Все остановились, рассматривая то, что показал мальчик. Часть пшеничного поля сжали, но срезанные колосья не забрали, а просто бросили на землю. Посреди освобождённого пространства возвышались четыре, явно недавно насыпанных, земляных холма. Кроме того, в земле чернели ещё две большие глубокие ямы.
Могильники, Волк фыркнул. Такие роют во время войны и если в городе приключилась
Эпидемия, закончил кот. Ну что же, теперь всё сходится.
Что сходится? не понял Рябой. Так что, стоит нам идти дальше?
Кот открыл было рот, но ответить не успел. Большие окованные металлом городские ворота внезапно громко заскрипели и начали медленно подниматься. Послышались отрывистые возгласы, напоминающие армейские команды. Чуть позже стало ясно, что так оно и есть.
Ворота поднялись и из города выступила процессия из пяти десятков лошадей, впряжённых в длинные узкие повозки. На каждой лежало не меньше десятка продолговатых свёртков, в которых угадывались человеческие тела. Было вполне очевидно, какой груз везут лошади.
Печальный караван сопровождали солдаты в лёгких доспехах. У каждого на поясе вместо привычного оружия висело что-то вроде факела, а лица всех воинов скрывались под матерчатыми масками. Впереди отряда шагал коренастый широкоплечий мужчина с лысой головой и длинными вислыми усами. Судя по тому, что доспехи усача отличались от остальныхэто был какой-то начальник.
Ошарашенный появлением жуткого каравана Рябой не сразу сообразил, что их четвероногие друзья куда-то исчезли. Судя по тому, что слева от дороги колосья пшеницы качались не по ветру, Волк и Одноухий спрятались именно там.
Кони свернули с дороги, направляясь к ещё пустым ямам. Шедший впереди усач провёл ладонью по лысине и размашистым шагом направился к незадачливым путешественникам. Рыжий немедленно спрятался за Хвост, а Четырёхпалый ощутил, что его знобит пуще прежнего.
Эй, крысята, какого чёрта тут забыли? усач говорил, растягивая слова, как это делают все южане. Валите прочь: в город хода нет.
Почему? выдавил Рябой. Мы же ненадолго.
Да хоть и надолгохода нет. Карантин, лязгнуло непонятное слово. Однако солдат видимо сам понял, что его не поймут и решил объяснить. В Трихолме объявилась смертельная хворь: Серая Погибель. Как лечить никто не знает, волшба не помогает, а людишки дохнут за одну ночь. Магистрат обосрался и порешал никого не впускать и не выпускать, пока не одолеют хворь, усач внезапно злобно сплюнул. Ну или пока мы тут все к чертям не передохнем!
Так что, внутрь никак нельзя? пролепетал Четырёхпалый.
Хвост обратила внимание, что среди колосьев пшеницы, из тех, которые рядом с дорогой, появилось серое пятно. Потом показались два стоячих уха. Поднялся рыжий хвост. Парочке очевидно было крайне интересно.
Парень, ты совсем дурак? усач постучал себя кулаком по лбу. В городе, мать его, Серая Погибель! Что ни ночь так пару десятков горожан находят серыми и скукоженными, чисто тебе выжатая тряпка. В город! Наоборот, паникёры рвутся наружу. Уже нескольких поймали и вздёрнули, чтобы остальных приструнить. Вну-утрь! передразнил усач и вновь плюнул. Достал из кармана куртки маленькую металлическую флягу, снял крышку и сделал большой глоток. Забудьте и топайте прочь.
Так нам жрать нечего, заскулил Рыжий. Временами его нытья оказывалось достаточно, чтобы разжалобить собеседника и тот мог чем-то поделиться. Мы три дня не емши, аж пузо подтянуло!
Усач закрыл крышку, неторопливо спрятал флягу и поднёс сжатый кулак к конопатому носу. Рыжий испуганно попятился.
Проваливайте, рыкнул солдат. Обвёл детей тяжёлым взглядом. И помните: страже на стенах велено стрелять во всех подозрительных без предупреждения. Есть мнение, что шалят какие-то залётные маги. Шастал тут один такой, покуда местные ему под зад не дали. Может он и обозлился, да порчу какую навёл.
Пока шёл этот разговор, солдаты успели сбросить с повозок все тела и теперь лениво переругивались, засыпая покойников землёй. Усач повернулся и направился к своим товарищам.
Что будем делать? спросила Хвост. Надежда была раздобыть еды в этом распроклятом Трихолме.
