Как, он уже задержан? недоумевал Миронов, разговаривая с дежурным.
Нет, сам пришел. Ждите.
Подошла машина.
Разрешите, товарищ майор, обратился к Миронову мужчина средних лет, высокий, с широким лицом и большой головой, крепко посаженной на короткую шею. Тяжело дыша, он торопливо заговорил:
Как же мне, товарищ майор, дальше-то жить? Как теперь людям в глаза смотреть? Ведь меня здесь, в поселке, все знают. А жене, детямим-то как быть?..
Черные блестящие его глаза пристально и тревожно глядели на Миронова. А тот растерянно слушал, не понимая, чего хочет от него мужчина, пунцовое лицо которого выражало возмущение. Оказалось, что перед майором стоял тот самый человек, который подозревался в тяжком преступлении. Его лицо было настолько схоже с фотороботом, что, казалось, не оставалось никаких сомнений в их идентичности. Мужчина протянул документы, из которых следовало, что, когда было совершено опасное преступление, он находился в больнице после тяжелой операции. Что это? Заранее подготовленное алиби? Нет, тщательная проверка подтвердила, что механизатор совхоза действительно не имеет абсолютно никакого отношения к преступлениям. Участковый явно перестарался. Майор извинился перед товарищем, выступил на собрании перед жителями поселка, объяснил им, что произошла ошибка.
Доложив обо всем этом начальнику, Миронов вернулся в кабинет. Его неприятно знобило. Позвонил домой, попросил было жену приготовить горячую ванну, но настойчивый звонок внутреннего телефона оборвал разговор.
Слушаю вас, товарищ полковник, сказал Миронов. Сделал пометки в настольном календаре, взглянул на часы. Все понял. Выезжаю.
По пути, у кинотеатра, подсел капитан Осокин. Злой: в кои-то веки выбрался с женой в кино, так из зала вытащили.
Что случилось? спросил ок.
Убийство.
Какое еще убийство?
На твоем участке. В квартире обнаружен труп, разъяснил Миронов. Маляев позвонил, ты его знаешь, он с Сурковым работает. Человек серьезный, зря трезвонить не будет.
Машина пробиралась по грязной дороге между панельными домами-близнецами. По-прежнему дул сильный ветер, черные тучи, сплошь окутавшие небо, сеяли мелкий дождь, заливавший лобовое стекло.
Кажется, приехали, вглядываясь в темноту, высвечиваемую фарами, сказал Миронов.
У подъезда девятиэтажного дома Стояли несколько человек. Среди них майор узнал белокурого старшего лейтенанта Сурковаучасткового инспектора. Бывший сержант, он не сразу пришел в милицию. Работал на заводе, приобрел специальность электромеханика. Потом отличился в народной дружине. Его направили в школу милиции. Смел, предельно скромен.
Сурков изрядно продрог. Но вида не подал, четко отвечал на вопросы.
Где квартира Никифоровой?
На пятом этаже. Двадцать четвертая.
Миронов распорядился:
Тогдав лифт.
К сожалению, не работает, сказал Сурков. Обещали починить.
Раз обещалинадежда не потеряна, резюмировал Миронов и положил руку на плечо Суркова: веди-де вперед.
Возле дверей квартиры Никифоровой Миронов увидел Ивана Лаврентьевича Маляевапомощника участкового. В прошлом фронтовик, уважаемый человек, он много делал на общественных началах для предупреждения правонарушений.
Кто входил в квартиру? поздоровавшись с Ма-ляевым, спросил Миронов.
Только я и сын покойной.
Как стало известно о смерти Никифоровой?
Одна женщина высказала подозрение.
Подробнее, пожалуйста, Иван Лаврентьевич, попросил Миронов.
Маляев на минуту задумался.
Фамилия этой женщиныСветлова. Она пришла ко мне на квартиру и сказала, что с ее подругой Никифоровой наверняка что-то приключилось. Дело в том, что Светлова неделю лежала больная, а Никифорова за это время ее ни разу не навестила. Светлова позвонила подруге на работу, а там ответили, что та уже неделю не появляется. Конечно, Никифорова могла куда-нибудь уехать, но дело в том, что в комнате все время горит свет. Светлова позвонила в квартирутишина
Войдя в квартиру, Миронов сделал несколько шагов и остановился: в лицо ударил тяжелый гнилостный запах.
