Куда летим, зачем? Наша лоханка болтается по звездным течениям, черпая бортами эфир, как мне кажется, без смысла и назначения. Обычно мы выныриваем из серого тумана гиперперехода в трехмерный объем рядом с очередной звездой. Во время этих маневров весь экипаж вместе со мной в обязательном порядке собирается в рубке. И наша потрепанная «каравелла» причаливает к очередному звездному острову.
Капитан отдает команды. Экипаж их выполняет. Когда они переговариваются между собой, то понимаю я их не полностью, но с каждым разом все лучше. Во всяком случае, основные моменты, проскальзывающие быстро, как биты в компьютере, я расшифровываю в рамках привычных мне и знакомых понятий. Вот как сейчас звучащую капитанскую команду:
Торможение. Выход на сближение!
Астропилот Зенд принимает команду к исполнению. Он погружен по подбородок в свое пузырящееся кресло. Его пальцы утонули в каком то киселе, в который превратились подлокотники. Глаза закрыты. Он в слиянии со своим кораблем. Не дай Бог слияние оборветсятогда погибнет и он, и корабль. И мы.
Корабль прокручивается вокруг своей оси. Одновременно и звезды, и пространство меняют свой цвет. Черная пустота на миг становится сиреневой, а потом ярко-красной, к которой прибиты страшные черные звезды. Потом все возвращается в нормальный вид.
Астроштурман-синхронизатор Шррег застыл, как статуя, выпрямившись, будто кол проглотил, в жестком кресле рядом с пилотом. Со стороны кажется, что он пристроился на коряге, опутавшей его ветками. Наиболее толстая ветка воткнута в его шею. Глаза закрыты тяжелыми веками. По телу астроштурмана идет дрожь, постепенно переходящая в настоящие конвульсии. Волны его конвульсий вздыбливают вдруг ставший видимым пол и кругами расходятся по нему.
То, что здесь творится, не снилась никаким фантастам. Наш корабль мчится с субсветовой скоростью. И тормозит так резко, что если бы принадлежал полностью к материальному миру, то распался бы на атомы от гравитационных перегрузок. Но он постоянно переходит из одной плотности в другую, частоты реальности скачут. Торможениеопасный маневр, который требует от пилота и штурмана полной концентрации.
Десинхронизация близка к единице. Объект испытания в десяти единицах! Отторжениепять единиц. Враждебность ментального облака устанавливается! чеканит штурман.
Система исчислений у чужиков, конечно, другая, но информация автоматически подстраивается под мое понимание, в котором главенствует десятеричная система.
Это происходит постоянно. Штурман таким образом корректирует направление полета. И порой мне кажется, что ему очень больно. А когда боль проходит, в его восклицаниях даже слышатся всплески ликования, эмоций. Хотя это я так интерпретирую их. На самом деле в эмоциональных вывертах чужиков я вряд ли готов разобраться, они слишком чужды.
Маневр проходит гладко. Звезды приобретают другой цвет. Это означает, что скорость падает, и релятивистские эффекты уже не заметны.
Граница цели пересечена, сообщает штурман.
Ну, вот мы и здесь. И что? Мы зависли в центре гигантской пустоты. Не видать в шаговой доступности никаких звездных систем. На световые годы вокруг ни души. Какого черта мы забыли в этой зияющей пустоте? Хотя Астр и утверждает, что пустоты нет, все наполнено смыслами, информацией и вибрациями, но я все равно ничего не вижу кроме пустоты.
Потом происходит чудо. Из этой самой гигантской пустоты, вдали от звезд и туманностей, возникает планета
Глава 2
Сперва планета выглядит небольшой звездочкой. Капитан проводит пальцами в воздухе, и в центре рубки повисает эдакий глобус, модель планеты. Кажется, его можно взять руками, но это всего лишь отличная иллюзия.
Сначала глобус был весь туманный и неопределенный, но с каждой секундой становится все четче, на нем проступают детали. Будто проявляется фотопленка под действием проявителя. Это результат того, что наши сканеры исследуют объект. Мы приближаемся к планете.
Теперь я уже могу рассмотреть, что это каменный шар. В голове щелкают цифры. Радиус в два раза больше земного. Плотность чуть ниже Земли, а сила тяжести на поверхности на двадцать процентов выше.
