Точноподконтузило. Ничегоуже бывало. Не в первый раз. Все наладится. Через пару часов бодрствования станет легче или просто организм приспособится.
Мысли сбивались и запутывались друг в дружке клубком вялых земляных червей в засуху.
Выпить есть?
Да знаю я, что врачи при контузии алкоголь не рекомендуют. Однако жизненный опыт говорит совсем об ином.
Мужчина, вы что?! Пить при таком сотрясе? Алкоголизмом страдаете? театрально изумляется снова появившаяся на сцене врачпсихиатр.
Нет, доктор, я им наслаждаюсь. отвечаю фразой из старого анекдота.
Отхлебнув из протянутой Шептуном фляги какой-то местной, явно фруктовой сладкой самогонки, закусываю еще более сладкой клубникой.
Дольче вита, мля!
Перебиваю приторную сладость горечью табака.
Так вкусовые ощущения поприятнее будут. Во всем нужен баланс.
Что там у бармалеев с психами? Куда дело вывернуло?
Точно не скажу. Но когда мы отходили, вроде как бешеные одолевали. Албанцы назад к своим горам пятились.
Пожрать не хочешь? интересуется Мастиф.
Нет, даже от одной мысли мутит. снова категорически отказываюсь я. Что с обстановкой вокруг. Где мы вообще? Вражины далеко?
Раскидали группы в стороны. Ищут-рыщут. Но пока на достаточном расстоянии. Мы за ночь очень прилично в сторону ушли. К горам прижались. Глядишь, так по самому краю долины и прошмыгнем.
Ну, уж горы трудно было не заметить, бурчу я, Я же всего лишь контуженый, а не слепой и слабоумный
Как соратники и порешили, пока я в отключке валялсяотныне идем ночами. Обратившиеся способностей не имеют. Ни локаторов, ни ночного зрения. Исключительно неприспособленными для темноты глазами пользуются. А мы, благодаря тем, у кого умения есть, получаем преимущество и относительно неплохой шанс, проскользнуть незамеченными без ненужных боев с оравой полудурков.
Теперь нас стало еще меньше.
68 касок и раненые на руках. Ну, хотя если с Моней-одесситом считать, то 69.
Как же тяжело без ночного зрения! Да и без всего остального. Чувствую себя, чуть ли не инвалидом.
Поди же тывсего три месяца как побыл индивидом со сверхспособностями, а привык так, будто всю жизнь, чуть ли не с рождения, обладаю ими.
К хорошему быстро привыкаешь.
Ничеговерну себе свое. Обязательно вернучего бы это не стоило.
Знать бы ещекак извернуться мехом внутрь, чтобы сделать это поскорее!
Глава 10. Июль. Македония
Ночью мы идем вдоль реки. Совсем небольшойс десяток метров в ширину и глубиной от пояса до подмышек, посередине узкого русла. У нас в Сибири такие ручейки по большому счету и за полноценную реку-то не считаются.
Однако, она какое-никакое, но укрытие, на тот пиковый случай, если совсем туго станет. «Обратившиеся» в воду не полезут, а мы влегкую на противоположную сторону перемахнем.
Пока нам с ней по пути.
В середине ночи менталисты «натыкаются» на пару десятков людей и шестерых безмозглых обратившихся, под командой разумного со смешным уровнем и не впечатляющей репутацией.
Не сговариваясь, приходим к выводу, что скорее всего это припаханные к выполнению какой-либо повинности рабы и их конвой.
Река неспешно бежит в том же направлении. Вот и прекрасно!
Ближе к рассвету мы почти у цели. Отряд располагается в небольшом перелеске в полукилометре от каких-то построек, а я с разведывательно-штурмовой группой выдвигаюсь вперед на предмет «осмотреться и поживиться». Плевать на сотряс! Мне нужны действия и пункты репутации. Да и Арвинд своей ментальностью малость подлечил. «Вата из ушей» и тошнота пропали почти полностью, разве только голова по прежнему все еще тяжелая и кружится временами.
Можно было бы конечно незаметно мимо пройти, но нам нужна еда. А там она должна быть. Работяг и охрану чем-то же кормят.
Залегаем в кустарнике и присматриваемся к лежащим впереди руинам. Старый заброшенный замок, что ли?
Обветшавший и совсем небольшой. Видать родовое гнездо какого-нибудь совсем захудалого, не богатого и не слишком родовитого местного средневекового князька.
