Незнакомец растерялся, а его руки замерли на талии. В темноте ниши я не видела лица, только очертания. Наверняка нахал удивился, поскольку сразу же резко отпрянул и выдохнул:
Ты кто такая?
А вы?спросила я в ответ и нахмурилась.
Где Мали?проигнорировал вопрос незнакомец.
При чем здесь Амалия?
Далия! Где носить эту дуреху? Ничего доверить нельзя. И почему нет слуг?!
Голос кузиныгром в ясном небе. Следом послышались шаги на лестнице. К нам спешили, и времени спрятаться не было совершенно. Тем более, когда Амалия подошла и направила свет магической лампы в нашу сторону.
Интересно, почему я не слышала шагов кузины?
Ваше высочество?!
Резко повернувшись к своему «кавалеру», я вздрогнула и подтянула халат, сползший с плеч. Разглядывая лицо того, кто стоял передо мной, мысленно застонала: светло-зеленые глаза, взъерошенные каштановые волосы младшего сына нашего славного короля Агора. Явно не то, что я ожидала увидеть.
А затем сестра заорала, оповещая весь этаж о находке.
Глава 2
Возмутительно! Какое бесстыдство!
Госпожа Сорель ходила из угла в угол, пока мы сидели, как узницы перед казнью. Плечи расправлены, осанка ровная. В школе благородных девиц нас привязывали веревкой к спинкам стульев. Хотел или нет, а сидеть прямо учились, дабы избежать подобных наказаний. Волос единорога, используемый в качестве основного материала для изготовления таких веревок, был очень плотным и жестким. Невозможно разрезать обычными ножницами, поэтому шансов на освобождение было мало. Мы пытались, честно, ничего не вышло.
Как ты могла, Далия? Окончательно потеряла стыд? И где! В королевском дворце перед свадьбой его высочества занималась непристойными для девицы делами с...госпожа Сорель осеклась, дабы перевести дух,младшим принцем!
Я бы поспорила, кто и кем занимался, но ничего говорить не стала. Все равно никому не было дела. Скандал разразился в тот момент, когда бестолковая Амалия заголосила во всю мощь своих связок. Естественно, что на крики слетелся весь дворец: благородные леди в чепчиках, уважаемые лорды в ночных колпаках, а с ними полусонные гвардейцы, любопытные служанки и разгневанный король.
О, как же негодовал его величество! Агор Второй Трастамара был в ярости. Мне казалось, он убьет своего нерадивого сына под гобеленом, где изображено славное сражение при Ло-Перемье. Символично, ведь рядом висел другой: «Король Агор Первый убивает сына-предателя».
Ты. ты.не находил слов его величество, дабы выразить все свое возмущение. Получалось лишь стискивать и разжимать пальцы. Рядом печально вздыхал советник Кайзер, лорд Брустер, пытаясь шепотом успокоить взбешенного монарха.
Отец,начал принц, которого в народе давно прозвали «Эрик Безголовый». Его высочество сдёрнул плащ и гордо вскинул подбородок.Случилось вопиющее недоразумение. На самом деле, это не то, что ты подумал.
Если кто и мог выдумать подобную отговорку происходящему, то только Эрик Трастамара. В прошлом году, подравшись в таверне, принц заявлял, будто предводитель гномов сам ударился три раза головой об дубовый стол и выдрал себе полбороды. И фрейлина королевы Элиноры, дочь мелкого барона, в его кровати искала утешения после гибели любимой певчей птички. В итоге гномам выплатили компенсацию, попорченную девицу отослали из дворца, а принцу все сошло с рук.
Венценосной особе никто не указ. Тем более в мире, где распоряжались мужчины.
Одно из главных правил истинной леди гласило: «В случае непредвиденной ситуации (нападение разбойников, медведей, волков, оборотней или чужеземцев) падайте в обморок». Так я поступила: закатила глаза, жалобно вздохнула и повалилась на пол у ног ошарашенной стражи под испуганные вскрики.
Притворяться беспомощной дамой пришлось весь остаток ночи. Вокруг суетились служанки, поднося нюхательную соль и раскуривая бодрящие травы. Королевский лекарь срочно был разбужен, дабы осмотреть меня. Его заключение: переутомление от большого стресса. Пришлось сцепить зубы, чтобы не рассмеяться в голос. Мы с ним понимали, что ничего подобного со мной не происходило. Мистер Дорсти склонился, похлопал меня по руке и весело прошептал:
Душечка, вы невероятная актриса. Зрители ваши.
