Навсикая проснулась с твердым намерением.
Разобраться в себе.
Склеить осколки души, посмотреть в будущее и принять его. Стать полноценным человеком, а не бледной тенью.
Девочка уселась в центре террасы.
За ее спиной громоздились вверх бесчисленные ярусы пристенного города. Хлипкие домишки бедняков, крытые галереи, врезанные в скалу тоннели, веревочные и деревянные лестницы. Массивная туша Атолла жила собственной жизнью. Древняя магия удерживала Скит в воздухе, приковывала его незримыми узами к Храмам и Дверям, мешала развалиться на части. Сквозь порталы из иных миров прибывали люди и нелюди, торговцы и чернокнижники, маги и воины. По трубам струилась вода, урчали неведомые механизмы, подвластные железной воле кормчего. А впереди простиралась пугающая бесконечность. Необъятный мир, который, Навсикая теперь это знала, сулит маленьким девочкам лишь боль от утраты и ощущение безысходности.
Впрочем...
Что-то изменилось.
Навсикая устроилась поудобнее. Плед согревал плечи и босые ноги, дарил крупицы тепла ребенку, осмелившемуся бросить вызов ревущему шторму.
Сноваветвящийся фиолетовый зигзаг.
Далекий раскат.
Волосы растрепались на ветру, закрыли половину лица. Неважно. Послушница закрыла глаза и нырнула в изменчивое русло неосознанноститак, словно делала это каждый день. Навыки, вбитые на террасах в головы учеников, не пропадают бесследно.
Навсикая просидела в полной неподвижности долго. Сторонний наблюдатель, зевнув, отправился бы спать, не дождавшись конца этой истории.
Девочка дождалась.
Когда она возвращалась в свою комнату, то знала, чего хочет. Знала, какое будущее ей предначертано. И улыбалась, потому что была рождена для этого. Правы оказались братья Внутреннего Круга. Вернутся Посторонние, вернутся и те, другие. Встретит их рунический ребенок, которому суждено внести свою лепту в судьбу этого мира.
А сейчас надо хорошенько выспаться.
Навсикая завалилась в свою постель. Ее ждал беспробудный сонкрепкий, здоровый и ничем не омраченный. Восстанавливающий, как сказал бы Вячеслав.
Пробудилась она ближе к полудню.
И с ужасом осознала, что нарушен привычный ритуал. Уборка не сделана, завтрак не приготовлен. А еще Навсикая не сходила на продуктовый рынок за свежим мясом для Рыка.
Между тем, жилище полнилось запахами.
Навсикая отбросила пледв комнате было жарко. Атолл выбрался далеко за пределы грозового фронта, и теперь душная спальня отчаянно нуждалась в проветривании. Солнечные лучи пробивались сквозь неплотно задвинутые шторы, в косых линиях танцевали пылинки.
Девочка с удовольствием потянулась.
Мир не так уж плох, вдруг подумала она. Рядом с нейМерт и Рык. Скоро прилетит Коэн, а вместе с нимБрин. И вообще. Как она могла подумать, что с потерей Хрума всё закончилось? Вокруг столько людей, которым Навсикая не безразлична. И этот чудесный мир, нуждающийся в защите...
Тымастер ножей.
Мысль пронзила Навсикаю взрослой тяжеловесностью. Вместе с этим из глубин подсознания выплыло новое слово.
Ответственность.
Навсикая встала с постели и начала одеваться.
Дверь в комнату оказалась приоткрытой, и через узкую щель проникал запах готовящейся еды. Нечто экзотическое. Морепродукты? Похоже, на кухне хозяйничала Мерт.
Одевалась Навсикая быстроеще один привет из прошлого. Живот свело от голода, но сперва девочка подошла к окну, отвесила шторы и распахнула настежь обе створки. В комнату вломился полуденный солнечный дискраскаленный добела и готовый пожрать всё на своем пути.
На площадке у винтовой лестницы разлегся полусонный Рык. Глаза ребенка и зверя встретились. Во взгляде питомца Ольгерда читалось... понимание? Или плохо скрываемая радость? Целая россыпь чувств, которые Навсикая уловила с молчаливого согласия полярного хищника.
А потом Рык отвернулся.
Положил громадную голову на передние лапы и, казалось, утратил интерес к происходящему.
