Интересно, вызывает ли это недовольство у местных жителейто, что их произвольно передали Италии?
Официальнонет. Неофициальнода, разумеется. Но это не принято демонстрировать. Ничто не должно отрицательно влиять на приток туристов.Генри повернулся к барменше.Вы говорите по-английскиparla Inglese?спросил он.
Та фыркнула, покачала головой и сказаланет.
Tedeschi?
Ее лицо осветилось.
Ja, ja.
Хлынул быстрый поток немецкой речи, но Генри лишь улыбался и отрицательно качал головой. Затем объяснил жене:
Видишь? Я сделал вид, что не понимаю. Не хочу, чтобы наши английские друзья знали, что я говорю по-немецки и по-итальянски. Но ты слышала, что она сказала?
Для меня она говорит слишком быстро,призналась Эмми.Ты же знаешь, мой немецкий не настолько хорош. Самое большее, что о нем можно сказать, так это то, что он лучше итальянского.
Она сказала, что немецкийее родной язык, и она была бы счастлива общаться с нами на нем, если мы не знаем итальянского. Это было бы для нее большим облегчением,перевел Генри.
Внезапно холл за дверью бара наполнился итальянской речью и бодрым топотом ботинок.
Лыжи лифт финиш,с трудом подбирая английские слова, объяснила барменша.
В открытую дверь инспектор увидел баронессу, вслед за Гердой и детьми поднимавшуюся по лестнице. Мужской голос произнес: «Мария Пиа»и она остановилась, отстав от шедших впереди. Смуглый молодой итальянец в чрезвычайно элегантных темно-синих брюках появился в поле зрения Генри. Стоя у подножья лестницы, он положил ладонь на руку баронессы, удерживая ее, и заговорил настойчиво, но тихо. Та мягко освободила руку и покачала головой, но он снова поймал ее запястье и потянул баронессу вниз, к себе. В этот момент за поворотом лестницы возникла Герда с бесстрастным выражением лица. Молодой человек резко отпустил руку Марии Пиа, сделал какое-то шуточное замечание и взбежал по лестнице мимо обеих женщин, перескакивая через две ступеньки. Герда что-то сказала баронессе, и они пошли дальше вместе. Тем временем Тиббет с любопытством заметил, что в холл вместе вошли полковник Бакфаст и Роджер Стейнз, в полном лыжном снаряжении, с налипшим на ботинки снегом.
Signori Inglesi очень много лыжи уже сегодня,стараясь изо всех сил, сказала барменша.Пол-ков-ник Бак-фаст, он лыжи molto вы не кататься?
Пока нет,ответил Генри.
На третьей трассе ужасное скольжение, ледяной наст,говорил полковник.Вы очень благоразумно выбрали первую.
Первое, что я сделаю утромэто отправлюсь именно по третьей,возразил Роджер.Просто я подумал, вечером там освещение будет обманчивым.
Очень разумно,повторил полковник.Не зная броду, не суйся в воду,наставительно произнес он и, понизив голос, добавил:Этот тип, Фриц Хозер, снова здесь. Помните? Я видел его в конторе у Россати, когда выходил. Не нравится мне этот парень.
Хозер? Ах да, тот немец, коротышка был здесь в прошлом году. В толк не возьму, зачем он приезжает, если не лыжник
И они направились вверх по лестнице.
Ужин начался довольно приятно. Баронесса в умопомрачительных черных бархатных брюках и белой шелковой блузке сидела одна, но оживленно и громко переговаривалась со смуглым молодым итальянцем, тоже сидевшим за отдельным столиком. Герда, вероятно, ужинала наверху с детьми. Бакфасты (миссис Бакфаст облачилась в сиреневый креп) устроили целое представление из усаживания за «свой обычный» стол, который ничем не отличался от остальных, но якобы подчеркивал их превосходство. Генри и Эмми, следуя настойчивому приглашению Джимми, присоединились к троице молодых англичан за большим столом в центре зала. За другим центральным столом сидела явно немецкая семья: уютная пухлая блондинка лет за сорок, мужчина с землистым лицом, прямой спиной и глубоким шрамом на щеке и пышущая здоровьем девушка, предположительно их дочь, без малейших признаков косметики, с прической, которая совершенно не шла ей,косами, закрученными на манер наушников. Девушка молчала. В углу в одиночестве ужинал Фриц Хозер, он ел быстро и сосредоточенно.
Роджер был переполнен впечатлениями после первой в нынешнем сезоне вылазки.
Снег еще трудный,тоном знатока заявил он.И его пока недостаточно, к сожалению,в прошлом году в это время было куда лучше. Тем не менееничего сложного, если вы знаете, как вести себя на такой трассе.
