Антон ОрловАккумулятор Сагнума
В прошлый раз его убили в двух шагах от Колодца. Кто и за что?.. Он пытался припомнить подробности, но память, вероятно, непоправимо поврежденная в результате стольких смертей, следовавших одна за другой, вместо полноценной зарисовки происшествия выдавала невнятицу, больше похожую на обрывки сна.
Кажется, сумерки: краски притемненные, водянистые, небо отсвечивает лиловым. Колодец не этот, местность другая. Деревьев нет, торчат какие-то столбы или колонны. Нападавших двое, трое? Лица, одежда, экипировкавсе как будто ластиком стерли, до белых дыр. Видимо, они использовали холодное оружие, было очень больно. Забрызганная кровью трава с темными прожилками на длинных узких листьяхединственное, что запомнилось отчетливо. Прожилки узорчатые, почти черные на светло-зеленом фонесовершенно бесполезная подробность.
Пытаясь выдавить из запасников памяти что-нибудь, кроме этих никчемных прожилок, он в то же время прислушивался и озирался.
Колодец Возрожденияне из тех, что были в прошлые разы: прячется под приземистым каменным шатром, таким старым, что резьба на нем за минувшие тысячелетия сгладилась до невыразительных выпуклостей.
Вокруглес, деревья с шелковистыми серыми стволами и высоко вознесенными кронами. Цвет купола и древесных стволов одинаков, отойдешь подальшеи постройка растворяется в окружающей среде. Вдобавок местами пышно разросся подлесок: можно заблудиться, можно нарваться на засадумасса вариантов приятного времяпрепровождения.
Среди зарослей петляет тропинка, выложенная шероховатой каменной плиткой. Здесь ходят те, кто возвращается из призрачных пределов в мир живых, да еще смотритель Колодца периодически инспектирует свои владения.
Быть может, Боги сжалились, и он очутился вдали от тех мест, где его караулят убийцы? Хотелось бы надеяться Надоело каждый день умирать.
И ведь он даже не знает, за что! Должна быть какая-то причина для того, чтобы его раз за разом уничтожали. Услуги наемных убийц стоят денег, а отсюда следует, что кто-то ради этого влез в немалые расходы.
Месть? Корысть? Жестокий эксперимент?
Тропинка извивалась, огибая массивы кустарника. Наверху сияло светлое, как будто позолоченное, небо. Медленно, в усыпляющем ритме, покачивались кроны деревьев. Обычный лесной шум, щебет птиц. Понемногу он начинал верить, что никто его тут не ждет. То ли они наконец отстали, то ли не знают об этом Колодцесудя по всему, достаточно удаленном от местности, где разворачивались предшествующие события.
«Кстати, как меня зовут?»
Эта мысль заставила сбиться с шага, нахмуриться.
Риг А дальше? Ригерд?.. Ригли?.. Ригастор?.. Осталась только половина имени. Все, что было после первого слога, откушено и пережевано вечностью.
Если его еще раз десять-двенадцать подряд убьют, даже этой половинки больше не будет.
Показалось, что справа за кустарником кто-то есть. Никаких посторонних звуков, всего лишь ощущениетакое же слабоуловимое, как разница между почти одинаковыми оттенками двух соседствующих древесных стволов.
Определенно, кто-то затаился. Не смотреть в ту сторону. Не кидаться наутек: если там враг, бегство спровоцирует немедленную атаку.
Риг поморщился, остервенело потер шею. Пусть тот, кто сидит в засаде, подумает, что перемена в его поведениииз-за укусов мошкары, всего-навсего. Ее тут предостаточно вьется. Шелковокрылые хтисы, среди которых попадаются кусачие, по одной на тысячупотенциальные королевы роя, так и не ставшие королевами.
Это неожиданно всплывшее знание из области естественных наук, такое же бесполезное, как темные узоры на травинках, его несказанно обрадовало: свидетельствует о том, что не все напрочь отшибло, кое-какой хлам в голове остался. И среди этого хлама может отыскаться что-нибудь ценное Внезапная догадка, словно удар: а не затеян ли этот каскад насильственных смертей с одной-единственной цельючтобы заставить его забыть нечто крайне важное, то ли запретное, то ли невыгодное неизвестному заказчику?
