Несколько лет приключенческие романы не издавали. Обстановку международную не хотели обострять. Отрицательные персонажи миррены с такой ненавистью описаны и такими чудовищами представлены, будто автор сам на них в перекрестие прицела смотрел и в джунглях насмерть резался.
Поинтересовавшись годом рождения отца Рэдрии, заподозрила, в ранних романах он писал во многом сам про себя. Спросила у самой Хортта сказала, так и есть. Лёг на шрамолицею отблеск чужой славы. На фото видны колодки. Ордена «За боевые заслуги» тем и хорошинаграждать ими можно сколько угодно раз, и никогда не догадаешься, когда именно и за что получены.
Знай я, что он там бывал. Тогда Я бы просто не стала с тобой драться. И вообще
Ты меня просто не спрашивала. Да и не факт, что тогда я бы тебе ответила. В конце концов, не подерись сначала, не подружились бы потом.
Вторую ногу тебе что ль сломать для закрепления дружбы? задумчиво поинтересовалась Марина, поглаживая кулак.
Рэда только рассмеялась в ответ.
У стен зала сидят доспехи времён Еггтов, или их точные копии. Сверкнули когда-то ведьмы золотыми рогами. На всех Еггтах остался отблеск. Другое дело, на некоторых совсем уж по поговорке про жемчуг в навозе. Марина не из тех, кто в этой субстанции любит рыться, выискивая нечто, чего там может, и нет. Если что-то выглядит, как отходы жизнедеятельности, то этим оно и является, а рытьсяпусть другие роются.
Хм. В типах доспехов мелкая и раньше хорошо разбиралась, а теперь так вообще её рисунки в учебники вставлять можно. Некогда грозная сталь уже давно совершенно очаровала девочку. Марина и то поражается фантазии предков, притом, что коллекция во дворце совсем небольшая. Одних рогов на шлемах десятки видов. Знаменитые золотые, резные буйволиные, бычьи, косули, в виде заячьих ушей, золотые перистые, словно усики насекомого, ярко-алые лакированные, напоминающие, напоминающие языки пламени или веточку коралла. Попадаются украшения в виде распахнутых крыльев бабочки или ушей невиданных зверей. Сами шлемы часто напоминают формой звериную голову, иногда покрыты самой настоящей шкурой.
Маски и полумаски, с недавних пор обрётшие новую жизнь на мирренских карикатурах. Жуткие гримасы стальных лиц. Страшный враг с севера.
Интересно, что стало бы с художником, изобрази он весьма популярные во времена Еггтов маски с чертами лица младенца или юной девушки?
«Война миров». Сейчас словно тогда. Мысль есть, не знаю как выразить, хочу, чтобы все они были на картине. Все деятели того периода «Великого века». Но хочу, чтобы и город был, и отражение вылазки, и те атаки. На одной картине всего не вместишь. Серию делать не охота.
Ты диораму попробуй. Круговую.
Они очень большими должны быть. Работы на несколько лет. И денег много надо.
Ты подумай. Хоть примерно набросай, что должно получиться. Мечтаэто хорошо. Покажешь. Увижу, что дельное выходитсама знаешь, деньги у меня водятся, а девать их со смысломвроде как некуда.
Пока рано ещё про это говорить, мелкая неожиданно серьёзна.
Смотри сама. Учти, через несколько лет в моде будут более приближенные к современности сюжеты. Плюс банально может не стать источника финансирования в виде меня.
Не говори так.
Марина с усмешкой кивает на рисунки.
С той поры не только ядра и шары летать научились. Да и у снарядов скорость подросла.
Коатликуэ часто просто бродит по залам. Иногда останавливается, подолгу разглядывая приглянувшуюся вещь.
Знаешь, впервые я почти совсем одна. Непривычно, когда людей совсем нет. Начинаешь ждать чего-то Сказочного
Язвить Марине не хочется.
Тихо тут. И место красивое.
Я нарисовала уже.
Покажешь потом, хотя и не любит пейзажи Марина.
Марина лежит на берегу явно искусственного озера. На облака смотрит. Коаэ рядом сидит, обхватив колени. Как-то это место настраивает на хроническое безделье. Кажется, тут ничего не может измениться. Херктерент наконец, стал понятен смысл пейзажных парков.
Для кого этот дворец изначально строили?
Не знаю, не думала, что за МИДв ещё и такой числится.
Мне кажется, в нём никто никогда не жил. Мы первые.
