Я подумал и снял с «Палладина» небольшой сканер. Он был слабенький, бил всего на пятьдесят метров, но и это, в сложившихся условиях, было очень неплохо. Правда, прослужил он не долго.
Завершил процесс вооружения тем, что снял с еще одного выведенного из строя «Скаута» почти полную батарею, дававшую мне еще двадцать часов работы. По итогу, у меня было две батареи, в общем, дававшие мне тридцать четыре часа автономной работы. Все.
Но расслабляться не стоило. Пока я «работал», успел заметить появление новых летяг. Правда, все они находились на вершине ущелья и вниз спускаться пока не собирались. Но тот факт, что они наблюдали за мной, не давал мне покоя. Что бы это значило? Боятся «Циклопа»? Или чего-то ждут?
Вернувшись на «Отбойник» я собрал все оставшиеся пайки, кое-как уместил все внутри аварийного ранца. Еще раз все осмотрел, но полезного ничего не нашел.
Раз поблизости никого не нашлось, значит, все реально погибли. Интересно, что предпримет старый вояка полковник Тангер? Организует еще одну высадку? Запустит поисковых дронов? Попытается просканировать весь спутник? Вызовет подкрепление с Земли? Ха, да на это уйдет два месяца!
Я колебался. Теоретически, атмосферные бури могли утихнуть и тогда за мной прилетят, нужно только оставаться рядом с кораблем. А если нет? Из-за мощных электромагнитных бурь, возникающих в атмосфере спонтанно, «Отбойник» попросту не знали где искатьсигнал не проходил. Не удивлюсь, если и борт Хаузера постигла та же участь. Лишь бы только их транспорт не был сбит противником, о котором я еще так ничего и не узнал.
Кто? Кто, черт возьми, атаковал наш транспорт? На спутнике не было ничего агрессивного, что могло представлять прямую угрозу жизни человека или помешало бы колонизации. Но эти падальщики-летяги
Я вспомнил, что когда осматривал заброшенный инженерный городок, мне показалось, будто все здесь покинуто ну никак не два-три месяца назад. Гораздо раньше, не менее полугода точно. Что если проблемы начались гораздо раньше? Что если на Каллипсо изначально мы не заметили что-то такое, что впоследствии заявило о себе?
Да, примерно восемь месяцев назад, со спутника прибыл грузовой транспорт с дорогостоящим минералом. Но он был полностью автономен и управлялся компьютером. Эдакий большой грузовоз, прилетел, забрал то, что подняли на орбиту и, обогнув Каллипсо, полетел обратно к Земле. Без всяких вопросов.
Что если, груз, оставленный на орбите спутника, уже никто не контролировал?
Я все-таки решился. Оставаться здесь без еды, без энергии, на остатках батарейопасно. Да, я бы мог разобрать все скафы погибших десантников, извлечь все батареи А дальше? Перспектива оставаться в ущелье, где больше ничего нет, меня совсем не радовала. К тому же, я обнаружил оранжевый ящик с маяком. Судя по всему, он не работал, что меня совсем не воодушевило.
Перед тем как покинуть корабль, я случайно наткнулся на поискового дрона. Одноразовый. Он взлетал вверх, делал скан поверхности земли в радиусе четырех километров, затем отправлял результат на модуль управления, а сам ликвидировался.
Решил запустить дрона, осмотреться. Результатом такой разведки стало обнаружение аж сорока сигнатур, органического происхождения.
Осознав, что летяг тут много, я окончательно удостоверился в том, что отсюда нужно убираться как можно скорее.
В общем, взвесив все за и против, я все-таки выбрался наружу, определил направление, с которого мы двигались, после чего медленно направился по ущелью к нашей первоначальной точке высадки. Пройти нужно было относительно немного, но все же Что там могло попасться на моем пути?
О, если бы у меня были репульсорные двигателия бы гигантскими прыжками доскакал до места всего за час.
Не судьба, Алекс! Не судьба.
По-прошествии первого часа, я смог преодолеть всего три километра. Двигаться по песчаному дну ущелья было очень неудобно. И не только потому, что ноги вязли в песке. То и дело попадались камниодни величиной с дом, а другие не больше собаки. Я спотыкался, их приходилось обходить и перепрыгивать. Было ощутимо тяжело, я даже начал покрываться потом.
Да еще и проклятый песок забивался в щели между бронепластинами, проникал под одежду и даже попадал в сервоприводы. У «Скаута» их всего шестьдва спинных, два бедренных и два плечевых соответственно. Они маломощные, совсем не похожие на те, какими был оборудован «Тахион».
