Да ну его на хрен!
Что будет, то и будет!
Мысленно выругавшись, встаю и стараясь не шуметь, под ужасающий храп Шептуна выхожу на улицу.
Снаружи тихо, свежо до озноба и по-деревенски, как-то уютно, что ли. В городах такого ощущения не испытываешь. Вот-вот займется рассвет. А за ним придет новый день. Каким он будет?
Все ли доживут до заката?
Покурив с караулом, выставленным на окраине села, возвращаюсь и усаживаюсь во дворе на потрескавшуюся и выщербленную колоду для рубки дров.
Даже сюда доносится непобедимый, мощный храп художника, похожий на рычание неведомого эпического зверя.
Усмехаюсь: вот ведь насколько народ за последние дни вымоталсядрыхнут себе без задних ног под такую канонаду и даже ухом не ведут, бедолаги!
Снова задумываюсь об Ольге и племени, которые сейчас так далеки, словно находятся на другой планете.
Однако долго предаваться этим размышлениям мне не дает замаячившая над невысоким забором рожа одессита.
«Ну, заходи, раз пришел», машу головой я.
С противным скрипом калитки персонаж просачивается во двор. Устраивается на дровах напротив.
Спрашивай, разрешаю я, заметив в его глазах прямо-таки полыхающий интерес.
Угу, кивает он, Слышь, командир, а чё правда, что вот эти ваши блондинчикине наши? Ну, в смыслене с Земли?
Откуда инфа? снова невольно морщусь от этого: «слышь».
Ну, твои бойцы меж собой о многом говорят. Да у меня и у самого глаза имеются. Только совсем уж дурак бы не понял.
А ты не дурак? И кстати, как тебя величать-то?
Моня. Хотя по паспорту я Михаил, ощеривается одессит, совершенно не комплексуя по поводу своего выщербленного рта, Но я ж с Одессы. С детства повелось: «Моня» и «Моня». Привык. Теперь и сам уже так себя называю.
Ну, Моня так Моня, пожимаю плечами, Правда. Даже с двух разных планет. Те что покрупнеес одной, те что помельчес другой.
Как ни странно, но он сразу мне верит. По глазам видно.
Хотя на фоне произошедшего со всеми нами в апреледопущение об инопланетянах совсем не кажется настолько фантастическим, как еще три месяца назад.
Во, дела! пытается присвистнуть Моня-Михаил, И чё, ты там тоже был?
Все мы там были. Правда, только на одной из них. Там где, те, что помельче живут, которые с луками.
И как там у них? глаза мужика сверкают прямо как у нашего Даньки.
Нормально, я снова пожимаю плечами, В чем-то даже лучше, чем у нас здесь. По-крайней мерепсихов обратившихся нет.
Слышь, а правда, что ты у себя в Сибири недавно главным у ваших бешеных был? резко переключается с темы на тему он.
Правда. Но если ты еще раз скажешь это своё: «слышь»я тебя в бункер к местным засуну. Ну, или как вариантязык отрежу. На выбор.
Пардон. Всё понял. Больше не повторится. одессит выставляет раскрытые ладони перед грудью, Ну, и как оно? А как тебе так фартануло-то?
Долго рассказывать. Да и фарт это такой, Моняне слишком радостный.
И еще вопросик: вы чего на самом деле сюда прямо из своей Сибири через какой-то портал прыгнули? Как в книжках?
Ага. Как в них.
Чудны дела твои, господи! машет гривой мужик.
Да, по ходунет его. Есть «творцы и наблюдатели»разве ты не понял?
Ловлю себя на мысли, что как-то незаметно разболтался с этим кексом.
Ну, а почему бы и нет? Чего такого стратегически сверхсекретного он может от меня узнать? И кому рассказать? Да и вообщепусть рассказывает. Зато, хоть отвлекусь от утомительного самопоедания.
Ну, а ты то сам, как здесь очутился, Одесса?
В Греции был. Кое-какие дела там крутил мало-мало. Тут все и завертелось. Ну, там, как в деревне почти все русскоязычные друг дружку знали. Объединились в коллектив и решили до дому подаваться. Да вот, сюда попали. Артель моя, в основном в соседней деревне батрачит, а меня за долги отдали. он помолчал, вытряхнул из уже где-то раздобытой пачки сигарету, закурил, Сначала хотел у этих попросить, чтобы меня вместе с подругой сюда «перевели», а потом подумал: «А на какой хрен мне наблюдать, как её здесь местные козопасы драть во все щели будут»? снова помолчал, Не, одному проще. И тут и вообще, по жизни.
