- Я хочу есть, - выпалила в аккурат, когда мы вышли в более-менее сносный коридор с потертым пестрым ковром.
Вик повернулся в мою сторону, скривив уголок рта в беззлобной усмешке.
- Принесу. Позже. Лакшми меня не жалует. Как бы не пришибла, поймав за воровством паратхи[4].
Парень остановился рядом с большим вазоном, почти с меня ростом. На двери была выжжена женщина, похожая на хозяйку дома - только всего с четырьмя руками и ожерельем из черепов. Вик вставил монетку, что дал ему индус, в нишу на ее лбу. Дверь тут же открылась. Еще один потайной механизм. А потом мы в лабиринт попадем? Чувствую себя Алисой. Печеньки «съешь меня» были бы кстати...
Как только оказалась внутри все мое внимание заняла кровать с позолоченным изголовьем. Птичкой порхнула к ней и плюхнулась, блаженно потянувшись. Не хотелось ничего: ни разглядывать интерьер, ни продолжать засыпать Вика вопросами. Просто смотрела на люстру с подсвечниками, что сразу вспыхнули оранжевыми языками пламени, как только мы вошли. Вик что-то говорил, излагая план действий, а, может, спрашивал о чем-то. Не знаю... Я просто смотрела, как покачиваются жемчужные ниточки, нежно гладила хлопковые простыни, чувствуя вселенскую благодарность.
- ...все-таки лучше прямиком в Кастор-Поллукс, а не в Альхену. Столица все же... И, скажи, куда тебе надо? Конкретно. На русиче говоришь, может, у тебя богатые родственники... Найдем и...
Глаза слипались, а обрывки фраз никак не могли соединиться в осмысленный текст. Да черт с ним. Совсем. Это наверняка обычный сон... Точно, надо поспать... А проснусь я уже на своем стареньком диванчике, от которого вечно затекает спина. Со следующей зарплаты обязательно куплю другой... А может, даже такую вот помпезную кровать... в рассрочку...
[2] Кали - богиня смерти и разрушения у индусов
[3] Дашамахавидья (dasamahavidya IAST, «десять великих знаний»)группа из десяти женских божеств в индуизме
[4] Индийские лепешки
ПМП 5. Когда же этот долбанный сон закончится?
Я бежала и бежала, давилась воздухом, разминая в коротких перерывах схваченные судорогой ноги. А за мной по пятам гнался... гигантский кусок пиццы с пепперони, перчиком халапеньо, густо приправленный соусом.
- Верни мне мою жизнь! - орала жертва человеческого чревоугодия. Ее сочащиеся красным соком томаты не внушали доверия - собрала остатки сил и припустила дальше, виляя между лавочками в парке, который, по ощущениям, тянулся на километры одной ровной унылой дорогой. Блюдо дня «2PizzaS» швырялось в меня колечками лука и оливками.
Я не могла понять, чем я так ее обидела. Вроде бы сосуществовали, душа в душу... Я ведь почти каждую субботу приглашала ее домой...
Растерянность, страх за свою голову и изнеможение выбило почву из -под ног в буквальном смысле: споткнувшись о паребрик, растянулась на земле, чуя зловещий запах расплавленного сыра в воздухе.
Перевернулась на живот и отважно заглянула в глазунью своего врага. В эту же секунду тянущиеся в разные стороны ручонки надели мне наголову вонючий пакет...
- Ка-го х-еена...! - не сразу сообразила, что меня вяжут во сне. На голове - пакет, по запаху похож на тот, что принес Вик.
Вик! Крутанула головой, не сразу сообразив, что микроскопические просветы в волокне ухудшают видимость и ориентацию в пространстве.
- А разве это необходимо? - тихий голос с виноватыми нотками.
Вот засранец! Паскуда! Предатель! Сдал все-таки!
-Ум-х-с-ррр, - брыкалась, пытаясь высказать своему «помощнику» весь поток самых нелестных благодарностей, но мешал кляп.
Тот, кто заламывал мне руки, отмахнулся от меня, как от назойливой мухи.
- Easy, sweetheart. My master just wanna talk[1], - слов я не поняла, но хриплый голос пробрал до мозга костей. Меня явно не на местные аттракционы потащат. В висках застучало, а запястья рук странно зажгло. Но прежде, чем я успела понять, что за чертовщина твориться, что-то защекотало в затылке, словно подул легкий ветерок.
[1] Спокойно, милая. Мой хозяин хочет всего лишь поговорить (англ.)
- Эй! - услышала тревожный восклик - и отключилась.
