Феларгир тоже сел, наконец. Вытер ладонью участок пола и аккуратно на него примостился. Гез злобно в его сторону взглядом постреливает. Точно, это легионер позаботился о том, чтобы меня достойно встретить.
Феларгир. Тебе тут не армия. У нас порядки свои, и не на пустом месте построены. В армии ты с противником близко только на поле боя сходишься. А у наспротивник следит за тобой сразу, как ты вошел в лес, слышит каждое твоё слово и видит каждый твой жест. Речь нашу бестии понимают, и ума первым делом лейтенантов перебить у них хватит. Понятно?
Понятно, кивнул, но как тогда к командиру обращаться?
Как к живому человеку, а не как к идолу. Не то, чтобы у нас было запрещено по званию обращаться. Но привыкнув меня лейтенантом величать, ты и в лесу можешь по привычке так же ляпнуть. Поэтому для вас яШелест. Не 'господин Шелест', не 'лейтенант Шелест'. Просто'Шелест'. Понятно?
Я обоих взглядом окинулоба кивнули. Поняли? Вряд ли.
Феларгир, в первую очередь тебе говорю, но и ты, Гез слушай. В армии всё сделано так, чтобы легионер большую часть времени по привычке действовал. Не раздумывая, не сомневаясь: приказалисделал. Для армии это правильно. Если каждый легионер начнет приказы обдумывать, то не легион получится, а бордель. Но у насне так. И тому есть веская причиналес. Заведи ты в лес хоть десять легионов под командованием лучших легатоввсе там сгинут. Потому что даже самый глазастый человек не увидит в лесу дальше верса, а противникувидит. Потому что в лесу ты понятия не имеешь о том, где и какой численностью расположился враг, а онвсё про тебя знает. Потому что в лесу бесполезно поддерживать стройбуреломы и овраги рассекут и рассеют твои манипулы намного лучше тяжёлой конницы. О том, что твой фланг разбит, в лесу ты узнаешь только тогда, когда наткнешься на трупы. О том, что противник отступил и ушёл, ты поймёшь только через пару днейи то не рекомендую расслабляться. О том, что к противнику подошло подкрепление, ты, скорее всего, вообще уже не узнаешьнекому будет узнавать. А все твои бойцыне умеющие думать болванчики, которые только приказы выполнять умеют. Что ты им приказывать будешь, а главноекак? Вестовыми? В лесу? Это даже не смешно.
Я перевёл дух. Легионер выглядел растеряннымя даже посочувствовал ему немножко. Как жевсю жизнь положить на то, что считал военным ремеслом, считать себя профессионалом в этой области и вдруг понять, что весь твой опыт годится только для сточной канавы? Неприятно, наверно.
Поэтому у нас командирыэто не носители воли богов, каждое слово которых надо выполнять в точности не задумываясь, нет. Лейтенантыэто просто более опытные ваши товарищи. С ними можно и нужно спорить, если вы уверены в своей правоте и если для споров есть время. Когда поблизости нет лейтенантане беда. Первый командир для егеряон сам, на том и стойте. Неважно, что в лес зашла полная кохорса. Если ты видишь рядом с собой двоихсчитай, что вас в лесу трое. И делайте втроём все то, что нужно для выполнения вашей задачи. Если никого рядом не видишьсчитай, что ты в лесу один и выполняй свою задачу в одиночку. И всё время думай. Смотри по сторонам, оценивай, предвидь, меняй свою задачу в зависимости от обстановки. Думай. Сделал что по привычкесам погиб и товарищей подвёл. Даже если просто звание по привычке упомянул.
Легионер совсем загрустил, а вот Гез, наоборот, обрадованным выглядит.
Можно спросить?
Без 'можно'. Просто спрашивай.
А почему 'Шелест'? Гез запнулся и заторопился, испугавшись, похоже, что я пойму его неправильно, в смысле, это же кличка? По имени называть тоже нельзя?
Почему нельзя? Можно и по именам обращаться. Главное только чтобы все поняли, к кому ты обращаешься. Вот у нас в кохорсе двенадцать я поморщился и поправилсяодиннадцать Гаев, восемь Юлиев, пятеро Марков, ну и так далее. Можно, конечно, полным именем звать, все номены упомянув, так в лесу на это просто времени может не хватить. Или вот еще есть у нас слухач хороший, вольноотпущенник из фригийской семьи, по имени Кайструпедионопор. И что, как ты в лесу его внимание к звуку необычному привлечешь: 'Кайструпе твою мать дионопор, чтоб тебя! Что это пискнуло?'