Небольшая прихожая, прямо из нееспальня, направокомната, служившая гостиной, с лоджией, а налево по коридорчикукухня. Там на полу в домашней одежде в луже запекшейся крови лежал труп. На лице застыла гримаса. Выцветшие брови приподнялись, скосившиеся глаза слепо глядели в потолок. Миронов распорядился эксперту-криминалисту лейтенанту Лиснову сделать снимки, а врачудать предварительное заключение о времени наступления смерти.
Надев перчатки, Зернов потрогал труп в нескольких местах.
Смерть наступила не меньше недели тому назад, констатировал он.
Собака след не взяла, доложил сержант Осипов.
Распорядившись о дальнейших действиях опергруппы, Миронов со следователем прокуратуры и экспертом-криминалистом приступили к осмотру места происшествия. Ползая по полу, они изучали каждый его сантиметр, тщательно осматривали также мебель и другие вещи. В самых разных местах нашли много отпечатков пальцев, следов обуви, капли и мазки крови.
Как, Эдуард, следы годятся? спросял майор Лис-нова.
Вполне можно использовать для сравнения.
Очень хорошо. Продолжайте.
Зернов, невысокого роста, полноватый, склонился над трупом. На голове покойной виднелась залитая кровью вмятина, на бедре левой ногибольшой синяк.
Майор встретил приехавшего прокурора Корнилова, и они вместе подошли к врачу.
Взгляните сюда, сказал Зернов. Он сделал шаг в сторону, нагнулся и поднял массивную чугунную сковородку, валявшуюся у плиты. Вот этой штуковиной и была убита женщина.
Корнилов поморщился.
Вы уверены в этом?
Зернов положил сковородку на место.
Безусловно, ответил он. Рана на головеслед от удара именно этим предметом. Размозжение черепа в затылочной области. Удар был нанесен, по всей вероятности, неожиданно, сзади.
Не спешите, доктор, с выводами, мягко, но настойчиво сказал прокурор и продолжал:А почему на кухне валяются осколки от бутылки? А брызги крови на стене у самого пола?
Зернов замолчал. Майор, взглянув на него, сказал:
Сейчас важнее не это, а то, когда наступила смерть.
Осмотрев труп еще раз и проверив все, врач подтвердил свое первоначальное заключениесмерть наступила не менее недели назад. Детали и клинические обстоятельства смерти можно будет установить только после вскрытия. Миронов распорядился отправить труп в морг. Сам же отошел к окну, глотнул свежего воздуха, закурил.
Осмотр места преступления продолжался. Не первый раз они работали вместе. Предварительно разбив квартиру на участки, распределили их между собой. Осмотр продвигался быстро, без всяких заминок. Мельчайшие детали каждый фиксировал у себя в блокноте, обнаруженные следы обводили мелом, а отдельные детали накрывали разными предметами, чтобы случайно не уничтожить. Криминалист их обрабатывал: фотографировал, срисовывал, снимал на липкую прозрачную пленку, увлажненную фотобумагу.
Квартира была со вкусом обставлена. Никаких следов беспорядка не заметно. Все вещи на своих местах. Красивые и дорогостоящие безделушки и украшения из серебра, хрусталя, фарфора, выставленные на полках и столиках, казались нетронутыми.
Миронов обратил внимание на цветной портрет, висевший над книжным шкафом. На него гордо глядели большие глаза молодой женщины. Волевой, чуть вздернутый подбородок, пухлые губы.
Майор резко повернулся, чувствуя, как его захлестывает гнев.
Жила на свете женщина, любила, рожала угадав состояние коллеги, проговорил прокурор Корнилов.
Вот так-то, Николай Степанович, вздохнул Миронов.
Прокурор района был известен своей пунктуальностью, исключительной трудоспособностью. Несмотря на внешнюю флегматичность, Николай Степанович быстро оценивал обстановку, схватывал суть. Хотя Миронов и сетовал на придирчивость и въедливость прокурора, но тем не менее ценил его и уважал. Обоих связывало общее дело, они понимали друг друга с полуслова.
Договорившись с Корниловым о дальнейших действиях, Миронов приказал капитану Осокину пригласить сына покойной и подробно его допросить в райуправ-лении милиции. Прокурор тоже уехал, прихватив с собой жену сына Никифоровой.