Недоверчиво качая головой, Дориан ответил:
Ты мог бы стать богатейшим человеком в Лосайоненет, во всём мире, если бы использовал этот трюк в своих интересах.
Я не потрудился сказать ему, что почти так же легко было бы поднять огромные количества других металлов. Хотя железо было самым распространённым металлом, я легко мог достать столько серебра и золота, что уничтожил бы экономику, и сделал бы драгоценные металлы гораздо менее драгоценными.
Однажды наступает момент, друг мой, когда деньгиуже не цель, а лишь ещё одно средство достижения цели. К тому же, с моей женой, детьми, и друзьями, вроде тебя я уже и так самый богатый человек в мире.
Ха! воскликнул он, из чего я заключил, что Дориан не мог придумать хорошего ответа либо так, либо он был слишком смущён. Немного погодя он сменил тему:Ты так и не объяснил мне до конца стоящую за этой огромной подземной полостью логику. Неужели всё это железо действительно защищает «Бог-Камень» от других богов? спросил он. Бог-Камнем мы стали называть похожую на самоцвет темницу Сэлиора.
Я пристально уставился на своего друга, раздумывая, насколько много я могу ему рассказать. Я скрыл свои истинные причины, по которым я построил камеру «Железного сердца». Так я назвал комнату, когда впервые продемонстрировал её Рыцарям Камня. Точно в центре комнаты на маленьком пьедестале лежал большой, пульсировавший жёлтый самоцвет. Шедший от него свет был таким ярким, что на него было трудно смотреть, не прикрывая глаз. Он был окружён другим камнеморанжево-лимонного цвета камнем, вырастить который вокруг центрального камня я уговорил землю. Шедший от внутреннего камня свет был настолько ярким, что было невозможно разглядеть одними лишь глазами, что на самом деле это были два вложенных друг в друга камня.
Внешний самоцвет собирал лишнюю силу от расположенного внутри камня. Он также предоставлял средства для сцеживания этой силы и использования её в благих целях. Я отламывал от него куски, и крепил их ко множеству предметовв частности, к новым мечам, которые я смастерил для Рыцарей Камня. Я сделал эти мечи так, чтобы они направляли получаемую энергию, создавая огромные потоки пламени по приказу своего хозяина. Их клинки были спроектированы как рунные каналы. Поэтому создаваемый ими магический огонь мог использоваться для превращения шиггрэс, которым не повезло с ними встретиться, в пепел за считанные секунды.
Сейчас уже все мои рыцари носили «солнечные мечи», ну кроме Дориана. Его необычная природа стоика не давала ему активировать чары, выпускавшие божественный огонь. Чтобы мечи нельзя было украсть и использовать против нас, я настраивал каждый меч на его владельца, и он полагался на крохотное количество эйсара своего носителя, чтобы активировать чары. Из-за своей особой природы Дориан был совершенно неспособен направлять даже ничтожнейшее количество эйсара.
Возвращая свои мысли к его вопросу, я подумал об окружавших нас железных стенах. Я никому не сказал об их тайном предназначениине из-за недостатка доверия, а из-за страха быть раскрытым. Я не мог быть до конца уверенным, насколько велики у сияющих богов были навыки по сбору информации. Я полагал, что они были ограничены знаниями, собираемыми их последователями, напрямую или опосредованно, но я не мог быть уверен в этом полностью.
Я думал, что уже объяснял тебе это всё раньше, наконец сказал я.
Он покачал головой:
Нет, ты всё трындел про камень и эти затейливые мечи, которые со мной не работают.
Это помещение совершенно невозможно найти, когда дверь закрыта. Даже боги не могли бы его отыскать. Оно защищает скрытое расположение нашей божественной тюрьмы, сказал я, указывая на светящийся камень посреди комнаты.
Дориан хмыкнул:
Я могу назвать по крайней мере девятнадцать других людей, которые знают, где она находится, заявил он. Дориан, конечно, имел ввиду своих собратьев-рыцарей. Я привёл каждого из них сюда, чтобы они увидели источник силы для их мечей.
Я улыбнулся:
Я доверяю им безоговорочно.
Как и я, ответил он, но людиэто люди, и будут чесать языками.
Уже прошло несколько лет, а они так и не пришли. Либо наша тайна в сохранности, либо боги боятся тягаться со мной, возразил я.