Ощущение чужого присутствия стало до того острым, что всякие сомнения рассеялись. Кто-то есть, и этот кто-то уже не сидит на прежнем месте, а движется по ту сторону зарослей параллельно тропинке, в том же направлении, что и Риг. Движется неслышно, как плывущее над землей облако, а не атаковал до сих пор по одной причине: подлесок густой, напролом не прорвешься.
Он нападет, как только в этой дикорастущей изгороди появится просвет. Если б не собирался напасть, не поджидал бы в кустах и не крался бы следом.
И встретить его нечем.
Не исключено, что в своем предыдущемдо всей этой катавасиисуществовании Риг был магом, неспроста же он засек на расстоянии недруга, вроде бы ничем себя не выдавшего. Но сейчас маг из него никакой, и оружия нет, даже ножа, не говоря о чем-нибудь посерьезней.
Одежда, которая была на нем в момент гибели, обнаружилась в том же помещении с каменными сводами, где он очнулся. Все как обычно (всплыли фрагменты объяснений, почему это происходит именно таким образом, уравнения с математическими и магическими символамибезусловно, он получил неплохое образование!), однако многократные повторы уничтожений-возрождений не прошли бесследно: вещи стали ветхими, выцвели и как будто частично утратили плотность, вдобавок один рукав короче другого. «Накопление погрешностей»кажется, так это называется.
Вместо левого карманасимволическая прорезь, зато в другом завалялось несколько монет и сложенное пополам приглашение посетить выставку-продажу мебели в истадалском торговом центре «Мониала». Ага, самое то, в чем он сейчас больше всего нуждается
Итак, что у нас есть? Лохмотья, готовые расползтись по швам, такого же качества ботинки, небольшая сумма денег и в придачу огрызок имени.
В этот раз он должен уйти от убийц.
Слева заросли чуть-чуть расступились, приоткрывая проход в чащобу, справа тянулась все та же сплошная путаница ветвей, листвы и серебрящейся паутины.
Противник, который там находится, чувствует Рига так же, как Риг чувствует его. Зато он не местный и ориентируется в этом лесу не самым лучшим образом, иначе не допустил бы такого бестолкового промаха: от вымощенной камнем тропинки его отделяет непролазная живая стена, а если стрелять наугад, можно спугнуть и упустить жертву.
Риг нырнул в затопленную тенью темно-зеленую щель. Там может оказаться все, что угодно: кратчайший выход на опасно открытый простор, заболоченный тупик, дебри растительного лабиринта, сюрприз в виде проложенного через лес шоссе Главное, что там как будто никого нет, кроме птиц и насекомых. Теперьбегом!
В образованном кустарником коридоре вьется хтисиный рой, их тут втрое больше, чем над тропинкой, множество шелковистых крылышек щекочет лицо. Несколько штук попало в ротбезвкусные комочки, похожие на обрывки бумаги. Риг поперхнулся и закашлялся.
Позади треск веток. Погоня.
На то, чтобы продраться сквозь заросли, противник потратил драгоценное время. Риг между тем петлял по извилистым зеленым коридорам. Возможно, нарезал круги, но все равно деваться больше некуда. Торчащие сучья цеплялись за одежду, над головой нависали низкие лиственные своды. Судя по шуму, доносившемуся то слева, то справа, преследователь успешно преодолел препятствие и теперь тоже мечется по этой чащобе.
Оба ориентировались по звуку, но Риг стремился избежать встречи, а тот, другой, именно к ней и стремился.
Неожиданно кустарник расступился. Грунтовая дорога, за противоположной обочиной подлеска нет, деревья стоят редкоувенчанные пышной зеленью гладкие серые колонны, торжественно вырастающие из травяного ковра, а дальше, за опушкой, виднеются домики с красными и оранжевыми крышами.
Это может быть деревня тэнки. Туда?..
Но почем знать, вдруг веселую жизнь ему устроил кто-то из птицеголовых (при условии, что «жизнь» годится для обозначения сводящей с ума дурной бесконечности умираний и возрождений)? Вдобавок убийца, который идет по пятам, в деревне без труда его найдет.
Нужно пойти вдоль дороги, добраться до ближайшего города и там затеряться.
Вот и план, какой ни на есть, появился.
Дорога протянулась с юго-запада на северо-восток, а насчет местности Риг мог сказать только одноэто не окрестности Истадала. Похоже, раньше он здесь не бывал. Если так, тоже хорошо: тогда никто здесь не знает его в лицо и не сможет выдать убийцам.