Некоторое время Дегрония бурлила. Жители спорили, ссорились, высказывали самые невероятные догадки и предположения о том, кто станет их новым монархом.
Хотя дети у Беруальда имелись, трое. Два сына и дочь. Но все уже давно нашли свое место в жизни. Старший принц, Вистериан, еще пятьдесят лет назад женился на ее высочестве Гизейдес, принцессе Лортана, и теперь уверенно правил раскинувшимся за проливом могучим королевством.
Эмильен, второй принц, много лет отдал изучению магии и служению цитадели магов. Около сорока лет назад он заключил семейный союз с магиней своего ордена, позже стал верховным магистром. И теперь не имел ни малейшего желания что-либо менять в своей жизни.
Примерно в то же время принцесса Изольда, младшая из детей Беруальда, вышла замуж за Леонтида, короля Эргоса и стала нашей любимой королевой. Матерью принцев Гарлинга и Хигверда и моей наставницей.
Гарлинг тринадцать лет назад женился на осиротевшей дочери герцога Дэнзорского и в придачу к красавице жене получил герцогскую корону из золотых листьев дуба, усыпанных изумрудами, символом Зеленой долины.
А уезжая из королевского дворца в Дэнзор прихватил с собой и любимого младшего братишку, вместе со мной, разумеется. Заявив, что в герцогстве мальчишкам будет намного вольготнее и безопаснее, чем в столице. Так оно и было до недавнего времени.
Получив предложение занять трон Дегронийских королей, их величества Леонтид и Изольда несколько дней сомневались и советовались, но наконец решились. Однако перед отъездом твердой рукой навели порядок в родном королевстве. Сначала короновали на оставляемый трон Гарлинга, затем посадили Хигверда в освободившееся кресло правителя Дэнзорского герцогства.
К этому делу они подошли очень серьезно, и прежде, чем опустить на темноволосую голову младшего сына колючую корону из переплетенных золотых дубовых ветвей, заставили его изучить секретные донесения тайных осведомителей.
А пока он читал аккуратно сшитые в тома бумаги, наставница, которую я лет до семи считал матерью, увела меня в потайную комнату и выдала самые строгие и секретные указания. С той минуты я стал главным телохранителем старшего брата, хотя уже давно знал, что никакого родства между нами нет и в помине, да и быть не может.
Кроме духовного.
Ну и чего мы тут выжидаем? с едва сдерживаемой яростью осведомилась Грета, и ее тихий вопрос прозвучал так четко, словно интриганка стояла от нас в двух шагах.
Ловим отзыв комаров, мрачно буркнул один из ее сопровождавших, и мы с братом одновременно разочарованно выдохнули.
Еще один «друг» потерян навсегда. На этот раз граф Юлиус Кансед, ровесник Хирда и его давний напарник в тренировках и пирушках.
В схроне было всего два, доложил второй сопровождающий, командир наемников, нанятых Гретой для охраны ее персоны.
На самом деле, как мы успели убедиться за последние декады, эти ушлые парни вполне могли бы соперничать в умениях с лучшими сыскарями герцогского тайного сыска, которым командовал Густав, тайный советник и учитель Хирда по рукопашному бою.
Вы всё забрали? черные глаза мадмуазель Греты сверкнули ненавистью.
Нет, невозмутимо сообщил наемник, я оставил там людей. Братцы ведь придут когда-нибудь за своим добром?
Если бы вы всё унесли, злобно шипела мадмуазель и ее красивое лицо уродливо кривилось, то их в платьях простолюдинов просто не пустили бы в замок!
Пускают не по одежде хмуро пояснил Юлиус, а по герцогским амулетам и печати. Но зачем вам, мадмуазель, нужно, чтобы их не пускали?
Чтобы поймать, она взирала на графа пренебрежительно, как на последнего дурака.
А если Хирд, даже пойманный и связанный не пожелает участвовать в обряде единения судеб?
Захочет, уверенно усмехнулась она, и снова ее лицо показалось мне оскаленной шакальей пастью, когда увидит, как вы, лорд, отрезаете палец или ухо мелкому пакостнику.
За Яна он пойдет на что угодно, мерзко ухмыльнувшись, подтвердил наемник, редкая преданность.