Потребовалось одолеть три яруса, истекая слюной и фантазиями, чтобы наконец-то попасть на кухню. Тут, как и во всем доме, одна из стен была полностью остеклена, что позволяло во время трапезы наслаждаться морской панорамой. Исключение из правил составляла лишь спальня самой Навсикаикрохотная, не соединенная с террасой, балконом или крытой галереей подобно прочим помещениям дома. С единственным скромным окошком. Брин сказал, что много лет назад тут жила их бабушка. Комнату проектировали таким образом, чтобы у бабули не кружилась голова, ведь она до смерти боялась высоты... Маленькая Навсикая однажды спросила у брата, как бабушка поднималась наверх, и что вообще она забыла на Миядзаки, если пугалась неба. Ответ был уклончивым, но сводился к тому, что бабуля родилась на Тверди и даже на браннерах никогда не летала. А потом влюбилась в деда и переехала на Миядзаки, поборов свой страх. Что ж, видимо она справилась с этой напастью не до конца...
Комната бабушки позволяла отгородиться от мира.
Еще вчера это казалось важным.
Навсикая вихрем ворвалась на кухню, подбежала к Мерт и поцеловала ее в щеку.
Что у нас на завтрак?
Во взгляде жены Ольгерда прорезалось удивлениеона давно не видела девочку такой.
Кухня полнилась непривычными, но соблазнительными запахами. А ещешкворчащими звуками, бульканьем, стуком ножа по разделочной доске.
Под вытяжкой привычно полыхал очаг. Почти все верхние секции в панорамной стене были открыты, но жар всё равно ощущался. Навсикая увидела решетку гриль с подрумяненными кусками рыбы и крохотные язычки голубого пламени. Мерт, не глядя, чем-то сбрызнула рыбу и продолжила шинковать зелень. Шкворчание усилилось.
Завтрак был утром,усмехнулась девушка. Навсикая давно заметила, что улыбка Мерт была ускользающей и загадочной. Такой, что не сразу догадаешься, о чем думает убийца из горного Хо-Шана.Приближается время обеда.
Навсикая обошла стол и замерла у приоткрытой оконной секции.
Тебе помочь?
Мерт покачала головой:
Справлюсь.
Девочка, казалось, не находила себе места. Утро было необычным во всех смыслах этого слова. Внутри Навсикаи что-то перевернулось. Механизм, казавшийся сломанным, вновь начал разгоняться. Тело наполнилось энергией, окружающее избавилось от черно-белых оттенков.
Мерт искоса наблюдала за подругой.
Улыбка не сходила с лица жены Ольгерда.
Что?не выдержала Навсикая.
Ничего,ухмыльнулась Мерт.
И метнула сюрикен.
Обычный человек уклониться бы от такого броска не смог. Вскрикнул бы, хватаясь за горло, и сполз на керамические плиты. Обливаясь кровью и хрипя. Кухня, кстати, была одним из двух помещений в доме, где на полу лежала плитка. Вторым таким местом был душ, но попасть в негота еще задачка для неподготовленного гостя.
Навсикая не вскрикнула и не захрипела.
Даже не стала уклоняться.
Просто начертила двумя косыми движениями руну перехвата и вывела сюрикен по круговой траектории к виску Мерт. Лезвие замерло в воздухе, едва не оцарапав кожу убийцы.
Ты что творишь?
Улыбка на лице Мерт приобрела самодовольный оттенок.
Проверяю.
Меня?
А кого же еще.
Навсикая ослабила хватку, и сюрикен полетел на разделочную доску. Мерт, впрочем, поймала орудие смерти за острый луч и убрала в складки просторного черного одеяния. Затем продолжила шинковать зелень. Как ни в чем не бывало.
Девочка требовательно смотрела на подругу.
И та не выдержала:
К тебе возвращаются навыки мастера ножей. Я это почувствовала утром. Поднялась наверх, увидела тебя на террасе.
И что?нахмурилась Навсикая.
Сама знаешь.
Не знаю,в голосе ученицы Вячеслава прорезалось упрямство.
Мерт высыпала зелень в глубокую кастрюлю, из которой тут же повалил пар. Хорошенько помешала варево длинным деревянным половником и вернула крышку на прежнее место.
Суп?брови Навсикаи полезли вверх.
Воистинудень чудес.
Он самый,Мерт добыла из настенного шкафчика плоскую тарелку и начала снимать с гриля куски рыбы.Тебе понравится.
Не сомневаюсь,девочка присела к столу и подперла голову ладонью. Задумчиво посмотрела на женщину, потерявшую самого близкого человека на свете. Шли месяцы, а они так и не поговорили об этом. Мерт исступленно тренировалась, повышая свое мастерство. Жена Ольгерда была первоклассной мечницей, но в последние недели она начала делать упор на кусари-гаму и сюрикены. Даже манекен из школы фехтования притащила, заплатив непомерные деньги тамошнему учителю.Просто не думала...