Розмарин в ночи опьяняет,
Он сознание твое затуманит
и взгляд с темнотой смешает.
Грант охнул, когда она начала накладывать заклинание. Его лицо приобрело бледно-молочный оттенок, пока он покачивался и отчаянно обтирал глаза. Ослепленный, он попятился назад. Его походка была неуклюжей, как будто никак не мог очнуться от ночного кошмара. Продолжая яростно тереть лицо, он рухнул на колени.
Мысли твои стали смутны,
Пробудившись, ничего не вспомнишь ты.
Сатанинская блудница! прошипел мужчина и, покачиваясь, поднялся на ноги.
Не теряя смелости, Сара продолжила свое заклинание.
Сновидения глубокими будут твои,
Но прежде услышишь слова ты мои:
Брось ключ, брось ключ, брось ключ.
Я не подчинюсь тебе! Констебль Грант вслепую потянулся рукой в карман за металлическим кольцом с ключами и, спотыкаясь, пятился к двери. Ведьма! Ты никогда не получишь Его речь резко оборвалась, когда он ногой зацепился за оброненную ранее Библию. И размахивая руками во все стороны, не удержал равновесия. Ударившись головой об угол стола, Грант замертво рухнул на пол. Ладонь констебля раскрылась, и с музыкальным звоном на каменный пол упала связка ключей.
Поторопись, Одиссей! обратилась Сара к коту, который спрыгнул с колен Дороти, еще раз глубоко вдохнул и протиснулся обратно сквозь узкие прутья решетки. Он осторожно подошел к ключам и, подцепив их своими зубами, понес к тюремной камере.
Саре потребовалось лишь мгновение, чтобы открыть дверь. Они с Дороти выбрались наружу, и женщина вновь заперла дверь в камеру, после чего вернула ключи в глубокий карман констебля.
Одиссей тихо зарычал.
Сара кивнула.
Да-да, я знаю. Но он пробудится без единого воспоминания о случившемся и с опустевшей тюремной камерой. И разнесет историю о том, как ведьма Гуд и ее отпрыск магическим образом просочились сквозь металлические прутья и исчезли в ночивероятно, на спине сатанинского скакуна, то есть на тебе, мой дорогой Одиссей.
Замурчав, огромный кот начал ластиться к ее ногам.
Его небылицы отвлекут горожан, заставят их призадуматься, отсрочив тем самым мои поиски, чем если бы я просто связала и заперла его.
Одиссей удовлетворенно мурлыкал, когда Сара взяла Дороти за маленькую ручку и отворила дверь.
Ночь была темной, спокойной и благоухающей ароматом розмарина. Сара с замиранием сердца ждала следующей ужасающей череды щелчков и хлопков со стороны виселиц. Следом предсказуемо раздались смех мужчин и аплодисменты, перекрывая любые звуки, которые могли бы сотворить женщина, ее ребенок и их верный спутник, выбираясь из тюремного заключения. Они, прижимаясь спиной к стене, обошли здание суда, а затем, передвигаясь из тени в тень, прокладывали себе путь из центра города.
Мама! Мама! резко зашептала Дороти и потянула маму за руку.
С трудом остановившись, Сара наклонилась и взяла дочь на руки.
Что такое, крошка?
Ты идешь не в ту сторону.
Сара пересекла еще одну темную грунтовую дорожку и миновала два обшитых вагонкой дома, и только потом ответила:
Мы отправляемся в новый дом, далеко-далеко отсюда.
Отец не поедет с нами?
Сара стиснула зубы. Она пригладила спутанные кудри дочери и обуздала свой гнев.
Нет, милая. Твой отец не уберег нас от беды. Отныне это будет моей обязанностью. Вертевшийся под ногами Одиссей что-то промурлыкал Саре. Она улыбнулась и уточнила: Моей и Одиссея.
Лицо Дороти приобрело мрачное выражение, и внезапно она показалась гораздо старше своих четырех лет.
Мы будем оберегать друг друга.
Ты права, крошка. Так и будет.
Предрассветный сумрак начал окрашивать небо в серовато-голубоватый оттенок, когда трое беглецов наконец добрались до яблоневого сада, отделяющего западную часть Салема от фермерских угодий и лесов за его пределами. Сара замедлила шаг и отпустила Дороти, чтобы та шла рядом с ней, в то время как Одиссей рысил за ними, лавируя между усыпанными фруктами деревьями, пока они пробирались к старейшей из яблонь.