И теперь уже и я мечтал отрезать каждому из них любую часть тела.
Каким же я был идиотом горько выдохнул Хирд, слепцом скудоумным и ведь намекали даже открыто говорили
Не спеши каяться, предостерег брата, еще неизвестно, чем именно она вас завлекает. Лично я всегда видел лишь красивую маску, натянутую на морду уродливого монстра.
С того момента, как Гарл отдал мне герцогские регалии, тихо признался брат, я тоже не вижу ни грана того очарования, каким был пленен. И теперь понимаю, почему мать смотрела на меня с такой жалостью.
Я тоже не понимаю, помедлив, ответил я, почему они ничего не делали прежде? Не надели на тебя амулет, открывающий истинное видение, не напоили отрезвляющим зельем не выгнали эту гадину?
Молодой ты еще вздохнул Хирд, и наивный. Вот погоди, влюбишься тогда и поймешь, почему хочется верить ей, а не родной матери, или брату. И почему готов бежать за возлюбленной босиком на край света, и даже мысль о том, что ее могут выгнать, допросить, разоблачить, кажется кощунственной.
Не буду я влюбляться. Мне и так хорошо, хмуро огрызнулся я и отправился в лабораторию за амулетом.
Пора было искать проклятых комаров. И очень неплохо бы выяснить, какая только гадина их нам насовала. Хотя, скорее всего постаралась сама Грета ну и подкупленные ею слуги.
Через полчаса упорного поиска, мы, злые и полураздетые, сидели в кабинете возле стола, на котором в свинцовом флаконе с надежной притертой крышкой спало больше десятка комаров. Крохотных, с пшеничное зернышко, напоенных магией серых кристаллов, которые можно было прилепить к любому металлу.
Они ничему не мешали и не терялись, не отзывались на обычные амулеты и могли молчать годами. Пока их не коснется аура особого поискового заклинания.
От него комар мгновенно просыпается и начинает подавать сигнал, выдавая хозяину место, где прячется помеченная им дичь.
Ты уверен, что нашел всех? справился старший брат, надевая рубаху и верхние штаны.
У тебяточно. И у себя не слышу, поспешил я его успокоить.
Хирд силен в магии огня и частично минералов, они обычно сопутствуют. Но в поиске слабых отсветов поисковых заклятий огонь не лучший помощник.
А у меня получаются лишь заклинания защиты и немногодуха. Свои же, особенные, почти неизвестные в народе способности, приходится тщательно скрывать от посторонних. Это мое тайное оружие на самый крайний, самый нежелательный случай.
Время от времени мы посматривали в зеркало и ненадолго добавляли громкости доносящимся сверху звукам. Но так и не услышали больше ничего интересного в разговорах своих врагов, устроившихся под дубом на обед.
Глава вторая
Януар:
В хижину отшельника поклонники дикой охоты не пошли. Там властвовало запустение, стены и оконца заросли мхом, паутиной и копотью, а по углам и на потолочных балках свили гнезда упыри. У прекрасной гадины мадмуазель Греты возникла было идея устроить в избушке теплый сортир, но она сразу же от нее отказалась, едва рассмотрела низкий грязный потолок и висящих по углам летучих мышей.
Нужно сжечь эту развалину, брезгливо поджав губы, злобно заявила она и от одной мысли, что избушки, которая так много для нас значила, больше не будет, меня словно ножом по сердцу полоснули, Юлиус! Займитесь.
Это плохая идея, не согласился он, к моему великому изумлению. Обычно мужчины с гадиной не спорили, если они сейчас идут в эту сторону, то пожар еще издали подаст знак, что здесь поджидает опасность. В такую погоду сырые избушки сами по себе не загораются.
А сюда они во всех случаях должны вернуться, внезапно поддержал его молчаливый незнакомец в темной шляпе, низко надвинутой на глаза. Как я выяснил, дальше в той стороне только болота и переночевать там негде. Особенно сейчас.
А почему это сейчасособенно? недовольно процедила Грета, не выносившая, когда ей перечили.
Ну и тупица презрительно прошипел Хирд.
И всегда такой была. Не сдержался я.
Да я уже понял, что был ничуть не умнее, огрызнулся брат, но хоть ты не добивай?