К огромному облегчению, через некоторое время Марко все же вернулся в гостиную, вновь привнося краски в мой мир. Судя по улыбкам, которыми он одаривал окружающих, пребывал он теперь в хорошем настроении. Правда, меня он так и не заметил, но я снова устыдилась своей глупой выходке. И чего это мне взбрело в голову его разыскивать? Может быть, ему нужно было ненадолго уединиться, а я О, господи! Вслед за кузеном явилась и на удивление довольная мисс Элизабет, набросившая на шею пушистый боа из страусовых перьев. Заметив ее, Трой, который стоял неподалеку, почему-то облегченно вздохнул.
Вскоре последовало приглашение к столу для праздничного чаепития. Мисс Элизабет с непривычной на ее лице улыбкой заявила, что в честь дня рождения решила простить меня и разрешает сегодня сладости без ограничения. Ужасно раздосадованная, я мечтала сквозь землю провалиться, ведь ее слова мог услышать кто-то еще. И опасалась я не напрасно. Судя по тому, как ухмыльнулся Марко, он теперь в курсе, что гувернантка обращается со мной, как с маленьким ребенком. Может наказать, а может простить.
Я была вне себя от обиды и злости на мисс Элизабет, возненавидев ее с новой силой. Не нужны мне ее милости, как же это унизительно! Назло ей, ограничившись пустым чаем, я отодвинула от себя тарелку с большим куском воздушного торта, украшенного взбитыми сливками и цукатами, и даже не притронулась к другим угощениям.
Вечер, принесший столько разнообразных, ранее неведомых эмоций и чувств, закончился, гости стали разъезжаться. Вежливо улыбаясь, я стояла рядом с отцом, еще раз выражая всем благодарность. Трой тепло попрощался с дядей, обнял его и, видимо, почувствовав мое нерасположение, ограничился вежливым поклоном в ответ на мой реверанс.
Марко же, напротив, вновь одарил меня своей улыбкой и, взглянув на брата, ухмыльнулся и послал мне воздушный поцелуй:
До встречи, маленькая принцесса.
Просто удивительно, как мало мне нужно было для счастья. Мир вокруг вновь сиял и переливался всеми цветами радуги. Я поняла, что именно в тот день повзрослела, и никогда уже не буду прежней, впереди новая, наверняка, восхитительная жизнь, полная сбывшихся надежд и приятных событий.
Глава 3
На следующий день все вновь потекло своим чередом, по обычному руслу: те же нескончаемые уроки, постный вид гувернантки, те же ограничения. Ритмичные негритянские песни, которые мне всегда нравились, я теперь слушала лишь издали, обычно уже ложась в постель, специально оставляя окно открытым.
Удивительно, но у молодых чернокожих парней и девушек после изнурительной работы на плантации еще хватало сил танцевать под звуки мандолины и гармошки, отбивая ритм натруженными ладонями. Мисс Элизабет считала это моветоном и варварством, и мне, естественно, приходилось разучивать совсем другую музыку. К большому удовольствию отца, я продолжала старательно тренировать пальцы и голосовые связки.
Со временем впечатления, оставленные встречей с кузенами, поблекли. Лишь вечерами, сняв серьги и уложив их в филигранную шкатулку, я вспоминала улыбающегося Марко. Встав перед сном на молитву, я теперь просила у Бога здоровья не только отцу, Нэнси и падре, но и своим кузенам. Маркогорячо и искренне, Троюпотому что так положено. А, может быть, еще и потому, что отец с большим теплом отзывался именно о своем старшем племяннике, а для меня его мнение всегда имело особое значение.
Вскоре после описанных событий количество незамужних посетительниц к отцу заметно сократилось. Зато одна из нихмисс Гвендолин, вдова офицера армии конфедератов, стала у нас частой гостьей. Отец даже представил мне ее лично, назвав «своей хорошей знакомой», и теперь во время визитов в наш дом она заходила и ко мне, принося каждый раз бонбоньерки с конфетами, засахаренными фруктами или сладким миндалем. Видимо, не зная, о чем еще спросить, она интересовалась моими уроками и невпопад хвалила.
Женщиной она была красивой и казалась доброй, а угощения вкусными, но меня немного раздражали эти ее вопросы и притворная манера говорить со мной, как с маленькой, сюсюкать и называть меня «очаровательной малышкой». Нэнси же невзлюбила ее сильнее, чем мою гувернантку, даже отказывалась от конфет мисс Гвендолин, которыми я с ней делилась. Но до поры до времени, мнения своего и причин она не высказывала, предпочитая сердито ворчать сквозь зубы.