Добравшись до центра сада, Сара с благоговением остановилась перед древнем деревом. Она приложила руку к толстой коре и прошептала:
Рада встрече, старый друг. Я воздаю благодарность нашей великой богини Геи за тебя. Сара улыбнулась, когда над головой зашелестели листья в ответ, хотя не было ни единого дуновения ленивого ночного ветерка. Она подошла к северной стороне дерева, где два массивных корня пробивались сквозь поверхность земли, образуя V-образную волшебную лозу. Тут она упала на колени и, используя острый камень, начала копать.
Совсем скоро ее пальцы нащупали деревянную шкатулку. Сара не стала выкапывать ее полностью. Вместо этого она очистила ее от лишней грязи, открыла крышку и достала суконную сумку, которую спрятала здесь за день до того, как за ней явились. В ней хранились ее сокровищапроводники к новому будущему: дорожные накидки для нее и Дороти, сменная одежда, а также кожаный кошелек со всеми накопленными монетами и ее гримуар, замаскированный под молитвенник. Под книгой лежал кусок ткани, бережно окрашенный в темно-зеленый цвет мха и глаз ее дочери. В него была завернута баночка соли и драгоценный опал величиной с грецкий орех, мягко поблескивающий в предрассветном свечении.
Сядь здесь, у подножья, крошка, сказала Сара своей дочери, рассыпая соль вокруг древнего дерева. Затем, посадив Дороти у своих ног и разместив Одиссея рядом, Сара сделала три глубоких вдоха и прижала опал к центру своего лба, обращаясь к высшим силам.
Камнем и солью земли заклинаю,
Великая Гея, к тебе я взываю.
Веткой дерева путь укажи,
Милостью и добротой поддержи.
Навеки себя я вручаю тебе.
Спаси же своих дочерей поскорей.
Ты к месту силы нас приведи,
От боли и страха их сбереги!
Договорив свое заклинание, Сара закрыла глаза и представила, что смотрит сквозь собственный лоб в пылающий опал и далее через негов открывшуюся ей магическую силу.
О, богиня, будь благословенна! Спасибо тебе, Гея! Спасибо! вырвалось у Сары, когда от земли начал подниматься зеленый свет. Под ее ногами узкая лента изумрудного оттенка указала на запад. Когда сила Геи проникла через опал, улучшив зрение, тропа вспыхнула и запульсировала энергией, усиливаясь с расстоянием. Она чувствовала ее притяжение, будто была привязана к ней.
Сара открыла глаза и с трепетом склонила голову.
Я буду следовать твоему путиотныне и навсегда. Будь благословенна, Матушка-Земля. Она поцеловала центр опала и повернулась к древнему дереву. Поднявшись на цыпочки, Сара вдавила камень в нишу в коре. Спасибо тебе, Матушка-Яблоня. Я всегда буду помнить, как ты стояла на страже моего будущего. И вновь листья над ее головой затрепетали в ответ.
Только после этого она собрала свои вещи и заново погребла под землей теперь уже пустую коробку. Взяв за руку дочь и взглянув на примкнувшего к ним фамильяра, Сара Гуд разорвала соляной круг и направилась на запад, следуя за лей-линиями земной энергии, которая пульсировала словно сердцебиение под ее ногами.
Наши дниГудвилль, штат Иллинойсокруг Салем
Глава первая
Озеро Гуд представляло собой живописный образец с почтовой открытки: с его берегами, вдоль которых качаются зеленые деревья, и песчаными склонами, плавно погружающимися в кристально-голубую воду. Озеро всегда выглядело красиво, но сегодня каким-то образом оно казалось еще лучше. Может, потому, что сегодня исполнялось шестнадцать лет Хантер Гуд. Или из-за того, что Хантер искала причину, чтобы немного оттянуть время. Так или иначе, она спустилась к краю водоема с полотенцем в руке, выскользнула из футболки и шорт и погрузилась в безмятежную голубизну.
По ее коже прокатились мурашки, и она опустила взгляд на свои ноги, пока ласковые волны с каждым шагом поглощали ее. Вода уже доходила до закрытого топа купальника, но она все еще могла разглядеть свои пальчикиразмытые бледные очертания на фоне золотистого песка. Еще несколько шагов, и они исчезли, поглощенные водной гладью, и Хантер поплыла.