Да что это я? Опять вспоминаю про свою разработку. И, как бы это ни было печально, надо признать, неудачную разработку. Меня всего лишь приложило о камни, а уже отрубилась система питания. Это меня озадачило почти сразу. Я намеревался решить проблему, как только рассветет, но одна проблема сменила другую. Я вообще ничего не нашел. Правильно ли я поступил, оставив его где-то там?
Песок скрипел, частично искажал работу сервоприводов, шелестел по стальной броне. В какой-то момент я даже ощутил его у себя на зубах. Вот дерьмо.
Каллипсо, мля! Что, кроме песка и камня здесь ничего нет?
Нет. Здесь были онилетяги.
Они преследовали меня, постепенно приближались. Многие спустились вниз и теперь перемещались по песку, короткими перелетами. Нет, конечно, полноценно они летать не могли, но часто, используя порывы ветра, отталкивались конечностями о камни и планировали между ними.
Я активировал зум и понял, что эти особи крупнее той, с которой я схватился ночью.
Едва я поднял импульсную винтовку и прицелился, как все они мгновенно попрятались за камнями.
Вот гниды! проворчал я, осматривая ущелье.
Их было около десятка. Держались на расстоянии примерно ста метров. Стрелковый комплекс на таком расстоянии был бесполезен, а снайпер из меня был не очень. Одновременно выяснилось, что система прицеливания сбоит.
Я начал волноваться. По спине поползли предательские мурашки. Тварей много, они уверены в своем превосходстве, преследуют меня. А я не могу идти все время, мне нужен отдых. Будь я в «Тахионе» ай, да к черту!
Меня посетила довольно толковая мысльа откуда они вообще понимают, что я пытаюсь взять их на прицел? Разве только Они уже сталкивались с другими десантниками. Выжившими.
Раттлер?! пробормотал я, вспомнив про майора.
Я остановился как вкопанный, рассеянно глядя на существ. Затем отмахнулся, и продолжил путь, постоянно оборачиваясь и оценивая обстановку. Летяги, словно зловещие тени, двигались за мной, постепенно сокращая расстояние. Через час мне уже не нужен был зум, я и так все прекрасно видел.
Я забрел в какой-то узкий каменный мешоксправа и слева ущелье раскалывалось на несколько направлений. Они, то смыкались, то размыкались и пересекались между собой.
Почти сразу на моем пути встретился серьезный завал. Одна из треснувших скал рухнула, перегородив обломками проход. Теоретически можно было перелезть через нее, но когда я сделал попытку это сделать, летяги резко сократили расстояние почти вдвое.
Загнали меня в ловушку. Твари!
Я развернулся, откинул шлем и от отчаяния заорал.
А-а, с-суки! Ну, идите сюда! Мяса вам, да?
Глава 5. Выжившие
Одновременно активировался «FAR-32». Импульсная винтовка уже была в моих руках, вторая же висела за спиной. Рука потянулась к импульсной гранате, но я не решился ее использовать, тем более, ранее гранаты я вообще не метал.
А двигались падальщики легко и быстро.
В качестве средства успокоения, я подумал о том, что в прошлом система «Циклопа» хорошо себе показала, а значит должна работать и сейчас. Все то же самое, только ствол другой.
Я резко вскинул «LR-20» и, поймав в перекрестье прицела приближающуюся тушу, дал короткую очередь. Почти все ушло в молоко, только один сгусток плазмы скользнул по верхней конечности, оставив на ней черный оплавленный след. Сверху тявкнул «FAR».
Стоит отметить, что стрелковый комплекс работал по старинкена основе энергии пороховых газов, бил пулями калибра 8.32 миллиметра. Плоский короб с патронами на сто пятьдесят выстрелов крепился за спиной, почти не занимая места. Оружие морально устарело, но все еще стояло на вооружении, честно выполняя возложенные на него задачи. Разумеется, на новых экспериментальных моделях бронескафов стрелкового оружия уже не было. Тот же «FAR-44» был уже на импульсной основе.
Ближайший летяга скользнул влево, стрелковый комплекс проводил его длинной очередью и, кажется, накрыл. Другая тварь поперла напролом, видимо решив, что у нее девять жизней. Я угостил ее прямым попаданием в голову, одновременно мысленно обрадовавшись тому, что их осталось всего восемь.