А у нового? отхлебнув чаю, спросил у Родьки Нифонтов. Имеются? С ним-то не страшно? Тем более что он у тебя как раз по мертвякам специалист.
То наше с ним дело, вдруг навесил замок на роток обычно неугомонный слуга. Бывших хозяев обсуждать с чужими у меня право есть, они уже мертвые, им хуже, чем уже есть, не станет. А нынешнему нам не можно кости перемывать ни со своими, ни с чужими.
Уважаю, отсалютовал ему чашкой Пал Палыч. Бусидо. Кодекс самурая.
А я знаю, знаю! Самураи это японские люди. Мы до них не добрались, посетовал Родька. Далеко. И дорого ишшо. А интересно было бы, ага. Я в телевизоре видал, что у них города что муравейники в лесу! И спят они в этих Как их На гроб похожи еще
В капсулах, подсказал я, выходя из-под деревьев. Паш, держи травяной сбор. Такого в городе ни у кого не купишь, отвечаю.
Ага. Пал Палыч поймал полиэтиленовый пакет, развернул его, нюхнул зеленую смесь, что в нем находилась, и от удовольствия аж головой помотал. Вот за это спасибо. Уважил!
Коль, за забором соседка моя бродит, перевел я взгляд на Нифонтова. Вроде как гуляет перед сном грядущим. Моцион и все такое. Однако же я точно знаю, что сейчас самое время ей «Бесогона» смотреть и млеть, глядя на усы Никиты Сергеевича. Так что самое время определиться, чего ради ты ко мне приехал. Просто отдохнуть, попариться в баньке и воздухом подышать или Ну, ты понял. И имей в виду, Дарья Семеновна бабка принципиальная. Запросто завтра может просто с тобой не захотеть разговаривать, по принципу «задолбал живот болеть, как сейчас стукну по нему кулаком!».
Ведьмы, которые в возрасте, все с изрядным прибабахом, подтвердил Михеев, подставляя чашку под краник самовара и поворачивая вентиль. Что есть, то есть. Потому лучше их давить еще юными.
Значит, рекомендуешь сходить? уточнил у меня Николай.
Я не могу тебе что-то рекомендовать или нет, это не моя жизнь, а твоя. И решение принимать можешь только ты сам. Как сделаешь, так и будет.
Сразу видно, что набрался ты, Сашка, ума-разума в Европах. Пал Палыч потянулся за заварочным чайником. Скользкий стал, как угорь в воде, не ухватишь. Только не обижайся, это сравнение не для того, чтобы тебя задеть. Просто констатация факта. Тем более что мы с Колькой сами точно такие же.
Нифонтов встал из-за стола, достал из штанов миниатюрный фонарик и направился туда, где находилась калитка, Родька устремился за ним, чтобы проверить, закроет ли он ее как должно. Имелся у него такой пунктик, за которым, уверен, стоит какая-то давняя история.
Надо бы для логического завершения этой сцены что-то сказать ему вслед, а нечего. Его теперь учить только портить, пробормотал Пал Палыч. Вот ведь!
А Вика где? спросил я у него, устраиваясь за столом.
В доме, ответил мне оперативник. Она не любительница застолий.
Ну да, кивнул я. Заметил. Хотя все равно это не очень правильно, могла бы с нами и посидеть.
Так сходи позови, лукаво посоветовал мне Михеев. В чем же дело?
Сходи. Умный какой. Вот сам возьми и сходи.
В этот момент, скрипнув входной дверью, из дома появился Антип, державший в лапах широкую деревянную тарелку с наваленной на нее грудой пышущих жаром пузатых пирожков.
Во, напек, подходя к нам, гордо сказал он. Утрешние все подъели, я, стало быть, еще сготовил.
А что гостья наша? уточнил у него я. Спать легла? Просто если нет, так, может, ты ей предложишь сюда прийти, с нами посидеть?
Надо заметить, что Антипу Виктория очень понравилась. Нет, даже не так. Он, несмотря на всю свою всегдашнюю независимость, как-то сразу проникся к ней большим уважением, как видно заметив в строгой девушке нечто особенное. Что именно не знаю, но непременно его расспрошу на эту тему позднее, поскольку сейчас домовику не до того. Просто давно гостей в доме не водилось, он все силы сейчас клал на то, чтобы не ударить в грязь лицом. Для хорошего домового довольство гостей есть дело личного престижа. Тем более если те его хозяину друзьями приходятся.
Так нет ее там, прикладывая лапу к самовару, ответил Антип. Эхма, остыл. Надо бы подкочегарить маленько.
Как нет? озадачился я и переглянулся с Пал Палычем. А где же она тогда? Не в бане же?
