Высшиеэто одна из загадок Долгой Земли. Достоверно известно только то, что Высшиебывшие люди. Они бессмертны и неуязвимы, намного превосходят людей в интеллектуальном отношении, обладают сверхъестественными способностями. Возможно, это просто еще один подвид помимо А, В и С. Превратиться в Высшего может лишь тот, кто обладает особыми, крайне редкими качествами. Определить, есть ли у человека нужные качества, могут только сами Высшие, а для того чтобы стать одним из них, такой человек должен пройти посвящение, но в чем оно заключаетсятайна. Здесь никаких фотографий, да и раздел коротенький, всего на четверть странички.
На форзаце карта: четыре тщательно прорисованных архипелагаКордейский, Лаконодийский, Сансельбийский и Магаранскийразбросанных среди изумрудно-зеленого пространства terra incognita. Трассы караванов обозначены красным пунктиром. Кордея, самый крупный из островов, напоминает кляксу.
В книжку был вложен цветной комикс "Про храброго щенка Тешу" с подзаголовком: "Приложение к журналу "Пламенный легионер", для самых маленьких. АвторВир Одис".
Залман комикс тоже пролистал. На первой странице смешной лопоухий щенок Теша с восторгом смотрит на Бесстрашных Псов, которые охраняют собачьи города от порождений Тьмы. На второй странице он просится в игру к щенкам постарше, а те его прогоняют: "Ты слишком маленький". На третьейиз Темного Леса выползают мерзкие твари, и щенки-подростки убегают, поджав хвосты, один только Теша храбро рычит на чудищ. На четвертой монстры со всех сторон окружили Тешу и готовы растерзать, но на пятой откуда ни возьмись появляются Бесстрашные Псы, и начинается битва, а на шестой чудища с оборванными щупальцами удирают в свой Темный Лес, под крыло к Мерсмону. И, наконец, на седьмой странице выстроились в шеренгу Бесстрашные Псы, а вместе с ними в хвосте шеренгималенький Теша, и на нем залихватски заломленный пятнистый берет, такой же, как у пламенных легионеров.
Пока Залман рассматривал картинки, зверопоезд замедлил ход, проводник крикнул: "Станция Танхала!"
Туристы зашевелились, Залман тоже потянулся за своей сумкой.
Вокзал находился в восточной части полуострова Танара, и перрон был затоплен тенью, падавшей от береговой стены. В зале ожидания висели плакаты, предупреждавшие о близости Гиблой зоны, призывавшие к осторожности и бдительности. У туристов это вызвало прилив энтузиазма, и они стали щелкать друг друга на фоне плакатов, а Залман, не задерживаясь, вышел на привокзальную площадь.
Танхала начиналась сразу же за береговой стеной: позолоченные косыми лучами солнца пустынные улицы, уходящие вдаль, за край мира, заброшенные здания причудливой архитектуры, совершенно не похожие на типовые постройки Птичьего Стана, Тянги или даже Касиды. Размах, от которого сосет под ложечкой. Погруженное в вечный сон прошлоеили, скорее, сон о прошлом: ведь это город, которому две с лишним тысячи лет, бывшая столица, после Темной Весны приговоренная к сносу.
Глава 6
На площади перед зданием вокзала несколько десятков солдат отскабливало и отмывало брусчатку. Не желая мешать им, Залман свернул в боковую улочку с каналом.
Набережная, одетая в растрескавшийся красновато-бурый камень. Над водой торчали наклонные рамы, затянутые проржавевшей металлической сеткоймало ли, что оттуда полезет (впрочем, полезть-то оно может и по сетке), вода напоминала прокисший суп. Кое-где рам не хватало, словно кто-то их выломал. Дочерна загорелый мужчина в грязной потрепанной одежде ловил сачком водяниц, приносящих удачу, они в такой среде превосходно себя чувствуют. Возле его ног стояла заскорузлая сумка и пара стеклянных банок.
Залман направился к гостиничному комплексу. Единственный жилой квартал в мертвом городе, там есть магазинчики, котельная, кафе, поблизости находятся казармы лесной пехоты. Но все это дальше, сначала надо миновать обветшалые здания в чернильных лохмотьях волчьего бархата, оккупированные птицами, ящерами и перекидниками, наблюдающими за одиноким прохожим из оконных проемов.