Так там жеСерая Погибель! однако же, судя по взгляду Рыжего, его скорее впечатлил огромный кулак солдата. Сами слышали: десятками мрут.
Пара десятков за ночьне так много, для такого большого города, рассудительно заметил Четырёхпалый, но всё же поёжился. Ежели бы как-то, всего на пару деньков, чтобы еды раздобыть и уйти.
Отойдём, Рябой кивнул в тут сторону, где активно шевелились колосья пшеницы. Обсудим всё сообща.
Ну да, согласилась Хвост. Карнаухий хоть и редкое трепло, но всегда дело говорит.
Па-апрашу! тихо мяукнул кот, стоило путникам воссоединиться. Не Карнаухий, а Одноухий и не трепло, а личность с активным разговорным навыком.
Как поступим? Рябой сел на землю, сорвал колос и начал медленно разгрызать налитые зёрна. Смотрел мальчик на Волка. Может ну его, а? Поищем какую-нибудь деревушку в округе.
Карты у нас нет, волк лёг рядом с Рябым, а значит, чтобы найти эту самую деревушку придётся долго блуждать по окрестностям.
И не факт, что вообще что-нибудь найдём, вставил Одноухий. Судя по его горящим глазам и вздыбленному хвосту, кот определённо жаждал что-то поведать. Но я уже знаю, что делать. Эх, что бы вы делали, если бы не ваш мудрый спутник! Я просто поражен глубиной собственной мысли и обширностью воспоминаний, где можно отыскать любую необходимую информацию.
Мяв, мяв, мяв, тихо сказала Хвост, а Четырёхпалый хихикнул. Кот немедленно выпустил когти в ногу каждому. Ой!
Не перебивай! прошипел Одноухий. Так вот, я вспомнил, что Франс рассказывал про Трихолм. В своё время один из градоначальников решил бороться с выпивкой и приказал запретить изготовление, доставку и продажу спиртного. В результате торговцы объединились и прорыли секретный тоннель за стены города. Потом глупец умер, всё вернулось на круги своя и про секретный ход забыли. Со слов Франса, в обороне города имеется постоянная незакрытая дыра.
А чего это вообще вашего колдуна заинтересовало? спросил Рябой. Не к нему же в подвал эта дыра?
Кот и Волк переглянулись. Казалось, если бы звери умели улыбаться, эти бы точно улыбались.
Франс был, как бы это сказать, Волк хмыкнул. Немного жаден до денег. А такую информацию всегда можно продать, иногдадорого.
Но Франс не успел, кот потёрся оборванным ухом и колено Рыжего. А у нас появился шанс проникнуть внутрь города, раздобыть провиант и незаметно удрать. Я ли не гений?
Главное, чтобы до нас в это время не добралась Серая Погибель, Четырёхпалый вздохнул. А то, с нашим-то везением.
Ты чего? спросил Одноухий у Рыжего, который несколько раз стукнул коленом кота по голове.
Может всё-таки поищем какую-нибудь деревню? мальчик щёлкнул зубами. Там и люди добрее.
Иди, ищи, Хвост почесала у кота за целым ухом. Ну и где этот ваш секретный проход?
Недалеко, Волк посмотрел на небо. Подождём до темноты, чтобы со стены не заметили.
Очень хорошо, что в группе имелся проводник, способный видеть даже в кромешном мраке. Очень плохо, что это проводник оказался таким маленьким. Да и ещё, там, где Одноухий спокойно обходил ямки и бугорки, остальные спотыкались, едва не ломая лодыжки, а иногда даже падали.
К счастью, идти действительно оказалось недалеко. Достаточно скоро кот остановился, повернул голову в одну сторону, послев другую и принялся бормотать что ориентировка на местности не относится к его сильным качествам. Волк молчал и смотрел в сторону городской стены, где перемигивались факела городской стражи. Отсюда они казались не больше, чем звёзды на небе.
Ты что, заблудился? громким шёпотом спросила Хвост и подтолкнула Одноухого под зад. Кот зашипел. Может и нет никакого хода?
Пойдёмте отсюда, Рыжий дёрнул Рябого за рукав, но тот только отмахнулся. Дурная же затея.
Четырёхпалый сделал несколько шагов в сторону, туда, где среди покачивающихся колосьев имелось нечто, вроде проплешины и присел. Мальчик запустил руки в землю и ощутил, под тонким слоем почвы что-то твёрдое. Вроде, как камень. Четырёхпалый повернул голову к товарищам и тихо свистнул. Спутники тут прекратили свою вялую перебранку и подобрались ближе к другу.