И что они тут делают?
Восстанавливают эту рухлядь?
Точно. Углубляют ров, кроют крышу жилого помещения с узкими окнами-бойницами, закладывают камнем проломы в заросших плющем, выщербленных стенах.
Понятно. Похоже, кто-то из здешних разумных командующих недочеловекамизабаронствовать решил. Обзавестись собственной крепостью.
А то, что охраны мало, вполне себе объяснимоостальные недоумки сейчас поди по всей долине ищут наглых пришельцев.
О чем тут вообще думать?
Мы появились неожиданно, как черти из внезапно разверзшихся врат в преисподнюю.
Без труда и потерь перебили беспечно дрыхнущую охрану, освободили работяг и «главного архитектора»еще вполне бодрого старикана к шестидесяти.
Оказалось, что этот дедок свободно балакает по-нашему. Говорит: в юности учился своему ремеслу в Москве.
Со слов умеющего не только слушать но и делать выводы «прораба» расклады таковы: все силы местных безумцев действительно брошены на поиск неизвестных наглецов.
Еще вчера здесь квартировало и приглядывало за работягами целых полтора десятка, а не жалкая шестерка безумцев. Местный глава обратившихся повелел отыскать и примерно наказать оборзевших до изнеможения нахалов, позволяющих себе, как по бульвару разгуливать по его владениям.
Причем, что любопытнов данный момент не мы одни являлись для местных незваными гостями.
Буквально вчера, какие-то непонятные люди «под корень» безжалостно вырезали один из гарнизонов обратившихся, расположенных в долине. Это было всё. Подробностей нападения старик, увы, не знал.
Интересно девки пляшут! присвистнул Шептун, и кто бы это мог быть? Что ещё за партизаны?
Да хз! Серб, братушка, ну что там у тебя?
Захваченный живым раззявистый «начальник гарнизона», на свою беду оказавшийся албанцем, спел Сербу примерно ту же песню с минимальными и абсолютно несущественными расхождениями. После чего был благополучно отправлен Вуком в края вечной охоты.
Ладнос неизвестными партизанами после разберемся. Или не станем, если они сами на пути не попадутся. Какое нам дело до местных разборок, в конце концов? Нам дальше идти надо. Домой.
Вопрос в другом: что теперь с этими работягами делать?
Отпустить, тем самым при отходе создав еще немного неразберихи?
Гуманно, но рискованно.
В таком случае мы обнаружим свое местонахождение и траекторию движения.
Такой вариант совсем ни к чему.
Устранить, как только что поступили с конвоем?
Практично и рационально, но как-то совсем неправильно.
Коллективно поразмысливв итоге заперли не слишком везучих разномастных мужичков в сарае, где они и до этого бедовали. На волю выпускать их не спешим. Мало ли кто выслужиться решит и прямиком к хозяину рванет с докладом.
Что касается едыс ней все было неплохо.
В замке обнаружился небольшой запас вполне годных к употреблению в пути продуктов.
В общем, день провялились на месте, а с наступлением сумерек двинулись дальше.
Уходя, я снова задумываюськак поступить? Что делать с этими рабами «обратившихся»?
Решаю все же не брать грех на душу и не подвергать и без того скромную репутацию риску быть заминусованной.
Поставили им два ведра с водой и покрепче подперли дверь.
Пусть сидят и дожидаются. Чего? Да кто его знает? Чего-нибудь да высидят. Хозяев, вероятнее всего.
Уже отойдя на полсотни шагов в сторону от замка, передумываю и возвращаюсь обратно.
Неправильно мы все-таки поступаем.
Разблокирую ворота и шагнув в темноту сарая, жестом показываю, что все свободны.
Никакого шевеления. Дублирую голосом. Старик остальным переведет.
Возвращаюсь к группе.
Художник одобрительно кивает и ничего не говоря, протягивает сигарету. Вот уж кто, кажется, вообще не удивился моему неожиданному даже для самого себя порыву.
Рул и Мастиф пожимают плечами. Во взгляде черной женщины явно читается, что ничего другого, кроме подобной слюнтяйской дурости она от меня и не ожидала.
Молча прохожу мимо. Ведьма не выдерживает и все-таки открывает рот:
Иначе это был бы не ты, бросает кобра мне в спину.