Всё может быть. Такой стиль перед Великой войной архитекторы любили. Богачи с шальными деньгами выделывались как моглишли бы особняк такой, какого ни у кого нет. А тут война Состояния на крови только так делались, терялись не с меньшими скоростями. МИДв да Министерство Государственного имущественного на пару ещё в конце войны стали скупать все эти недострои да долгостроии. В клиники переоборудовали, самые роскошныев музеи да гостиницы. Где просто хранилища императорских коллекций. Тут явно музей Великого века начинали делать, да забросили. Из-за войны или ещё почемуне знаю.
Коатликуэ сидит на полу лицом к двери. Закрыв глаза, гладит смутно знакомое странное изделие из чёрного с красными вкраплениями, камня.
Ты чего?
Сжав камень, девочка резко открывает глаза.
Ничего. Думаю.
Это что у тебя? Марина довольно резка. Лезет в голову история с самолётиком-кулоном Софи и бешенством отца, принявшим машину совсем за другой символ.
Бодронское сердце. Случайно узнала, тут есть коллекция их вещей. Показали. Разрешили кое-что взять посмотреть.
Зачем это тебе?
Понять пытаюсь. Их. И себя. Бодроны так походили на тех, кто поклонялись той, чьё имя я ношу. Вырывали сердца. Приносили в жертву пленных. Не боялись боли и легко лили свою и чужую кровь. Их также были сокрушены пришедшими издалека.
Даже песни о гибели великого города сочинили похожие перед тем как растворится в вечности.
«Дома стоят без крыш, а стены их от крови красны». Эта?
Да. Понять пытаюсь, какими они были. Чем жили, о чём мечтали. Знаешь, один обычай совпадал в обоих мирах. Умершая при родах женщина почиталась наравне с павшим воином.
Ты не молиться своей тёзке собралась? Марина лихорадочно перебирает в уме признаки запрещённых и разрешённых культов, пытаясь сообразить, не примкнула к какому Коаэ, и если примкнула, то где и когда?
Нет. Это мама что-то такое иногда. А янет. Есть что-то в этих изображения. Тех, что жили не здесь было намного больше пришедших. Но у них была сталь, у них были лошади, был пушки. И они не смогли, оставив не слишком добрую память, да орла на кактусе со змеёй в клюве на гербе государства.
Жившие здесь. У них была сталь, была конница, их было больше. У пришедших тогда ещё не было пушек. У них была ярость. Была сила. Они презирали смерть
Не могу понять, почему пали одни. Почему вознеслись другие. Бодроны рвали сердца, их противники вспарывали животы побеждённым и на их глазах ели сырую печень.
Кем были те, от кого происходим мы? Героями? Чудовищами? Или и тем и другим сразу?
Тебе не живописи учиться надо, а философию изучать.
Ты ведь и сама философов немало читаешь. Ибо мир надо познать, чтобы понять, почему он такой, а не иной.
Он несправедлив, и его надо изменить.
Вот только, кто знает как?
Может, ты. Может, я.
А может, те, кто думают, что для этого изменения тебя или меня надо убить. Мы именно то, что мешает миру стать лучше.
Самоубиться, часом, не решила?
Нет, просто говорит Коатликуэ, и Марина ей верит.
Ещё странность заметила. В бодронской коллекции много изображений гремучих змей. От ацтеков их тоже немало осталось. Символы богов и богинь. Давно ушедших. Но ведь столетия уже гремучая змеяваш символ. Тебя саму зовут змеёй иногда. На Архипелаге гремучих змей не было. Вы с ними только здесь познакомились. И взяли себе этот символ. Ваши мечи названы в честь змей. Вы сами
Мы сами змеи. Говорила уже. Для меняэто просто часть имени. Кстати, не советую выискивать связи между именем и качествами человека. Их нет и быть не может.
Сомневаюсь иногда.
Ты странная не из-за странного имени, а из-за того, что сама решила странной быть, и эту странность на имя накрутила.
Но похожие символы у людей, живущих в разных мирах
Заладила «символы», «символы». У многих народов символ солнцакруг, а спутникаполумесяц. Тоже странным кажется?
У въездов в город теперь везде помимо постов по два пулемётных дота фланкирующего огня. Если знать, как смотреть, невдалеке можно заметить и артиллерийские. Можно заметить и переделанные под новые орудия башни устаревших танков на бетонных основаниях.