Тогда мы спокойно поедем дальше, нарочито бодро проговорил Крячко. Появится, будем думать.
Лев Иванович хотел быть уверенным в том, что ошибся, и расслабиться уже не мог. Он внимательно всматривался в зеркала заднего вида и знал, что Крячко тоже проявлял бдительность.
Лева!.. тут же произнес Стас.
Вижу.
Таксист молчал, но успокаивать себя тем, что он внезапно стал глухим или глупым, Гуров счел излишним.
Оторваться не удалось. Теперь преследователь намеренно демонстрировал свое присутствие. Он то пропадал из вида, то снова появлялся в поле зрения, но держался вполне уверенно, не прятался.
Стас не сводил глаз с зеркала заднего вида. Гуров сидел ровно, не оборачивался.
Без перемен? спросил он.
Да. И без вариантов, ответил Стас. Может, обратно поедем? В управление, а?
Нет смысла, сказал Лев Иванович, подался вперед, положил таксисту руку на плечо и проговорил: Тормозни где-нибудь, друг.
Машина тут же свернула вправо, проехала несколько метров и резко остановилась напротив темного и узкого переулка.
Сверх оплаты за поездку, списанной с карты Гурова, Захим получил щедрые чаевые наличными.
Ты уж прости нас, парень, сказал ему Стас, убирая кошелек. Вот такая она, Москва.
Не надо меня учить. Я здесь родился, заявил таксист.
Тогда у тебя вообще не должно быть вопросов. Ты и сам все понимаешь. Крячко закрыл дверцу и хлопнул ладонью по крыше.
Вслед отъезжающей машине он даже не посмотрел, подошел к Гурову, который стоял на обочине, засунув руки в карманы, и проговорил:
Безлюдно тут как-то.
То, что надо, сказал Гуров. Еще толпы нам тут не хватало.
Они стояли посреди тротуара, в самом начале пустынной улицы, одной из тех, которые связывали битком забитые трассы. Случайных прохожих здесь было мало, транспорт тоже не часто появлялся. Эти улочки использовались москвичами в тех случаях, если нужно было сократить путь от одной густонаселенной точки столицы до другой. В любом городе мира можно обнаружить подобные аномальные зоны. В нескольких метрах полным ходом будет идти жизнь, а ты вдруг окажешься там, где время решило прикорнуть.
И где он? Стас напряженно смотрел в сторону поворота. Вроде бы совсем в затылок дышал.
Сейчас будет.
Из-за поворота показался знакомый автомобиль, тут же сбросил скорость, проехал немного вперед и остановился как вкопанный.
А если у него оружие? Мы тут как на ладони, одними губами проговорил Крячко. Транспорта практически нет, людей тоже.
Здесь полно камер. Дома-то жилые. Народ все-таки ходит. А вон и автобусная остановка. Значит, будут свидетели, сказал Гуров. Не думаю, что он рискнет.
Стас покрутил головой, пытаясь рассмотреть где-то поблизости камеры видеонаблюдения.
Кого это когда останавливало? задумчиво произнес он.
Черный «Хендай» просто стоял на месте. В салоне царила абсолютная темнота. Свет уличного фонаря, отражающийся в лобовом стекле, напрочь лишал сыщиков возможности рассмотреть то, что происходило внутри машины.
Нет, Стас, он нам больно делать не хочет, сказал Гуров. Ему нужно что-то другое.
Пойдем и спросим, решил Крячко. Всю ночь тут стоять, что ли?
Подождем, остановил его Гуров. Он должен сам выйти.
Лев Иванович опять угадал. Нет, его напарник, конечно же, не был глупым простаком. Просто Стас предпочитал действовать импульсивно, а Гуров умел ждать.
Дверца со стороны водителя открылась. Из машины выбрался мужчина лет тридцати пяти в серой кепке и синей ветровке, осмотрелся и пошел по тротуару.
Гуров ждал. Крячко коснулся его плеча своим, дал понять, что тоже на старте.
Мужчина медленно приближался к ним. Его руки были пусты, двигался он неуверенно, сутулился и вообще выглядел как-то жалко.
Этот субъект остановился в паре метров от сыщиков, снял кепку, смял ее в ладонях и хрипловатым голосом произнес:
Привет! Не узнаете меня?
Гуров всмотрелся в худое вытянутое лицо. Нет, этот человек был ему не знаком.
Однако Крячко вдруг выбросил вперед руку, щелкнул пальцами и заявил:
Имя не назову, но мы с вами определенно виделись. Лицо знакомое.
