Ты чего, братуха? опешил Пескарь. Зашквар же!
Ты базар-то фильтруй, хмыкнул бандит. Не зашквар, а босяцкая хитрость. Вкурил?
Ну, типа протянул Пескарь.
Анатолий смотрел как Бокорез переодевается в униформу убитого, а в голове его метались заполошные мысли. Хоть и не был он великим специалистом в юридических вопросах, но уже и так понятно: теперь он не просто человек, убивший по неосторожности того, кто намеревался напасть на него. С этого момента он соучастник убийства представителя власти, и доказать обратное вряд ли получится.
Ну чо, Нокаут, ты с нами или где? подмигнул ему Пескарь.
Не знаю, честно ответил Анатолий.
Не знает он, хмыкнул Бокорез, примеряя ботинки убитого. Твоя мокруха, плюс побег, плюс три заваленных мента Эх, гады, малы, не лезут. Короче, думай. Если не с нами, то в лучшем случае в Темновку, на пожизненное. Но, скорее всего, к кодле Седого на перо.
Троих? переспросил Анатолий, не совсем поняв, о чем это говорит Бокорез.
Ага, просто ответил тот, закончив с переодеванием. После чего прикладом автомата стукнул по окошку, отделяющему кабину автозака от крытого кузова.
Че там? раздалось приглушенное из кабины.
Тормози, сказал себе в рукав Бокорез, умело подделывая голос убитого. У одного пассажира с сердцем плохо, растрясло.
Звякнул замок, окошко открылось.
Так по инструкции не положено сказал голос из кабины, который тут же заглушили два зло тявкнувших автоматных выстрела.
Автозак дернулся, накренился. Анатолий едва не свалился со скамьи. Но машина ехала на небольшой скорости, петляя по киевским улочкам, поэтому не перевернулась, а лишь дернулась раз-другойи заглохла.
Ништяк, сказал Бокорез. Сидите здесь.
После чего, погремев связкой ключей, отпер дверь автозака и вышел из машины.
Впрочем, через минуту он вернулся, закинув еще одно мертвое тело в машину. И за нимтретье. Следом на пол с грохотом полетели два автомата. После чего Бокорез резко бросил:
Переодевайтесь.
И захлопнул дверь, после чего практически сразу заурчал заглохший двигатель.
Ну че, Нокаут, подмигнул Анатолию Пескарь. Решился, с нами ты или нет? Так-то ты по ходу небось вкурил уже, что ничего тебе не светит. Если нас накроют, мы тебя сдадим, фраер. Мол, это ты ментов прикнопил. Паровозом пойдешь, а мы, сам понимаешь, не при делах.
Анатолий плохо понимал, о чем ему говорит бандит, но общий смысл до него дошел. Выхода и правда не было. Или погибнуть от рук дружков убитого, о чем ему намекал и адвокат, либо попытаться выжить. Любой ценой. Но переодеваться в одежду милиционера, голова которого была изуродована автоматной пулей, у него не было никакого желания.
И куда мы теперь? поинтересовался он.
В Зону, хохотнул Пескарь.
Куда? не понял Анатолий. То есть как в зону? В тюрьму?
В другую Зону, сказал Пескарь, почти уже закончивший с переодеванием. В Чернобыльскую.
Машину трясло. Она уже неслась на полной скорости.
Эй, Бокорез, че гонишь, будто на ментовские похороны опаздываешь? заорал Пескарь.
Мусора́ на хвосте, донеслось из окошка, так и не закрытая дверца которого мерзко лязгала на каждой выбоине в асфальте.
Водителю в зеркала было видно больше, чем двоим арестантам, запертым в кузове. Однако обзор быстро расширился, когда в задний борт ударили пули.
Видимо, автозак когда-то и правда был хлебовозкой, задние двери которой просто заварили. Причем сделали это неважно. Очередь, прошившая задний борт, разбила сварной шов, и двери распахнулись наружу.
Над ухом Анатолия свистнула пуля, и тут же рядом раздался сдавленный хрип. Пескарь, схватившись за горло, рухнул на колени. Из простреленной шеи бандита хлестала кровь.
Анатолий многое в армии повидал, но так близко чужую смерть видел впервые. Оказалось, что это не особо и страшно. Просто упал человек лицом в лужу собственной кровищи и больше не двигался.
