Вот хорошо!
Ярилка пожимал плечами.
Чего хорошего, когда одно и то же? Теперь-то веселее: осеньюлистья разноцветные, зимой -бело, мороз трещит.
А мне бы хотелось, чтобы весна не кончалась.
Как сойдет снег, ты с каждым цветком вместе. А зимой все тебе чужое и от тебя прячется.
Задумчиво смотрела тогда на Веснянку бабушка. Малый ребенок, а иногда чудные слова говорит. Кто знает, откуда мудрость девочки. Разное думали на селе про Веснянку, да и как не думать, ведь никто не видел ее мать. Помолчав, бабушка продолжала:
На людей разгневалось солнце и послало им черную ночь.
За что?
Давно это было. Не обо всем и старики помнят, не обо всем говорит и преданье. Большой грех совершили люди. До того в ладу они жили. А потом забыли законы солнца и обидели землю. Нет того страшнее. Долго растет дерево, а срубишь его сразу. Просто обидеть живое. И разгневалось на людей солнце, и плохо стало на земле. Начали сохнуть реки, иссушились болота и озера, гневом зажглось небо, где леса дремучиетрава сухая. Но Весна-красна подумала: «Если не я, то кто им поможет?» И пошла к людям. По пути видитбереза, у которой она каждый год листья раскрывает, срублена, зверь бежит, малый, безобидный, а за нимкровь по траве. Подошла Весна к деревне, но все будто ослепли И ушла Весна от людей.
Почему?
Не поняли люди что-то, не сумели. Любить ведь не просто. И обиделась Весна, и пошла к своему роднику, и опустилась в воду, и ушла в мать-сыру землю. И стало кругом белым-бело, холодно-холодно. Люди оделись в шкуры, как звери. А потом стали они везде искать и беречь тепло и передавать его, чтобы согреть друг друга. Зажгли очаги и открыли двери для странников. И солнце увидело это и сжалилось, растопило снега, вернулась к ним Весна. Но теперь каждый год зима все равно приходит.
С той поры нам и остался закон слушаться солнца и не обижать землю. Ведь вдруг не возвратится Весна.
На другой день дети разгребали на пути ручья, бегущего с холма, снег. Вдруг самый светловолосый из них, задрав голову, взглянул на лохматое небо.
Что там, Светик?
Жаворонки. Побегу, скажу Веснянке.
К вершине Ярилиной горки уже спешили люди. Многие несли длинные шесты с привязанными к ним на нитях птицами, испеченными из теста. Ветер раскачивал их, они казались летящими.
Запыхавшись, на холм взбежала Веснянка и, протянув руки к небу, запела:
Благослови, мати,
Ой, дид-ладо, мати,
Весну закликати,
Зиму провожати,
Ой, рано-рано,
Зиму провожати.
Из-за леса послышались далекие голоса:
Нам холодная зима
Надоскучила,
Руки, ноги
Отморозила
Там, за оврагами, за озерами, люди тоже взбирались на холмы, деревья, крыши сараев, переговариваясь:
Веснянка запела!
Это ее голос.
Как звенит, из-за леса слышно.
Недаром говорят, что ее любит солнце.
Споем и мы.
Приди, Весна, к нам с радостью,
С великою к нам милостью,
С рожью высокой,
С корнем глубоким,
С травами росистыми.
Услышав их, Веснянка и стоявшие крутом люди подхватили:
Ты, Весна моя, красна,
Ты веселая,
Развеселила ты все горочки
Она каждый год боялась, что, если не позвать птиц, улетят они обратно в Вырей. И таким звонким был ее голос, что все поверили, будто может она закликать весну.
Уж ты пташечка,
Ты залетная,
Ты слетай
На сине море,
Ты возьми ключи весенние,
Замкни зиму,
Отомкни лето.
В высоком небе откликнулся жаворонок. Когда-то давно он также зазвенел и, схватившись за светлые нити, тянувшиеся от него, она запела. С той поры ей ведомо колдовство песни, и люди прозвали ее Веснянкой.
В оживающем воздухе ей вновь отвечали с дальних холмов. От реки, из-за болота, леса долго разносились, перекликаясь, песни.
Вечером Веснянка, Ярилка и Светик сидели в избе и пытались уловить те тихие звуки, о которых говорил старик.
Что это шумит? О чем?
Ветер шелестит.
Нет, не только.
