Тонкие длинные пальцы Тайны с усилием стиснули ладонь мужа, лицо побледнело, а губы поджались.
Мы взяли только недопорталы, чтобы не слишком фонить магией. А они приведут на нужное место не раньше, чем через несколько часов. Боюсь, что будет уже поздно, добавил Таврис тише прежнего. Но жена уже планировала пробовать.
Не надо! жестко отрезал Бриолис. Это лишь рассредоточит наши силы. Пока вы начнете прыгать по планете, преступники из последнего обнаруженного лагеря успеют благополучно сделать ноги. Провалите сразу обе миссии и увеличите количество врагов. Тайна, постарайся ощущать Ковалля. Если станет совсем плохо, сразу выступайте и двигайтесь как сможете. А пока продолжайте работать по плану. Чем больше становищ мы обезвредим, тем больше шансов у вашего деда выжить в предстоящем сражении и восстании. Ковалль источник нашей сыворотки и главная мишень перепуганных заговорщиков. Мятежники нацелились на первородного, и его давний враг активно помогает
Химера хотела возразить начальнику, впервые за их недолгую беседу позволила себе сильные эмоции всплеснула рукой, подалась вперед, будто могла очутиться рядом, прыгнуть к нам сквозь облачко связи Но в эту минуту видеофон мигнул черным и пошел рябью.
Мы все равно надо пробовать Когда закончим нынешнюю миссию Буду отслеживать Не отключаюсь Если вдруг что, рвану к деду донеслось до нас сквозь шипение. И последнее: Магическая буря близко Или другая магическая стихия Боюсь, скоро будет страшно Деду надо уходить с болот Иначе придется бороться с ненастьем Не только с мятежниками и мерзавцем Олтриксом
Связь выключилась облачко схлопнулось в пространстве. Я только сморгнула, осознавая, что Коваллю не поможет даже внучка и ее муж сильный лельдис, отличный агент и бесстрашный воин. Тот, кто сметал все преграды на пути к товарищам и любимой женщине. Об этом я тоже читала в сети. Увы Они слишком далеко от первородного и просто не успеют добраться вовремя. Даже у магии есть ограничения, даже волшебство не всемогуще.
Счет идет на какие-то минуты Черт! Что же делать? Как действовать?
У меня внутри словно что-то оборвалось, сердце заколотилось как безумное. Я знала Ковалля несколько недель ничтожно мало для близкого знакомства. Мы еще не строили совместные планы, не говорили про надежды на общее будущее, даже почти не обсуждали отношения. Но я знала сейчас одно: без этого мужчины мне не хочется ни наслаждаться благами техномагии, ни прогуливаться по цветущим планетам будущего, ни обучаться способностям трехликой. Я не представляла, как останусь без Ковалля. И не хотела даже проверять это.
Взгляд бездумно скользил по комнате, словно я интуитивно искала нечто, но что именно еще не сориентировалась.
Растерянность граничила с истерикой, безумием. Я действовала, кажется, на чистом адреналине. Он струился по венам, взвинчивал пульс, спутывал мысли, но толкал на подвиги, такие непривычные для женщины из прошлого, что воевала исключительно с жилищниками, когда отключалась вода, электричество. И то лишь строчила жалобы и возмущалась ситуацией в воздух
Сейчас же я чувствовала нечто иное
Так израненный воин на поле брани бросается в последнюю свою атаку, даже понимая, что товарищи сгинули и нападение закончится плачевно
Даже не представлю, что нашло на меня. Не знаю, почему Бриолис допустил это. Он высился у дивана и не двигался. Но я заметила на столе Носа замороженные и запакованные порталы. Мы выбирали из них, собираясь на миссию. Какие лучше дальнего действия, ближнего, большие или на пару существ. В итоге взяли и те, и другие. И несколько штук остались невостребованными.
Я схватила плотную аурную упаковку, на ощупь удивительно похожую на пластиковую. Вспомнила, как Ковалль активировал ее. Послала горячий импульс, потом второй. Упаковка нагрелась и стала мягче. Расползлась с оглушительным для меня звуком, похожим на гудение воды в трубах. Портал стремительно вырвался на волю. Запульсировал в руке черной кляксой. Я создала длинные аурные щупальца, развернула портал как конфету и выбросила в пространство, словно мячик.
Почему Бриолис тогда не препятствовал, я не поняла. Заметила только, что он создает второй видеофон. Не видела, с кем пытается связаться Бриолис, не смотрела в экран-облачко.
Задала порталу цель по памяти.