А позади к автозаку медленно, но неотвратимо приближались две легковые машины, раскрашенные в сине-желтые цвета. Из окна одной из них торчала рука с таким же АКС74У, что валялись сейчас под ногами Анатолия. Понятно быломилиционер ловит момент, чтобы второй очередью прошить колеса автозака. И хотя сделать это было не так-то простоБокорез бросал машину из стороны в сторону, понятно было, что рано или поздно правоохранитель своего добьется.
Стреляй! заорал из кабины Бокорез. Стреляй, если жить хочешь!!!
И тут Анатолий осознал, что он и правда очень хочет жить. Для того, чтобы вернуться к невесте и матери, но главноечтобы отомстить тем подонкам, которые так грубо и бесцеремонно сломали ему жизнь. Пусть он убил одного из них, но остальные виноваты не меньше. Это они все как один потом дали показания, что Анатолий затеял драку А вот его друзья, с которыми он отмечал дембель, почему-то на суд не пришли. И отчего так произошло, парень просто запретил себе думать, решив раз и навсегда, что друзей у него больше нет.
Но для того, чтобы отомстить, нужно было вернуться.
И для этого существовал только один способ.
Анатолий неплохо стрелял в армии, в том числе и укороченную версию автомата Калашникова в руках держать доводилось. Разброс из него, конечно, приличный, но промахнуться с такого расстоянияэто надо было умудриться.
Парень поднял с пола автомат, щелкнул переводчиком огня, дослал патрон в патронник, вскинул оружие и дал короткую очередь.
Он целился в колеса, сделав поправку на то, что если ствол задерет вверх, то пули вспорют двигатель автомобиля.
Но он ошибся.
В тот момент, когда он нажал на спусковой крючок, автозак подбросило вверх. Наверняка на выбоину в асфальте наехал Бокорез, из-за чего машина на такой скорости взбрыкнула, словно норовистый конь. И в результате очередь Анатолия вспорола не колеса и не капот, а лобовое стекло милицейского автомобиля
Время вновь замедлилось, как это всегда бывает в переломные моменты жизни. Следующим кадром Анатолий увидел мелкую сетку трещин вдоль лобовухи, на которые изнутри машины обильно плеснуло красным. А потом были следующие кадры замедленного кино, в котором сине-желтый автомобиль лениво, но довольно круто поворачивал влево, нехотя переворачивался, и в него так же неторопливо врезалась вторая машина преследования.
Продолжалось это недолго, наверно, не больше пары секунд, после чего время вновь вернулось к нормальному ритму.
Но не жизнь Анатолия. Потому что в ней теперь был удаляющийся большой огненный шар, в который превратились два милицейских автомобиля.
Эхо взрыва все еще звенело в ушах Анатолия, когда сквозь него прорвался радостный рев из кабины:
Да ты реально крутой пацан, Нокаут! Даже я б так не смог, одной очередью две тачки уделать. Лихо ты маслин в их телегу накидали умылись, и поджарились заодно.
Бокорез орал что-то еще, но Анатолий уже не слушал его.
Он думал о том, что, может, лучше прямо сейчас приставить горячий ствол к подбородку и одним нажатием пальца сразу решить все проблемы? Теперь-то ему точно никогда не вернуться в его прежнюю жизнь. Но, с другой стороны, если у тебя нет дороги назад, значит, остается только одноидти вперед и не оглядываться. Так, словно не было у тебя прошлого и жить ты начал только сейчас, с этого самого мгновения.
Между тем автозак выехал из Киева и уже мчался по шоссе, на котором выбоин было заметно больше. Анатолий видел, как назад медленно уползают телеграфные столбы, за которыми расстилались поля и какие-то невзрачные деревеньки, словно нищенки выстроившиеся вдоль шоссе.
Хоть и трясло машину изрядно, но Анатолий неожиданно для себя задремал. Если б ему кто-то раньше сказал, что он будет способен заснуть в залитой кровью машине рядом с четырьмя мертвецами, он бы просто рассмеялся в ответ на такую бредятину. Но нервыони не железные. Забился парень в угол между бортом и стальной решеткой и вырубился
Разбудил его рев Бокореза, раздавшийся, как показалось, прямо над ухом:
Подъем, Нокаут, делюгу делать надо!
Ч-чего делать? не понял Анатолий, с трудом продирая глаза и сперва не поняв, что это за жуткое место, куда он попал.
Но память тут же услужливо преподнесла ему ответы на все вопросы.