Школяры заулыбались.
А так его просто 'Ухом' кличут. Правда, проще?
Ага. А кто клички дает? И за что?
И Гез замолчал выжидательно.
За дело. Обычно, после какого-нибудь события примечательного или что-нибудь такое, что человека хорошо характеризует.
Моргнул Гез, поморщился едва заметно, взгляд отвёл. А, вот оно что. Я усмехнулся.
И не бойся. Никто тебя, твоего мнения не спросив, 'Засранцем' или там 'Дохляком' не окрестит, запылали у него уши, угадал я, не иначе, Тебе с этой кличкой жить, и никому не нужно, чтобы её слыша, ты глаза от стыда прятал. Еще вопросы?
Молчат оба.
Ну ладно. Начну с того, что эта ситуация, я обвёл рукой комнату, для меня самого внове. Обычно новичков отправляют в составе сменяющей кохорсы куда-нибудь в гарнизон. Куда-нибудь, где обстановка не самая напряжённая, но и не самая тихая. Там новички учатся ходить по лесу, учат звериные языки, тренируются, общаются с замирёнными бестиями, короче, потихоньку перенимают опыт у ветеранов. И через год, когда гарнизон сменяется, новички уже перестают быть новичками и считаются полноправными егерями. Но сейчас особая ситуация. Так получилось, что у нас сейчас осталось в столице очень мало егерей. По многим причинам, я поморщился, так получилось. Поэтому сейчас решено новичков поопытнее сразу егерями в кохорсу зачислять. Без годовой отсидки в гарнизоне. Потомудержите.
Коротким и почти незаметным движением кисти я кинул им егерские жетоны. Хотелось мне посмотреть, как они их поймаюти поймают ли. Поймали. Оба, но по-разному. Феларгир свой жетон схватил, как змея пробегающую мышьрезким и хищным рывком. А Гезнаоборотмягким скупым движением. Выйдет толк из паренька, определённо. Ладони раскрыли, посмотрелисначала настороженно, потом лица посветлели. Гез даже разулыбался от радости. Феларгир эмоции старается не проявлять, но тоже радзаметно. Один рад, что мечта егоегерем статьуже сбываться начинает, а второй, что ему на год меньше ждать своего гражданства. Дурачье.
Сразу скажу, что ваши шансы дожить до следующего лета это здорово уменьшает знаете, как у нас служба устроена?
Да, быстро сказал Гез. Легионер посмотрел на него искоса, потом признал нехотя:
Нет.
Тогда я расскажу. Вообще насегерейоколо трёх тысяч. Вот только одновременно в одном месте больше тысячи почти никогда не собираетсяда и те только в столице. Потому что большая частьдве тысячи человекв гарнизонах, по всей империи рассыпанных, служит. Раз в год все гарнизоны сменяютсяполовина зимой, половина летом. Сменённые егеря полгода служат в столице, потом отправляются на смену в гарнизон, где служат следующий год, ну и так далее. Так что в столице одновременно максимум две кохорсы лагерем стоиттысяча человек, то есть. А то и того меньше, потому что смена мгновенно не происходит, до иных дальних провинций больше двух недель пути.
Так вот почему на шесть кохорс у вас две казармыдогадался Феларгир, выходит, сейчас в столице только вторая кохорса стоит, первая на смену ушла, а с третьей по шестуюпо гарнизонам?
Почти так, кивнул я, вторая в столице, перваяушла на смену. Вот только никаких третьих-четвёртыхнет. Те пятьсот сменённых егерей, что вернутся с гарнизонов, станут первой кохорсой и займут свою казарму. А ушедшаяраздробится на множество сквадов и перестанет быть кохорсой.
Феларгир нахмурился, обдумывая мои слова:
Неудобно как-то
Это тебе с непривычки, отрезал я.
Может быть, пожал плечами, так вас всего три тысячи, выходит? Не маловатона всю империю? Даже на полный легион не тянет
Сдержался я, не ответил грубостью. На больное место он мне, сам того не заметив, наступил. Особенно после Ольштада больное.
Сколько есть. Мы бы и рады, чтобы егерей было больше, но не получается.
Удивился Феларгир.
Почему не получается-то? Денег у васнасколько я знаюв достатке. А если и не в достатке, то не думаю, что Сенат станет сильно за мошну держаться, реши вы численность увеличить.