Было такое впечатление, что о девушках просто позабыли. Ни кормить, ни поить их не собирались, а в горле уже пересохло и казалось, что язык к небу прилип.
Мне тут матушка успела собрать кой-чего в дорогу, смущаясь, произнесла Велеока, отвязывая пояс и доставая из-под юбки небольшую котомку. Давайте перекусим, раз уж нас тут голодом морить собрались.
Вскоре в жадные руки девушек были всунуты куски сыра, хлеба, да вяленого мяса. Рот у Аише моментально наполнился тягучей слюной. Она мигом проглотила нехитрый ужин и припала ухом к стене повозкишум слышался далеко-далеко и глухо. Что же делать?
Внезапно послышались голоса откуда-то сбоку, мужской смех, незнакомый язык.
Девушки сжались в углу, трясясь от страха.
Что-то будет, я чую! прошептала Велеока, хватая липкой ледяной ладонью руку Аише.
Тшш! зашипела та и сжала хрупкие пальцы в ответ.
Дверь повозки резко отворилась. В темном прямоугольнике мелькнули человеческие тени.
Выходи по одной! грубо приказал хриплый голос.
3
Велеока замешкалась в дверях, оглянувшись на подруг по несчастью. В темноте им был виден ее силуэт, тускло освещенный светом фонаря в руке одного из мужчин.
Внезапно ее схватили за руку и поволокли наружу под грубый хохот. Девушка закричала, забилась, как пойманная в силки птичка, но ей заткнули рот и кинули, будто куль с картофелем, на землю. От удара хрупкая дочь старосты вскрикнула и потеряла сознание. Белослава застучала зубами, а Аише забилась в угол и как зверь смотрела на темные людские тени, мелькавшие на улице.
«Не сдамся!» зло и отчаянно думала она, но вскоре и до нее добрались хваткие ручищи, заломав и выволакивая из повозки.
Трясущуюся от страха Белославу, безмолвную Велеоку, тряпочкой повисшую на плече одного из похитителей, да Аише, сверкавшую глазами, сволокли в темную комнату с маленьким окошком под самым потолком, и, подтолкнув в спину, заперли дверь.
Белослава завыла в углу, зарыдала отчаянно и безнадежно, жалея себя и оплакивая свою судьбу.
Замолчи! рыкнула Аише в ее сторону, а сама подползла по земляному полу в тот угол, куда кинули Велеоку, нащупала ее и припала к груди ухом.
Бьется сердце! Жива!
С облегчением она выдохнула сквозь сжатые зубы, до боли впиваясь ногтями в ладони. Ей казалось, внутри зреет тугой огонь, который тянет ее в разные стороны, но что-то держит его, не давая вырваться пламенем и снести все вокруг.
Эй, девки! раздался грубый голос, а в двери отворилось маленькое окошко на уровне лица.
В нем девушки увидели усатую мужскую физиономию с маленькими глазками, толстыми поросячьими щеками, лоснящимися и румяными, губы-вареники, а тяжелый смрад перегара долетал оттуда до них, заставляя морщиться.
Жрать хотите? морда поворочалась, но в темноте камеры не было видно, слышат ли его девушки. Ну как хотите!
Захохотав, усатый с лязгом запер окошко и удалился. Аише слышала его затихающие шаги и свист, становившийся все тише.
Велеока застонала, приходя в себя. Приподнялась, помогая себе рукой, села, опираясь спиной на стену.
Что случилось? хрипло спросила она.
Аише промолчала.
Мы все умрем! истерично отозвалась Белослава, рыдая. Я хочу домой, к маме! Мама!!!
Глухой удар в дверь заставил ее умолкнуть.
Заткнись! раздался чей-то рык снаружи. Заголосила, дура! Завтра вы все предстанете пред очами императора. Если б не это, я б тебя сам заткнул, чтоб не маму звала, а орала подо мной, курица тупая!
Белослава икнула от страха, забившись в угол. Привыкшие к темноте глаза Аише смогли разглядеть ее фигурку, сжавшуюся и трясшуюся с еле слышным стуком зубов.
Тише! зашептала Велеока.
Встав на четвереньки, она подползла к подруге и обняла ее, прижав к себе. Тело Белославы постепенно перестало дрожать, расслабляясь.
Я боюсь! всхлипнула она.
Я тоже! ответила ей дочь старосты. Но завтра все решится. Император увидит нас, поймет, что мыне та, которую он ищет, и отпустит. Мы вернемся домой, все будет хорошо.
Успокаивающий голос девушки подействовалБелослава перестала всхлипывать, задышала размеренно.