Мужчина надел кепку.
Артем Незванов, представился он. Вы меня в колонию на четыре года отправили.
Не мы, а суд, поправил Гуров. По всей строгости закона.
Как Лев Иванович ни старался, но так и не мог вспомнить этого человека. Что-то такое мелькало в голове, но тут же пропадало.
«Уже и не сосчитать тех людей, на запястьях которых я защелкнул наручники. Многие прошли через мой кабинет, каждый получил то, что заработал. Подводит память. А ведь раньше мог за километр угадать», подумал сыщик.
Дело было не в том, что сегодня он позволил себе выпить или на время отпуска ослабил профессиональную хватку. Проблема состояла в другом. Человек, сейчас стоявший перед ним, никак себя не обозначил. Непримечательный внешний вид, неузнаваемая походка. Мало данных.
Кем был этот Незванов? По какой причине отбывал? Зачем преследовал такси, искал встречи? Что ему надо?
Незванов ближе не подходил. Так и стоял в отдалении, соблюдая дистанцию.
А я вот вас обоих хорошо запомнил, сообщил он сыщикам.
Молодец, спокойно проговорил Гуров. Ты только это хотел нам сообщить?
Нет. Незванов покачал головой. Мне помощь нужна. Или совет. Это уж как пойдет.
Крячко с шумом выдохнул. Гуров расслабляться не собирался.
Что, так и будем здесь стоять? спросил Незванов. Если вы не заметили, то я скажу, что тут нельзя парковаться. Мне неприятности не нужны. Особенно сейчас.
«Если тебе не нужны неприятности, то по какой причине ты так открыто ехал за нами? подумал Гуров. Если требуется помощь, то почему не подошел к нам до того, как мы сели в такси? Дурацкая ситуация сложилась. Дело усугубляется еще и тем, что я изо всех сил стараюсь, но так и не могу вспомнить этого человека. Отказать ему в просьбе вот так сразу тоже нельзя. Ведь не просто же так тот катался за нами по Москве. Значит, дело серьезное. Сперва нужно все выяснить, а потом уже и определяться с дальнейшими действиями».
Какая помощь тебе требуется? спросил Гуров.
Что, прямо здесь рассказывать? Незванов напрягся. Я так не могу.
Ты же следом за нами ехал, напомнил ему Крячко. А теперь «не могу» включил. Ты уж определись, что ли.
Тут кафе неподалеку. Прямо у дороги, сказал Незванов, отступил на шаг и вытянул руку в нужную сторону. Давайте там, если вы не против.
Ты в каком кино видел, чтобы мент с бандитом по кафе шлялись? с усмешкой осведомился Гуров.
Не надо так, Лев Иванович! проговорил Незванов довольно резко. Ты об меня ноги не вытирай. Все, кому было нужно, уже это сделали. Развернусь и уйду. Только ведь у тебя вопросы останутся.
Резкий переход на «ты» сыщика не смутил.
По какой статье был осужден? спросил он.
Сто пятьдесят восьмая.
Тут Гуров вспомнил. Нечто безликое и бесформенное моментально обрело цвет и четкие линии. Манера речи, обращение по имени и отчеству. Негромкий хрипловатый голос. Единственный из тех четверых, кто не имел клички, потому что его фамилия и без того произносилась очень удобно.
Есть такие удачные фамилии и имена. Не объяснишь, почему при общении их не хочется заменить на что-то другое.
Идентификация прошла успешно.
Банда. Лет десять назад. Квартирные кражи, произнес Гуров, слегка повернув голову к Стасу. Если не путаю, конечно.
Не путаете, подтвердил Незванов. Все верно.
Он снова вернулся к «вы».
Крячко уставился себе под ноги, нахмурился, собираясь с мыслями. Впрочем, прямо сейчас от него этого и не требовалось. Главное состояло в том, что Гуров уже был в деле.
Байрон, Немец, Кудесник, перечислил Незванов. Я шел четвертым.
Пока они обчищали квартиры, ты в машине ждал. Я помню, сказал сыщик. Там тебя и взяли. Спасибо, освежил память.
Пожалуйста.
Мимо проехал белый кабриолет. Таких бесстыдно открытых машин в Москве было не так уж и много. Их редкое появление на столичных улицах заставляло прохожих выворачивать вслед шеи. Но вечер пятницы и прекрасная погода на каждого владельца кабриолета влияют по-своему. В машине играла музыка, а за рулем восседала молодая девушка.