Она баню не любит, мотнул головой оперативник. Сам же вчера слышал.
Вы о ком? спросил у нас вернувшийся за стол Родька и тут же стянул с тарелки самый большой пирожок.
Ты не знаешь, куда наша спутница делась? поинтересовался у него чуть напрягшийся Михеев. А?
Так она купаться пошла, минут двадцать как. Я как раз в дом за сахарком забегал, а она мне навстречу, перебрасывая печево с лапы на лапу, чтобы оно остыло, пояснил мой слуга. Полотенец через плечо перебросила, спросила, какая тропинка к речке ведет, и пошла. Я ей говорю, вода-то еще холодная, май на дворе, а она только эдак улыбнулась, и все.
А, ну тогда все нормально, мигом успокоился Пал Палыч. Нашу Вику холодной водой не испугаешь, она морж. И на Крещение в прорубь лазает.
На реку? выпучил глаза Антип. Она? В ночь? Родион, что же ты за нерюх, диву даюсь! Чем дальше живешь, тем дурнее становишься, право слово! Ладно эти, они человеки, ничего почуять в ней не могли, но ты-то? Там же Карпыч, он красу нашу в свою свиту непременно забрать захочет, чтобы на русальной неделе, стало быть, ее Ахти мне, ахти! И девки речные тоже сразу же ее за ноги сцапают. Будь уверен, они уже знают, где она живет и к кому приехала! Неважно, что из реки не вылазят, все одно ведают. Что ты глаза пучишь? А то не знаешь, как они не жалуют тех баб, которые близ нашего хозяина тереться станут? Они ж после Аглаи через одну спят и видят, как из реки по лунной дороге уйти за горизонт.
Родька ошарашенно моргнул и уронил пирожок.
Что-то не так? С оперативника вмиг снова слетело благодушие, он привстал. Что за Карпыч? Какая лунная дорога?
Бежи, хозяин! взвизгнул Родька. Короткой дорогой бежи, через репейники! Может, не дошла она еще до реки-то!
Я, мигом поняв, что именно происходит, пулей метнулся туда, где за деревьями имелась вторая калитка, выводящая прямиком к дорожке, идя по которой можно было быстро добраться до реки, причем не выбираясь при этом на деревенские улицы.
Ты здесь останься, услышал я за спиной голос Антипа, который, похоже, заступил дорогу оперативнику. Хозяин сам справится, там ты ему не помощник, только испортишь все. Стой, тебе говорят! Не любит Карпыч таких, как ты, не друзья вы друг другу. Он глазом моргнет, еще и тебя девки в реке мигом утопят. Они сейчас в силе, ты сам к ним в руки дашься, доброй волей. Стой, говорю!
Пал Палыч что-то домовику ответил, причем голос его был раздражен до крайности, но что именно, я не расслышал, потому что покинул сад, выскочив за забор.
Более всего я боялся подвернуть ногу, поскольку это замедлило бы меня крайне. А среди тех буераков, которые Родька громко назвал «короткой дорогой», подобное могло случиться запросто, там и кроты поработали, и время, и еще невесть кто. А промедление было смерти подобно, причем в самом прямом смысле. Я не знаю, что учуяли в Вике Антип и Родька, но одно мне было ясно предельно: ей грозит опасность. Настоящая и смертельная. Карпыч водяник не злой, но если он чего-то захочет получить, то от своего не отступится. Да еще эти русалки, относительно которых Антип все верно подметил
Вот чего тебе днем не купалось, Вика? И солнышко вчера теплое светило, и ветра не было. Чего ночью тебя на реку потянуло?
Я упал, покатился по земле, ломая сухие прошлогодние стебли репейника, снова вскочил на ноги и помчался вперед с тем, чтобы через пару минут, проломившись через стену кустарников, выбежать на берег реки.
Не успел. Причем, похоже, что совсем чуть-чуть не успел. Полотенце и легкий сарафанчик лежали на берегу, а вот Вики рядом с ними я не увидел. И водная гладь была почти недвижима, разве что только волна еле-еле накатывалась на берег, немного при этом искажая серебристую лунную дорожку.
Горло стиснул спазм, перекрывая дыхание, в виски тяжелым молотом бахнула кровь, и отчего-то очень захотелось заорать в голос.
Наверное, от бессилия. Она где-то там, под водой, ее, наверное, еще можно спасти, но где именно? Не подскажет мне этого никто. И Карпыча можно не звать, не выйдет он на зов. При этом он наверняка где-то здесь у берега плещется, ждет, пока у Виктории все дорожки к жизни окажутся отрезанными.