***
Это было самое худшее похмелье за всю мою жизнь! Снилось, будто бы меня пытались сжечь, парень с рогами и многорукая темнокожая женщина. Я даже не помню, как ушла в загул! Аська, что ли, уломала?! Голова гудела, и от застывшего мозга, казалось, откалываются куски извилин. Повернулась на бок, разлепила глаз, потом другой.
Сморгнула дрожащую картинку. И тупо уставилась на синий парчовый балдахин вышитый серебром. А кровать... с резными листьями, ягодами и цветами по поверхности изголовья из палисандра. О, это точно он. И не врали, что древесина этого дерева отдает розами... Когда -то моей мечтой было купить хоть что-то из бразильского палисандра... (ну... или такого же темного цвета). Но мечты не сбываются так очевидно. Иначе, каждый, кто мечтал о слоне - его получал. Рука скользнула по гладкому шелку. Шелк? Серьезно?
В голове начали складываться кусочки мозаики. Вспомнился душный мешок и то, как я получила магический подзатыльник.
Резко встала, чувствуя, как ноги свело судорогой. Покачнулась и чтобы не упасть, схватилась за первое попавшееся. Им оказался манекен, одетый в платье под цвет штор, только вышивка на оборках трапециевидного выреза напоминала россыпь звезд, в каждом центре пучка серебристых нитей был маленький кристаллик, подозрительно напоминавший драгоценность. Такими же был украшен пояс, а еще на груди у безголовой женщины висела подвеска на цепочке с прозрачным камнем, в кольце, наверное, из белого золота.
Отшатнулась, как только гудевший мозг понял, что я лапаю не дать -не взять - вещицу на миллион. Огляделась. Комната была вся обита лаковым деревом, без единой царапины, наполовину с тяжелой гладкой тканью (про банальные обои жильцы, видимо не слышали.). Да она в два -три раза больше, чем зал в моей двушке! И уставленная разным барахлом - кое-что было мне знакомым, что-то напоминало эротические фантазии скульптора-самоучки, были даже рога, крылья и чучела невиданных существ, книги на полках и на столе. Все блестело от чистоты, но наводило жути.
Боже, кто хранит ТАКОЕ в спальне? К какому извращенцу меня притащили?
Тяжелые шторы из ну точно парчи или чего подороже, были распахнуты, впуская лучи солнца и легкий ветерок. Выглядывать в окно, почему -то не было желания. Если я очутилась в усадьбе на краю обрыва или в глухом лесу - не хотелось бы об этом знать. Хотя звуки, доносившиеся из приоткрытых ставен, говорили о том, что я за ним -оживленная улица. Но теперь я была не склонна верить даже собственному слуху.
Надо выбираться отсюда! И как можно скорее!
Окинула взглядом комнату еще раз, но уже в поисках собственной сумки. Ринулась к элитной кушетке с кремовой обивкой, откуда выглядывал знакомый ремешок. Споткнулась о расшитые бисером туфли на тоненьком каблуке, и растянулась на мини -диванчике. Когда же встала, сжимая в руках трофей, оставила после себя на подушках грязно-серые полосы.
Так, моя кожзамовая детка, валим!
Хлопнула дверью с другой стороны, и оказалась в длиннющем коридоре в таких же сине -голубых и белых тонах. Разветвления проходов, идентичные двери, только лишь, что дверь комнаты, из которой я вышла, блестела небольшой алмазной веточкой ландыша, там, где обычно помещают номер. Чуть выше уровня глаз. Так... И куда идти? Эники-беники, ели вареники... Туда!
Побежала по левому проходу, и удачно - напоролась на площадку, напоминающую балкон, от которой отходили два лестничных пролета, с посеребренными перилами, напоминающими цветущую ограду. Мастерски вырезанные из дерева и покрытые лаком они выглядели великолепно, было даже страшно прикасаться - вдруг испорчу. Конец каждого пролета венчала фигура быка, на котором восседал тореадор. Подобная статуя, в разы крупнее, стояла на первом этаже, прямо в центре пустого пространства между двумя пролетами.
- Here you are. I was looking for you[2], - в груди екнуло, и я спряталась за статую. Медленные шаги в моем направлении, заглушенные ковром, не оставляли сомнений, что слова были адресованы мне.
[2] Вот ты где. Я искал тебя (англ.)
- Don't be afraid, my little dove.[3]
[3] Не бойся, голубушка (англ.)
Развернулась, готовая защищаться, если что. И удивленно уставилось, сначала на элегантный платок на шее, потом на лицо с четко очерченным квадратным подбородком, прямым носом и цепкими глазами цвета ультрамарина. Брюнет. Его черные, зализанные назад, волосы без смешного белого парика с завитками, придавали ему зловещий вид.