Веснянка подошла к двери. Кругом еще был снег, но что-то теплое шло от кустов, деревьев, будто туман. В нем уже чудилось глубинное таянье.
Вот, ручей.
Или река.
Самое важное, дети, учитесь жизнь слушать.
Старик, отец Веснянки, вдруг насторожился:
А это что?
Это не ветер Что это? спросил и Светик, недоуменно глядя в темноту за дверью.
И я не пойму. Ярилка нахмурился. Это шаги но не человечьи.
Я сейчас посмотрю.
Веснянка выглянула наружу. Пахло влагой, с реки слышался неясный гул. Вдруг она вскрикнула. Около леса появилось что-то большое, темное, похожее на человека, если б не горящие глаза, метнулось к деревьям и исчезло. Показалось или, быть может оборотень?
Отец, Веснянка испуганно вбежала в избу, там кто-то приходил. Кто это?
Старик нахмурился. Вспомнил тот слух, что на днях рассказывали охотники, они еще все говорилине к добру это.
Ну ходит кто-то, прервал его тревожные мысли Светик. Что вы замолчалипусть появится хоть сам волк, человековолк, волкодлак. Ну и что? Лучше скажите, можно услышать, где рождаются слова? Веснянка, откуда ты их берешь, из горла?
И я не пойму, спросил Ярилка, откуда берутся песни? Где их находит наша Веснянка?
Старик улыбнулся.
Откуда они, никто не ведает. Отцы говорили, что людей научили песням ветры, реки и шумящие деревья. А ты как думаешь, дочка?
Не знаю, может быть, они рождаются в источниках и у корней трав? проговорила Веснянка задумчиво. Когда я смотрю на стебли в воде или на почки, которые распускаются, мне порой чудится, что я вот-вот пойму, откуда берутся песни.
Старик помолчал. Невнятный говор доносился то ли с реки, то ли от ручья.
Пора, иди, девочка моя, ты совсем выросла. Выйди завтра на заветный холм рано-рано, положи хлеб и жди. Тебе уже пора услышать землю.
Снег продавливался; изредка она проваливалась, а под ним оказывалась талая вода. Он посерел, затвердел сверху, но чувствовалось, как внутри журчит и, быть может, уже впитывается в потеплевшую землю. Веснянка пошла по берегу реки. Вдруг раздался лопающийся звук, будто кто-то освобожденно вздохнул, подо льдом что-то шевелилось. На глаза ей попались ветки, черные, распухшие, ей захотелось их погладить, и она ощутила, как под шершавой корой болезненно двигаются, набухают соки, рвутся к почкам. У подножия холма она остановилась. Тепло, надышанное живым, обволакивало холм тонким, тихим туманом.
Где же весна? Может быть близко? Говорили, должна она прийти, попробовать твой хлеб. Раскроет в земле тайную глубь, тронет сок в деревьях, позовет из тьмы черной травы. Будет разговаривать, будить землю. И очнется в той ее сила.
Веснянка поднялась на вершину, к проталине. Положила хлеб там, где появились первые ростки И, ощутив тревожное затишье, поклонилась в пояс.
Весна-красна, приходи к нам скорее.
Ей показалось, что напряженно, в ожидании вытянутые ветви вздрогнули в ответ, а корни напряглись под землей. Тихо дымилось журчание родника. Ветки тянулись томяще. Тревожно заклубился туман И когда она почувствовала, что ожидание становится невыносимым, отступила с холма. Весна-красна любит приходить в мир и к людям незаметно.
Утром она проснулась до восхода солнца и побежала к проталине.
Ветки уже ожили, осветлели, будто кто подул на них зеленеюще-розовым облаком. И от этого все окутала затихшая теплота В озерце отражаются березы. Красоту подвесеннюю не в силах описать человеческие слова, разве что песня. А у деревьев болели почки, тяжело и тревожно бродили в них соки, и первые злаки шевельнулись в земле. И Веснянка услышала.
Голоса земли были глубокими и тайными
Она стояла тихо. Солнце поднялось высоко.
Вдруг из леса на холм выскочил заяц, за ним в чаще зашевелилось, и на опушке появился огромный волк. Он оскалил зубы. Девушка смело шагнула к нему. Он тихо, злобно зарычал.
Ты ведь хороший, серый волк. Ты просто чаще рыщешь ночью и не знаешь солнца Ты красивый. У тебя такие могучие лапы и смелые глаза, только немного злые.