Тут ты, наверное, прав, сказал Дориан. Но если они всё же придут за ним, неужели ты действительно хочешь, чтобы столкновение произошло здесь, прямо под твоим домом?
Я не могу присматривать за ним, если он хранится где-то далеко. И я сделал приготовления для защиты наших семей, ты же знаешь.
Ага, но я просто хотел убедиться, что ты всё ещё помнишь об этом, ответил он, а затем выражение его лица изменилось. Я всё собирался тебя спросить, но всё как-то к слову не приходилось, сказал он, и его взгляд снова потянулся к камню.
Что?
Почему он выглядит иначе?
Что ты имеешь ввиду? спросил я.
Он указал, будто это всё проясняло:
Каменьон выглядит иначе, чем когда ты впервые его победил.
Я вздохнул:
Это довольно легко, в зависимости от того, о какой именно разнице ты говоришь либо о покрывающем его снаружи камне, либо об общем свечении.
Дориан махнул рукой:
Не, я понимаю насчёт камня, в который он заключён. Ты это уже объяснил, но свечение кажется другим.
Смотри сюда, сказал я, указывая на маленькую сетку кристаллов, находившихся рядом с центральным пьедесталом. Там было десять камней размером с большой палец, выстроенных в ряд, и за каждым из них стоял ряд камней поменьше. В данный момент девять больших камней светились жёлтым светом. За этими девятью камнями также светились маленькие камни. Десятый камень не светился, как и все стоявшие за ним маленькие камни кроме одного.
Ты уже показывал мне раньше эту шкалу, сказал он, отмахиваясь.
Тогда будь на этот раз более внимательным, сказал я с некоторым раздражением. Когда я только создал это устройство, все десять камней светились. Я назвал это количество «1 Сэлиор».
Я всё ещё не понимаю, почему ты измеряешь силу бога его собственным именем, ворчливо сказал мой друг.
Он был первым, что я попытался измерить, поэтому я использовал его имя а теперь слушай. Силу, которую тогда содержал камень, я назвал «1 Сэлиор». Я не хотел, чтобы камень содержал больше силы, потому что я точно не знаю, сколько он удержит, прежде чем сломается. Поэтому я использую один Сэлиор в качестве предельного значения, при превышении которого я знаю, что ситуация становится опасной, сказал я ему.
И что именно это значит, когда выглядит вот так, как сейчас?
Девять светящихся больших камней означают заряд в девять десятых одного Сэлиора. Один маленький камень показывает одну сотую Сэлиора. Это значит, что суммарная сила, запасённая в Бог-Камне, сейчас составляет девяносто одну сотую Сэлиора, или, можно сказать, девяносто один процент, объяснил я.
Дориан ухмыльнулся:
Он будет не рад, когда узнает, что ты превратил его имя в единицу измерения. И какое всё это имеет отношение к тому, что камень выглядит иначе?
Ну яркость и цвет свечения слегка меняется, хотя меня поражает, что ты способен увидеть разницу. Этот свет слепит большинство людей настолько, что им трудно видеть маленькие отличия, ответил я.
Дориан издал странный звук, что-то вроде «хрм-м», что означало, что он не был впечатлён:
Для меня он никогда не выглядел особо светлым.
«Он не может видеть магический свет», осознал я. С течением времени я узнал, что некоторые видимые для меня вещи было трудно разглядеть обычным людям, а другие были вообще для них невидимыми. Что я не принимал во внимание, так это тот факт, что Дориан, будучи стоиком, мог не видеть даже то, что видели обычные люди. В данном случае его полная неспособность видеть какую-либо магию, позволяла ему видеть лишь обычный свет, излучаемый концентрированной силой Сэлиора в качестве побочного эффекта. Другими словами, для его взгляда камень светился лишь умеренно. Таким образом, он мог видеть физический камень, в то время как большинство людей не могли ничего разглядеть сквозь яркое свечение, и, что хужеон заметил разницу.
Я забываю, что ты не видишь то же магическое свечение, которое видят другие люди, сказал я ему совершенно наигранным скучающим тоном. Однако он действительно выглядит иначе, даже для твоего взгляда, поскольку хранящаяся в нём сила меняется со временем. Я не знаю, как ещё это объяснить.