А на День независимости цель этих визитов стала наконец понятна. Устроив большой праздник, в присутствии приглашенных соседей и друзей, отец объявил о своей помолвке. Гости наперебой поздравляли их с мисс Гвендолин, а мне, глядя на довольное и благодушное лицо отца, вдруг стало грустно и одиноко, и, даже не спросив разрешения у мисс Элизабет, я ушла к себе.
Мне на тот момент показалось, что я лишняя в гостиной, а, возможно, и в жизни отца теперь тоже. Захотелось побыть одной, подумать, осмыслить происходящее. Но меня насторожили непривычные звуки. Из гардеробной раздавались негромкие всхлипывания, и, заглянув туда, я обнаружила Нэнси, которая развешивала мои отглаженные платья и тихо плакала. Я бросилась к ней, уткнулась в ее пышную грудь и тоже разревелась, это оказалось именно тем, что мне было необходимо в тот момент. Испуганная няня принялась меня утешать, спрашивать, не обидел ли кто, а я в свою очередь поинтересовалась причиной ее слез.
Простите, мисс Мэри, это я так, о своем, успокоившись, проговорила она. Боюсь, новая хозяйка может меня выгнать. Большая Вы уже стали, и без няни можно обойтись, раз гувернантка есть. А для услуг горничную Вам приставят. И куда мне тогда? Снова на плантацию? Да и отвыкла я уже от той жизни. Новые дети могут и не появиться, не молода уже эта мисс, а-то и привезет свою служанку, я лишняя стану.
С ужасом я вдруг поняла: помимо появления в нашей жизни этой мисс Гвендолин, которая отбирала внимание моего отца, я могу лишиться еще и няни, своего единственного друга, и кто же мне тогда останется? Нет, этого я не должна допускать, любыми средствами обязана воспрепятствовать!
Не бойся, Нэнси, горячо зашептала я, обняв ее. Я поговорю с папой и стану просить его, чтобы тебя оставили, заверила я, ничуть не сомневаясь, что отец мне не откажет.
Ох, мисс Мэри, добрая Вы душа, поцеловала она меня в лоб полными губами. Принесла же нелегкая на нашу голову эту новую хозяйку. Разве плохо без нее жили? запричитала негритянка. Но Вы и не думайте об этом, и в голову мои глупые слова не берите, снова заохала Нэнси. Вас-то мистер Санторо никому в обиду не даст. Давайте-ка я лучше Вас умою, да ступайте в зал к гостям, а-то злыдня эта, гувернантка Ваша, опять отчитывать начнет.
Свадьбу назначили на осень, после сбора урожая и Дня благодарения, но приготовления начались заранее. Однако слова и слезы Нэнси никак не шли из моей головы, да еще в книге «Сказки матушки гусыни» Шарля Перро я прочитала историю о Золушке, что еще больше лишило меня покоя, поэтому я все-таки решилась прийти с вопросами к отцу.
Ну, что ты, глупышка, тот даже рассмеялся моим страхам. Неужели ты думаешь, что я стану меньше тебя любить или позволю кому-нибудь обижать? Никто и никогда не займет твоего местечка в моем сердце. И разве мисс Гвендолин похожа на злую мачеху? поинтересовался он.
Папа, а зачем тебе вообще нужна новая жена? Разве нам сейчас плохо? все же уточнила я.
Каждой девочке необходима мама, серьезно ответил отец. К тому же, ты скоро вырастешь, выйдешь замуж, у тебя появится своя семья, дети. А я останусь здесь совсем один. Думаешь, это хорошо?
Я представила одинокого папу в пустом доме, и у меня глаза защипало от нахлынувшего сострадания, и я отрицательно замотала головойконечно нехорошо.
И потом, Мэри, добавил он, ведь ты же всегда хотела брата и сестру. Но ты же понимаешь, что для этого я обязательно должен жениться.
Я кивнула. Брат или сестра являлись для меня тогда веским аргументом, ведь в то время мне, как никогда, не хватало детского общества. И хотя я по-прежнему осталась уверенной, что новая мама мне не нужна, но понимала: без нее не обойтись. Раз уж отцу нужна жена, ничего не поделать. К тому же, если он сказал, что все будет хорошо, и он никому не даст меня в обиду, значит, так и есть. Когда же я попыталась замолвить словечко за Нэнси, отец также велел об этом не беспокоиться и рассказал о том, как едва не лишился меня: