И столько раскаяния слышалось в ее голосе.
Девушка водила пальчиком по покрывалу, вычерчивая узор точь-в-точь повторяющий рисунок на ткани.
- Вы что?- переспросил. Если ритмично дышать, то это отвлечет от мыслей, в которых калейдоскопом перемешивались различные пожелания расправы.
- А я справилась только наполовину. Нет. Даже не на половину. На треть. Подошла к вам. А дальше вы знаете, - ее голос дрогнул.
Пальчик не прекращал движение.
В какой-то миг я представил, что вместо покрывала под пальчиком находится мой пресс. И куколка именно таким образом обводит рисунок рельефа.
Мышцы на животе непроизвольно сократились. А вместе с ними дернулось. все что могло дернуться у мужчины с нормальной реакцией на естественные раздражители.
И все мысли о страшных карах поменяли свое направление. Энергия разрушения трансформировалась в желание обладания.
- Придется признать собственное поражение, - куколка подняла свои чистые прозрачные глаза на меня.
- Еще не все потеряно. Спор не проигран до конца,- обнадежил.
Что я говорю?
- Каким образом? - робкая надежда промелькнула во взгляде девушки.
Не привыкла она проигрывать. Это чувствовалось между строк. До последнего ища варианты.
- Какую часть спора осталось выполнить? - я сам не узнавал себя. К чему толкал птичку? Какие слова хотел услышать?
Это вам не врагов империи пытать в застенках Туара. Здесь все гораздо сложнее.
- Поцелуй, - едва слышно прошептала она.
Внутри все болезненно сжалось от напряжения.
- И что нужно сделать с поцелуем?- я не знал к чему приведет этот разговор, но он определенно щекотал мне нервы. Эмоции били через край.
Да и не сдерживал я их.
Почему не сдерживал?
Не хотел. Мне нравилось происходящее.
Птичка задумалась над моим вопросом. Даже наморщила лобик. Ей безумно шла едва заметная складочка на лбу, делающая не совсем идеальной ее кукольную внешность.
- Я должна пригласить на танец и сделать так, чтобы меня поцеловали, - она с трудом сумела выдавить из себя признание, при этом зарделась как маков цвет.
Как же ей шло смущение. Оно естественным образом подчеркивало внутреннюю чистоту и неиспорченность куколки.
- Допустим, на танец пригласил вас я, - напомнил девушке.
- Что вы хотите этим сказать? - она испуганно замерла. Я видел как бьется жилка на ее виске. Как мечется взгляд в поисках ответов, до того как они прозвучат.
- Вам осталось выполнить вторую часть соглашения,- огорошил.
- Почему мне?- возмутилась.
- Ну я же вас пригласил,- напомнил.
- И? - птичка напряженно застыла. Ей безумно сильно хотелось узнать что же я скажу.
Я же специально тянул время. С удовольствием наблюдая за выражением лица птички. Надежда. Возмущение. Изумление. Непонимание. Ожидание.
Такие разные эмоции сменялись одна за другой. Я впитывал их, наслаждаясь.
- Теперь вы меня целуете. И спор ваш,- выдал.
- Но я никогда...,- воскликнула она и тут же осеклась, словно сболтнула что-то лишнее.
- Что никогда?- лукаво улыбнулся лишь уголками губ.
Мне нравилось играть с куколкой. Такое наслаждение. Такой драйв. Живые, ничем не завуалированные эмоции. Чистые, как горный ручей. Я пил их, взахлеб, получая колоссальное удовлетворение.
- Ничего,- пошла на попятную.- Считаете, что другого выхода нет? - куколка все еще надеялась, что ее пронесет и не придется меня целовать.
- А вы как думаете?- ответил вопросом на вопрос.
В искусстве переговоров за время работы я поднаторел. Иной раз ведя их часами. Не забывая включать обаяние, чтобы привлечь оппонента на свою сторону. Демону подвластны многие умения. А уж с моими возможностями они и вовсе безграничны.
Птичка покачала головой. Еще раз все хорошенько оценивая.
- Полагаю, что да. Это равноценный обмен. Иначе будет нечестно. Хотя., - она задумалась.
Замолчала. Ее взгляд чуть затуманился.
А вот это мне совершенно не понравилось.
Сейчас она накрутит себя. Испугается. И в конечном счете передумает. Я же желал получить поцелуй в качестве компенсации за подмоченную репутацию. Демоны обид не прощают. Они всегда требуют сатисфакции.