Серая бескрайняя поверхность. На ней серебрятся гигантские гладкие плоскостиэто бывшие моря, конечно, в том случае, если планета когда-то знала звездное тепло.
Два небольших искусственных солнца на орбите скудно освещают поверхность, давая возможность не замерзнуть тонкой пелене атмосферы. Вращаются искусственные спутникитемные, уродливые, похожие на бесформенные грибы-наросты на деревьях.
Что это? спрашиваю я.
Блуждающая планета, поясняет капитан Астр. Планета без звезды. В Галактике таких больше, чем планет в звездных системах.
Но как тут могла зародиться жизнь?
Жизнь может зародиться везде. Ее суть энергетически-информационная, а уж потом материальная. Но в этой мерности эта планета безжизненна Была безжизненна, пока ее не стали использовать.
Кто?
Недоразумные. Цивилизация всего на две ступени выше вашей.
Проходит минут двадцать, и вот уже точка разрастается в полноценную планету, забирает часть небосвода прямо по курсу. А глобус в центре рубки заполняется все новыми деталями. Теперь на поверхности планеты можно различить структуры явно искусственного происхождениямосты с эстакадами, кольцевые сооружения, высокие шпили и огромные купола. Планета не просто освоена. Она очень плотно освоена.
До нее уже двести тысяч километровчуть меньше, чем от Земли до Луны.
Штурман требует:
Ближе.
Пилот посылает импульс согласия. И скачком планета увеличивается. Небольшой пространственный прыжок, не могу к ним привыкнуть. Сердце екает и замирает.
Мы замечены, информирует пилот. Эфирное сканирование со спутников планеты.
Они более развиты, чем мы ожидали, отзывается капитан. Но они не могут причинить нам вреда.
Это неизвестно. Уровень их развития в принципе позволяет нанести вред звездному проникателю, предупреждает штурман.
Тут мой желудок прыгает к горлу. Мир будто на пиксели распадается. Дикая боль пронзает все тело, как если бы врезали электрическим током вольт в семьсот. Очухавшись, осознаю, что все еще жив.
Нанесен эфирно-волновой удар, равнодушно уведомляет пилот.
Один из спутников вокруг планеты окрасился в желтый цвет, и по его поверхности ползут огненные всполохи. Этот гад по нам и шарахнул со всей дури.
Следующий удар будет нанесен через десять минут. Его исход не определен, дополняет пилот.
Не доверять пилоту нельзя. Он сейчас воедино с кораблем, который просвечивает все пространство и от которого не скроется ничто. А еще у нас есть штурман с феноменальной сверхчувствительностью.
Пока ждем, откликается капитан. Штурман, нам нужно полное сканирование узла. Только после этого мы можем уйти.
Тикают минута за минутой. В рубке будто сгущается воздух, готовый вспыхнуть молниями и расколоться громом. Штурман напрягается еще больше. Вокруг него образуется физически ощутимый конус отчуждения. И от его ложемента все чаще идут волны.
Неумолимо приближается время очередного удара. А капитан и не думает давать сигнал к отступлению. Черти его дери, инопланетного барана! Нас же сейчас разнесут на клочки! И опять на меня обрушится эта страшная боль!
Превентивная атака по спутникам? спрашивает пилот. Второй их удар будет мощнее первого. Он способен повредить и даже уничтожить корабль.
Мы можем поразить спутник? спрашивает Астр.
Не знаю. Задействованы еще два спутника, но они пока не готовы к бою.
Сколько у нас времени?
Четыре минуты. При задействовании всех ресурсов на сканирование, а не на бой, сообщает штурман.
Я даю тебе три минуты
Штурману хватило. Через три минуты он сообщает:
Сканирование узла завершено. Активных импульсных источников нет. Эта линия была ошибочной.
Значит, у нас нет здесь интереса. Выходим на глобальную линию, отдает приказ капитан.
Выход начат, информирует пилот.
Корабль устремляется прочь от враждебной блуждающей планеты.
На «бригантине» почти не бывает перегрузок. Поэтому сперва я воспринимал наши полеты, как смену кадров фильма. Но теперь я шкурой, а не только по смене картинок, научился чувствовать стремительное движение. И уходили мы сейчас на всех парах.