Я, например, уж точно не знаю,откликнулся Генри,поэтому для начала собираюсь завтра же утром записаться на инструктаж.
Джимми и Каро поддержали его.
Я пойду с вами,пророкотал от своего стола полковник Бакфаст, который не мог позволить Роджеру перетянуть одеяло на себя.Разумеется, лишь для того, чтобы вас представить. Я знаком со всеми. Чудесные ребята. Хорошо бы вам попасть к Джулиоэто лучший здешний инструктор. Его брат Пьетро послабее будет. Обасыновья старика Марио, того, что управляет подъемником на верхней станции. Он сам когда-то был первоклассным инструктором, пока не доездился.
С умиротворенно любезным видом полковник откинулся на спинку стула, довольный тем, что продемонстрировал свою осведомленность в местных делах.
Прежде чем кто-нибудь успел вымолвить хоть слово, Мария Пиа тихо произнесла:
Джулио погиб.
Что?!Роджер со стуком уронил ложку в тарелку с супом и, резко развернувшись, посмотрел на баронессу. Затем, почувствовав, что его собственные приятели с удивлением уставились на него, пробормотал:Просто я довольно хорошо знал его. Джулио учил меня кататься, когда я приезжал сюда в прошлом году.
Ну и ну Мне чертовски жаль,сказал полковник, лицо которого приобрело цвет красной смородины. Он выглядел искренне огорченным, однако Генри не мог бы сказать с уверенностью, по какой именно причине: то ли из-за смерти Джулио, то ли потому, что кто-то узнал о ней раньше, чем он.
Как это случилось?спросил полковник.Он ведь был совсем еще юношей.
Несчастный случай во время спуска на лыжах, так мне сказали в деревне,ответила баронесса и после паузы добавила:На прошлой неделе.
Он был очень безрассудным молодым человеком,присоединился к разговору смуглый итальянец, тщательно произнося слова, отчасти потому, что говорил с глубокой искренностью, отчастииз-за того, что затруднялся говорить по-английски.Это неудивительно. Если бы не лыжи, то что-нибудь другое Он и на автомобиле гонял как бешеный никаких тормозов он был обречен погибнуть.
Джулио должен был участвовать в имменфельдской гонке. Имменфельд здесь рядом, сразу по ту сторону австрийской границы,продолжила баронесса.Там очень опасная трасса, и гонка наверняка была запрещена из-за состояния снежного покрова. Но именно потому, что это не было дозволено, Джулио не мог не попробовать. Таким он был. Его нашли на дне расселины. Одна лыжа осталась у него на ноге. Другую, как и палки, вообще не нашли.
Повисла неловкая пауза.
Бедный старик Марио,произнес наконец полковник, вытирая усы салфеткой.
Послышался стук дерева о дерево: это Фриц Хозер приподнялся и переставил стул поближе к столу. Только он и немецкое семейство казались совершенно не взволнованными этим разговором. «Может быть, они не понимают по-английски»,подумала Эмми.
Закончив ужинать, Хозер подошел к столу, за которым сидели немцы, что-то тихо сказал девушке и через весь зал направился к выходу. У двери он задержался, словно принял какое-то решение. Потом развернулся и, обращаясь ко всему залу, заявил на хорошем английском:
Этот идиот Джулио мертв. И это его собственная вина. Он не подчинился установленному порядку. Пусть это послужит предостережением для других лыжников.
И, коротко отвесив забавный кивок, вышел.
Злобный коротышка,сказала Каро.
Тем не менее то, что он сказал, справедливо,ответила баронесса.Если человек ведет себя разумно, опасаться нечего. Только глупость приводит к беде.
Именно так я всегда и говорю,произнесла миссис Бакфаст неожиданно и очень твердо.Всегда требуется соблюдать осторожность.
Генри вдруг охватило необычное ощущение всеобщей напряженности, будто каждая произнесенная фраза таила некий скрытый подтекст, и все говорившие посылали какой-то намеккому? Всем? Кому-то одному? Он огляделся. Каро, уставившись в тарелку, выглядела так, словно ей было неуютно. Роджер отодвинул еду и, похоже, был искренне расстроен. Полковник, опустив подбородок на грудь, о чем-то размышлял. Но так же быстро, как пришло, тревожное ощущение рассеялось и показалось нелепым. Баронесса заметила, что это большая трагедия, но такое случается, так что событие не должно омрачить им отдых, и добавила: поскольку лед теперь сломан, она хотела бы представить всем Франко ди Санти (смуглого итальянца)скульптора из Рима, с которым познакомилась здесь в свой предыдущий приезд.