Обнаружила, что он словно бы оцифровывает, работая как компьютер или программа. Заклятье напоминало трех аллигаторов, которые соединялись и двигались внутри плотной, черной и блестящей субстанции. Я чувствовала, что звери меня поняли. Во всяком случае, уловили направление.
Портал быстро растекся в пространстве, резко обрел плотность и трехмерность, раскрылся длинным черным туннелем.
Я прыгнула несколько раз кувыркнулась некому было меня удерживать. Я больше не чувствовала руку Ковалля, его поддержку, тепло и заботу Я сама должна позаботиться о маге Если хочу испытать подобное еще хотя бы раз, заново
Я приземлилась в центре полянки. Крохотной, округлой, с неровной почвой
Вокруг куда ни кинь взгляд никого из знакомых не обнаружилось. Только болото, которое чавкало, издавало странные громкие звуки, похожие на утробный зов кита, выбрасывало в воздух гигантские пузыри. И те лопались, разбрызгивая жижу.
Пахло гнилью и тиной, водорослями и камышами.
Но ни полянки, созданной Коваллем, ни спиральных дорожек, сделанных Олтриксом, я нигде вокруг не увидела.
Черт! Промахнулась! Не смогла правильно сориентировать портал в пространстве и времени! Надо было лучше учиться пользоваться сложной техномагией агентства Бриолиса!
Понимала, что просто времени не представилось. Я ведь не отдыхала на пляжных курортах, не смотрела телевизор и не лентяйничала Но все равно себя осуждала.
Беспомощно оглядывалась, нервно вздрагивала, больше не в силах ничего предпринять, и честила себя мысленно на чем свет стоит.
Почему-то вспомнилось далекое прошлое
Клубы дыма черные, как вороны, кружат над головой оголтелыми стаями. Горячий воздух забивается в нос, обжигает легкие и будто пытается разорвать изнутри, расплавить внутренности, отравить пеплом и строительным мусором. Боль боль и еще раз боль. Такая, что даже плакать и ныть не хватает сил, не то что сражаться. Каждое движение, мизерный рывок тысячекратно прибавляет страданий. Каждая секунда преумножает их. Глаза слезятся, напирает рыжее месиво стена огня пожирает людей. Лижет их, словно на вкус пробует, вначале касается почти робко, и жертвы заходятся в боли и плаче. Затем сжимает кулак из пламени и человек превращается в факел. Вопли, стенания, плачь затихают уступают место тихому потрескиванию пожар смачно заканчивает пиршество, будто гурман костями похрустывает
Танюшка жмется к ногам все сильнее Беспомощная, маленькая, родная и живая Зажмуренные до покраснения веки, пепел на растрепанных каштановых косичках, черные зевы подпалин на платье
И это для меня самое страшное. Погибнуть самой несправедливо, ужасно, но знать, что и дочка лишится жизни Такая маленькая, такая веселая, игривая и замечательная девочка
Перед глазами проносятся кадры
Прозрачная кювета для новорожденных в дорогом, комфортабельном платном роддоме муж подсуетился «любимые девочки» должны получать все самое лучшее. У изголовья новенькой кровати расположились две кнопки: красная и голубая. Красная для вызова медперсонала, голубая от приборов, что меня сканируют.
С потолка светят длинные лампы чуть голубоватыми мягкими лучами. Малышка сопит на белой простынке. Такая сильная, пусть и крошечная, она кричала после рождения так, что у меня уши едва не заложило. И одновременно такая хрупкая даже на руки брать боязно. Самая родная самая красивая моя доченька, моя Танюшка. Только недавно пиналась в животике и вот уже рядом, сладко посапывает. Хочешь прижми, хочешь укачивай, хочешь целуй в носик-кнопочку
Ходунки с колесиками тихо поскрипывают, и Танюшка задевает стул, падает. Я хватаю свое земное сокровище баюкаю малышку и успокаиваю. Еще трясусь от животного страха, а дочка уже задорно хихикает играет с моими непокорными локонами
Я чем-то отравилась. Вызывала скорую. Выворачивало и мутило, хоть волком вой. Слабость разлилась по телу испариной, руки и ноги казались ватными. В голове плыл туман перед обмороком А тут еще промывание желудка. Врач скорой суровый, серьезный мужчина, вливает соленую воду литрами. Не дает ни вздохнуть, ни сказать, ни опомниться, ни передохнуть после экзекуции Снова и снова заставляет пить и все опять выходит наружу И моя маленькая растрепанная девочка в розовой пижамке с красивыми феечками, что носится вокруг, обнимает, стискивает «Мама, мама! Немедленно обещай, что ты выживешь и полностью вылечишься!» Именно она меня и вернула к жизни, а вовсе не старания врача скорой