, что-то да придумаю.
Надеюсьмой авось опять мне поможет.
Глава 16
ИМПЕРАТОРСКИЙ ДВОРЕЦ.
Во дворце был почти траур. Исчез наследник и где он, никто не мог понять. Искали все службы империи, и даже подключился Главнокомандующий Явлин, друг и соратник принца. Его военная разведка прочесывала территорию, куда должен быть выход из портала, а также искали возможных свидетелей там и здесь, во дворце. Именно в портальном помещении видели Турона в последний раз. Настроенный им самим портал, не мог быть испорчен, так как координаты тот закладывал самостоятельно и только трое знали их: он сам, Явлин и главный Дознаватель Тайной канцелярии. Судя по их ответам, никому они не рассказывали об этом. Тем более что координаты портала принца постоянно менялись им самим, и даже иногда он их никому не говорил, являясь инкогнито в места его пристального внимания.
Может быть и сейчас он решил изменить координаты, не выдавая их никому, рассуждал Явлин, сидя в кабинете императора вместе с главным Дознавателем.
Тот потел, вытирая лысину, краснея и бледнея. Глава государства был недоволен его отчетами и требовал более решительных действий. Он сам готов был опрашивать некоторых свидетелей и среди них камердинер и его помощник, которые тоже видели его перед выходом. Стражу и караул, людей по обслуживанию портальной площадки допросили в первую очередь, но все было напрасноникто ничего не знал. Их даже проверяли на специальном кристалле лжи, которое применялось при дознании преступников. Правда, не все выдерживали его силу, многие просто падали в обмороки. Так упал и помощник камердинера принца и еще два караульных. Их отпустили, но глаз не спускали. Хотя, что они могли знать! Координаты? Нет, конечно, если только время и дату отбытия наследника. Поэтому и были под бдительным вниманием. Проверили и всех, кто каким либо боком был допущен к тайным перепискам и именам собственных разведчиков на территории Отщепенцев. Но результат был отрицательным.
Императрица была в депрессии. После такого известия сутки лежала в обмороке и ее еле выходили самые лучшие лекари империи. Сейчас не отходили от ее кровати фрейлины, меняясь каждый час по двое.
Среди них и Мэлли. Она боялась за себя, боялась, что вскроется ее предательство и ее казнят незамедлительно. Ей очень надо было встретиться с Кадо, но не могла уйти из дворца, так как следили за всеми, кто так или иначе был близок и говорил с принцем. А ее до сих пор считали, хоть и отвергнутой любовницей, но приближенной к наследнику и фрейлиной императрицы. Сам Кадо не показывался на глаза и не появлялся во дворце, тем более у нее. Через доверенного слугу передал ей записку со словами«Сиди тихо». Она и сидела и в то же время ждала, ждала своего разоблачения и пыток. Чего только не передумала и как себя не казнила. Обращалась постоянно к Истинным, молилась и клялась, что больше никогда не пойдет на такое. Но все же тайно была удовлетворена своим мщением пренебрегшим ею принцем.