Я молчала, продолжая изображать глубокий обморок. Лишь спустя четыре часа позволила себе приоткрыть глаза, увидев склонившуюся надо мной госпожу Сорель и недовольную Амалию с парой служанок.
Сейчас мы с кузиной ждали своей участи. Я бросила взгляд на Мали. После произошедшего она казалась уверенной в себе. Знала, что ничего не будет. Для обвинений во встречах с младшим принцем нужны веские доказательства. Хотя такое предательство могло благополучно закончиться для Эрика, но уж точно не для кузины.
Впрочем, никого я сдавать не собиралась. Четырех часов в неподвижном состоянии вполне хватило на раздумье о перспективах собственного будущего.
Далия!госпожа Сорель выпрямилась и стукнула тростью. Звук удара заглушил толстый ковер из шкуры бризолей[1].
Я подняла взгляд на наставницу, пройдясь им по наглухо застегнутому черному платью с юбкойгораздо шире, чем диктовала нынешняя мода. Госпожа Сорель словно застряла в прошлом, когда в обществе преобладали пышные рукава, кринолин и узкая «корсетная» талия. Закрытые женские платья с кружевными воротничками, рюшами, оборками, буфами
настоящий кошмар даже при нашей туманной и дождливой погоде.
Матушка короля Агора, на правление которой пришла вся молодость госпожи Сорель, придерживалась жестких правил и норм в отношении нарядов. Открытыми могли быть только лицо да кисти рук, а появление на улице без перчаток и шляпки считалось верхом неприличия.
Это всего полвека назад. Что уж говорить об отношениях с мужчинами? Общество до сих пор осуждало девушку, если она посмела остаться наедине с молодым человеком хотя бы на минуту. Нас с принцем фактически застали в объятиях друг друга.
Я аккуратно расправила складки на шелковой юбке и опустила ресницы, принимая скорбный вид.
Ах, госпожа Сорель, это ужасно. Такого скандала мне не пережить,заканючила рядом Амалия, бросая в мою сторону злобные взгляды. Еще перед этим разговором сестрица успела прошипеть, когда мы столкнулись на пороге:
Много мнишь о себе, гремлин! Ты всего лишь нищая оборванка, а принц просто ошибся.
Я невольно усмехнулась, забавляясь в душе от подобных заявлений. Обманулся на семь кватов[2] и пару размеров. Принц Эрик не отличил бы Амалию даже от служанки. Но кому интересно мнение бедной сироты? Зато я с удовольствием наблюдала, как засыхает цветочный букет в вазе, срезанный сегодня утром для спальни госпожи Сорель.
Мали помолчи. Я не с тобой разговариваю,холодно отрезала наставница, прерывая рыдания сестрицы и возвращая мои мысли к реальности.Мы еще обсудим твое поведение среди ночи во дворце жениха. Додумалась же: кричать, как умалишенная торговка!
Амалия от возмущения открыла рот. Я потеребила кружевной платочек, прикладывая к уголку глаза и пряча торжествующее выражение от суровой наставницы. Шах и мат, кузина. Не все в этом мире вертелось вокруг тебя.
Далия?поджала тонкие губы госпожа Сорель, переведя взгляд в мою сторону, и я вздохнула. Пора было спасать свою репутацию. Тем более, выбор совсем небольшой.
Я не знаю, что вам ответить, госпожа.Две слезинки скатились по моим щекам, и черты лица Сорель Дюмарье смягчились.Это было... было... ужасно!разрыдалась я пуще прежнего.
На самом деленет. Прикосновения принца мне понравились, если не брать в расчет бесцеремонное отношение и неуважение к трудам забытых гениев литературного пера. И поцелуи показались приятными, хотя раньше я ничего подобного не испытывала. Пара влажных касаний губами от младшего сына барона Гольда не считались. Нам было по четырнадцать лет. Дети.
Он вел себя, словно я какая-то дворовая девка! Это так унизительно.Глаза кузины становились больше с каждым словом, сорвавшимся с моих губ. Впрочем, я не соврала. Поведение принца Эрика было абсолютно неприемлемо в отношении благородной дамы.
Этот взбалмошный мальчишка не уйдет от наказания!разъярённо потрясла тростью госпожа Сорель, топнув ногой.Он ответит за поруганную честь моей воспитанницы! Я лично поговорю с королем и королевой! Твой дядюшка, Далия, будет недоволен.