Уснула! шепнула Велеока и осторожно отползла от нее к Аише. Надо что-то придумать, надо бежать! Я боюсь, что они нас они нас
Я тоже! отозвалась девушка. Как бежать? Дверь заперта снаружи, окно высоко.
Может, задобрить охранника? с сомнением произнесла Велеока и обхватила себя руками, качаясь из стороны в сторону.
Как ты его задобришь? Аише покачала головой, хоть во тьме было и не заметно.
Как? отозвалась дочь старосты. Говорят, что всех девушек, которые не подошли императору, отдают всем на потеху. Лучше уж лечь с одним охранником, да потом бежать, чем быть изнасилованной множеством народа!
И ты готова на это пойти? ужаснулась Аише, вздрагивая.
Готова! Велеока поднялась на ноги. Надо разбудить Белославу, ты бери ее и бегите, пока я с ним пока я В общем, бегите!
А ты? в голове Аише не укладывалось, что вот эта хрупкая девушка готова отдать себя на растерзание, пока ее подруги будут спасаться.
А я потом убегу! Слыхала я, мужчины совсем разум теряют, когда сношаются, вот я и воспользуюсь. Пусть он Пусть он сделает это, я потом убегу.
Велеока! с ужасом отшатнулась Аише. А я слыхала, что это больно невыносимо!
Больно, согласилась та, я тоже слыхала. Я вытерплю. Другие терпели, и я тоже смогу. Ты иди, буди Белославу, я пока буду зубы заговаривать этому этому
Аише порывисто обняла подругу, поражаясь стойкости хрупкой девушки, готовой пойти на такие жертвы ради спасения себя и других.
Хватит! А то вся моя решимость пройдет! вяло высвободилась Велеока. Иди уже!
Убрав руки подруги, дочь старосты поднялась и на негнущихся ногах пошла к прямоугольнику света, пробивающемуся из-за двери.
Эй! постучала она. Откройте! Господин охранник!
Кто там долбит? грубый голос из-за двери напомнил Аише кузнечный мех, такой же был хриплый и лязгающий.
Господин охранник, может, вы позволите хрупкой девушке выйти до ветру? Велеока вложила самые медовые нотки в речь.
Не положено! рявкнул тот. Иди в угол, там и сделай дела свои.
Велеока вздохнула.
Я не могу при всех, господин охранник! А живот так крутит! Вам ведь потом убирать придется! И вонять будет.
Тот ругнулся грязно в ответ, потом лязгну засовом, вставая, уперев руки в бока, в дверях.
Ну? грубо спросил он. Ты, что ль, просилась?
Я! дочь старосты улыбнулась ему ласково.
Охранник моргнул.
Пойдем! сказал он, хватая девушку за руку и волоча ее за собой, не забыв, однако, запереть дверь.
Похоже, план провалился!
У вас такие сильные руки! услышала Аише, припав ухом к двери. А можно потрогать? Ой! Ну и мышцы! Прям как железо!
Раздался шлепок.
Иди делай свои дела! прорычал охранник.
Последовало затишье. Как ни силилась, Аише не могла разобрать ни звука. Доползла до Белославы и потрясла ее.
Просыпайся! прошептала она. Велеока сейчас отвлечет охранника, чтоб мы могли бежать!
Я не побегу! вскрикнула та в ответ, крепко цепляясь в руку Аише. Я боюсь! Они поймают нас! Нет!
Ну и сиди тут! отозвалась девушка и вновь подошла к двери, прислушиваясь к шуму.
Так пить хочется! услышала она приглушенный голос Велеоки. А тут у вас что, вода или вино? А можно мне вина? А то батюшка не разрешал, я еще ни разу не пила.
Охранник что-то пробубнил в ответ.
Тишина. Какие-то шорохи вдалеке. Возня. Тихий девичий вскрик.
Сердце Аише билось как сумасшедшее в этой оглушающей тишине.
Аише? позвала Белослава. Я слышу, как стонет кто-то!
Аише тоже слышала. Стоны и шлепки. Вскрики. Хотелось закрыть уши руками и зажмуриться, чтобы оградить себя от этих звуков, но нельзя. Велеока принесла себя в жертву ради побега, нельзя отступать.
Прошло много времени после того, как стоны стихли, сменившись сначала тишиной, а потом мощным храпом.
Аише уже устала стоять и присела возле двери, ощущая под собой земляной сырой пол, холодивший тело. Руки и ноги постепенно затекали, покрываясь мурашками, во рту пересохло, хотелось пить и спать. Внезапно в тишине лязгнул засов.
Девочки? прошептала Велеока. Вы не спите?
К сожалению!!! По просьбе правообладателя доступна только ознакомительная версия...