Еще бы, на Рикардо Харда поспорили, как на скаковую лошадь. Мыслимо ли?
Следовало подтолкнуть куколку.
Вынудить совершить то, о чем о чем шел разговор.
- Вы решили проиграть спор? - легкая насмешка.
И упрямый взгляд девушки говорит мне, что добыча в моих руках.
- Нет, - резко отвечает она. - Только.
- Только что?- следует додавить, пока не передумала. Ну уж этим мастерством я овладел в совершенстве. Потому и не сомневаюсь в победе.
- Только я не знаю что делать,- произносит растерянно разводя руками.
- Позволите мне присесть? Чтобы не смотреть на вас свысока? - задаю безобидный на первый взгляд вопрос.
Другого места, чтобы сесть, кроме как на кровать, рядом не было. На том и строился расчет.
- Да, конечно, - девушка заелозила на попе, чуточку отодвигаясь.
Я же, не долго думая, присел на кровать, мысленно отмечая, что можно было принести стул или, в крайнем случае, кресло. Но ни одной из возможностей я не воспользовался.
Теперь нас разделяло всего несколько десятков сантиметров. Я мог положить руку на ногу птичке. Для этого даже тянуться не пришлось. Вот они тонкие щиколотки в телесного цвета чулочках. Через которые угадывались очертания маленьких пальчиков.
Будь на мне артефакт, позволяющий видеть через предметы, я бы смог различить цвет ноготков птички.
- Так вам будет удобно? - поинтересовался совершенно с невинным выражением лица.
- Для чего? - испуганно спросила она.
- Меня целовать.
Гамма чувств, сменяющаяся одна на другую, стала лучшим ответом.
Интерес. Желание. Любопытство. Боязнь. Смущение. И довершало все упрямство, читающееся в глазах.
Прежде чем ответить, птичка сглотнула.
Она оперлась руками о кровать, то и дело сжимая пальчиками покрывало, выдавая свою нервозность.
- А я должна? Сама? - глаза девушки расширились. Став размером с чайные блюдца.
- Ну, если вы считаете, что это невыполнимо..., - я специально сделал паузу.
Мне нравилась эта игра в кошки-мышки. Обычно мне отводилась роль цербера или злого волка, здесь появилась возможность испытать что-то новое, ранее не изведанное.
- Нет. Нет. Я смогу, - упрямо заявила она. - Только соберусь с мыслями.
Птичка смерила меня взглядом, который задержался на губах.
Внутренний демон взревел от желания действовать.
Однако я даже не пошевельнулся, боясь спугнуть. Я дышал через раз.
И вдруг она совершила невообразимое. Поджала под себя ноги и встала на четвереньки. А затем по-кошачьи медленно двинулась в мою сторону.
В каждой женщине, даже юной и неиспорченной, скрыта соблазнительница. А когда соединяется непосредственность и неопытность, эта гремучая смесь приобретает разрушительные свойства.
От возбуждения по стойке смирно встали все волоски на теле, не говоря уже обо всем другом.
Оказавшись рядом со мной, куколка села на колени.
- Вы не будете смеяться? - она суетливо убрала за ухо выбившийся локон.
- Не буду, - ответил, даже не зная о чем пойдет речь.
Я пожирал глазами птичку, нахохлившись сидевшую рядом. Изо всех сил сдерживался, чтобы не спугнуть.
- У меня немного опыта в таких делах, - принялась оправдываться.
Кивнул в ответ, боясь голосом выдать возбуждение, распирающее изнутри.
- Закройте глаза, - попросила.
- Для чего?
- Мне не так будет страшно.
Пожалуй, и мне. Я чувствовал, что еще немного и сорвусь и не только эмоционально.
Держать себя в руках удавалось все сложнее и сложнее. Но эта мука приятно будоражила все нервные окончания, заставляя переживать до этого не испытанные ощущения.
Закрыл глаза.
Все чувства обострились до максимума. Звуки приобрели краски. Я отпустил ощущения, позволяя себе расслабиться, насколько это было возможно.
Я думал, что период ожидания затянется. Птичка вряд ли решится решительно действовать. Максимум на что ее хватит, так это на поцелуй в щеку.
Лоб она не выберет в качестве точки прикосновения. Это однозначно. В него целуют детей и покойников. В губы постесняется. А вот щека достаточно нейтральна и в то же время соответствует условиям спора.
Как же я ошибся. Во всем.