Может ты в чем-то и прав, тоже закуриваю, Кстати, про: «по жизни», ты кем по ней был-то?
Чего уж теперь вилять, командир, улыбается Моня, Аферы крутил. То-сё. Я ж с Одессы, и снова расплывается в беззубой улыбке.
Я же слежу за его глазами.
Не прост этот мужичок, охкак не прост. Но большого дерьма в нем не чувствуется.
А чего не просишь за свою подругу?
Зачем? Вы же все равно не ломанетесь их из плена вызволять? прищуривается он.
Не ломанемся, соглашаюсь я, Своих бы сберечь. Но мог хотя бы попытаться.
А смысл? Самому бы к вам прилепиться.
Беспринципный эгоист ты, Моня. смеюсь я.
Ой, я вас умоляю, всплескивает ладонями он, Ну пусть даже и так. Зато живой и уже без ошейника.
Ха, это-то дело поправимое. Если бы мы не пришли, так и бегал бы на привязи, как тот пес и не жужжал.
Ну и побегал бы. кивает одессит, Недолго. Но потом все равно сорвался бы.
А что ты будешь делать в своем прекрасном и легендарном городе, Моня? Там ведь сейчас как вездеесли не обратившиеся все под себя помяли, то банды уже давно все закоулки покроили.
Слышь мужик резко осекается.
Беззлобно усмехаюсь. Он понимает, улыбается в ответ:
Делов-то! Прибьюсь к какому-нибудь коллективу. Моню каждая собака уважает.
У-ва-жа-ЛА! раздается голос из-за моей спины. Зловещийхриплый со сна. Это Мастифушка проснулся. Сейчас тебе там только номер шестьдесят шестой могут предложить.
Мастифа Моня почему-то заметно побаивается, поэтому не возражает. А может и потому, что в словах заместителя Зимнего звучит суровая правда нынешней жизни.
Действительно, кому нужен человек, заявившийся неизвестно откуда, уже тогда, когда все поделено и переделено, все авторитеты на своих местах и двигаться не собираются. С чего бы это?
Ладно, закрывая тему, взмахиваю ладонью. Несущественно это сейчас, «Все равно сорвался бы», говоришь? А что мешало сделать это до нас?
Рассказывал ведь ужевпереди долина. А там психи рулят. Страшно в одного туда соваться, признается Моня. А вообще информации у меня мало. Почти что и нет. Кто бы рабам об обстановке рассказывал? Разве что пугали постоянно, типа: «бегите если хотитетам вас и сожрут».
А с нами тебе не страшно, Моня?
И с вами страшно, но других попутных паровозов до Одессы все равно не предвидится. поднимает бровь он. Так что вымой последний билет. Ну а сдохнем, так сдохнем. Один чертздесь тоже не жизнь.
Слушай, раз это крайнее село, а дальше территория безмозглыхпочему они сюда еще не приперлись?
Слышал, что с противоположной стороны долина в более обжитые места выводит. Там и города, какие-никакие и вообще местность более равнинная. Видать им там вольготнее, сытнее и интереснее. Так думаю.
Кормовая база решает. Тут ты прав, Мастиф усаживается на колоду рядом со мной, Ну подвинься немного, что ли, командор. Чего, как на троне-то?
Отрастил задницу, бугай перекормленный, ворчу я, но сдвигаюсь
Глава 6. Июль. АлбанияМакедония
Тем временем оккупированная деревня начинает оживать. Пора собираться в путь.
Киваю вышедшей на крыльцо Рул. И все же хороша чертовка! Несмотря на свой не слишком юный возраст, даже не умытая и едва проснувшаяся стерва, как всегда выглядит привлекательно и почти безукоризненно. И как у этой ведьмы такое получается?
Ну, что там? скашиваю глаза в направлении отставшей погони.
Пока стоят на месте. подавив зевок, она неласково зыркает на меня. Мол: «чего ты, гадина неуемная, ко мне пристал с самого утра»?
Все равно, надо уходить побыстрее. я демонстративно игнорирую этот взгляд, Может, бармалеи тупо помощи дожидаются. Дополнительных бойцов по окрестностям собирают.
На какой предмет? Там этих бабаёв и так вполне достаточно. Если бы вчера, они не авангардом, а всем скопом налеглимы с Арвиндом бы не вывезли.
Усиление не для насдля обратившихся. Соберут туеву хучу народа и попрут, как на бульдозере. Тогда мы и в долине от них не уйдем.