Залман неплохо ориентировался в Танхале, как это у него получалосьон сам не понимал. Возможно, Сандра права, и когда-то он действительно здесь жил. Он повернул за угол, зная, что теперь его отделяют от обитаемого квартала всего два поворота. В просвете снова открылся вид на привокзальную площадь. Слева покосившийся каркас какого-то строения, под ним громоздятся обломки бетона и куски помутневшего стекла (обрушилось само, не дожидаясь запланированного сноса), а справа, в медово-золотом закатном свете, вереница стрельчатых арок, и под одной из них кто-то стоит
Мостовая качнулась под ногами. Ощущение потери опоры. Знакомый силуэт под аркой оставался неподвижным, как будто вырезанный из темного картона.
"Разве из Страны Мертвых возвращаются?.. Наш план сорвался из-за меня. Если бы я тогда не опоздал"
Эти невесть откуда взявшиеся мысли кружились в голове у Залмана, пока он медленно и неуверенно, словно только вчера научился ходить, шел к ожидавшему его человеку. На периферии мелькнула еще одна мысль: не надо было сюда приезжать.
Солнце било в глаза. Уходящая к горизонту пустая улица, заспиртованная в этом вечернем свете, показалась Залману таким же наваждением, как до боли знакомый силуэт под аркой.
А в следующий момент наваждение рассеялось, и он оторопело уставился на худенькую невзрачную девушку лет шестнадцати-восемнадцати, которая, в свою очередь, испуганно смотрела на него. Мелкие черты бледного личика заурядны и невыразительны. Прилизанные светло-русые волосы. На ней были джинсы и форменная курточка юного менеджера, манжеты подвернуты, выставляя напоказ дистрофически щуплые запястья. Залман никогда раньше ее не видел.
Я вас не знаю, пробормотал он, чувствуя, как замедляются удары сердца.
Я вас тоже не знаю.
У нее и голос был слабый, невыразительный. Никакого повода для тревоги, а он-то принял ее за За кого?..
Извините, обознался.
А, понятно Ничего, она вежливо кивнула в ответ.
Инцидент был исчерпан, и Залман направился к гостинице. Всего гостиниц тут шесть или семь, но в одной из них, самой фешенебельной, все окна распахнуты настежь, и персонал носится, как угорелый: там готовят апартаменты к завтрашнему прибытию Летней госпожи со свитой. Из окна на верхнем этаже выпало ведро, грохнулось о тротуар, отскочило, кувыркаясь. Мыльная вода расплескалась темными кляксами с оборками пены. Наверхувзрыв ругани, кто-то кого-то распекал. Обычная неразбериха, какую можно обнаружить с изнанки любого торжественного мероприятия.
Залман обошел опасную гостиницу стороной (вдруг в следующий раз оттуда вывалится не ведро, а уборщица?), миновал два зловеще декорированных отеля в стиле Темной Весны, с лепными черепами по карнизу (в этих заведениях не протолкнуться от туристов с Изначальной), и солидное, без затей, здание, где селились командированные чиновники, ведавшие планомерным разрушением Танхалы. Его целью была самая скромная из гостиниц, на отшибе, окнами смотревшая в неширокий переулок, где асфальт взломан скрюченными мохнатыми растеньицами, напоминающими эмбрионы, а дома на противоположной стороне оплетены узловатым ведьминым плющом. Залман и раньше там останавливался.
Даже здесь царила суета. В холле, рядом с парадным портретом Властительницы в усыпанном самоцветами кокошнике, вешали семейный портрет: Летняя госпожа в юности, с матерью, отцом и сестрой.
Сестру тоже звали Сандрой, словно у родителей не хватило фантазии на другое имя. Элесандрина Янари принадлежала к подвиду В и умерла от старости в возрасте девяноста восьми лет. Сандра-первая вспоминала о ней с досадой, а однажды призналась: "Вообще-то, я несправедлива к Элесандрине, но я все не могу простить ей того, как она у нас появилась. Хоть и понимаю, что она в этом не виновата". "У твоей мамы были трудные роды?" предположил Залман. "Да какие там роды! Если б она родилась, как полагается, я бы ничего не имела против. Откуда она взяласьэто я расскажу как-нибудь в другой раз".
Один из тех разговоров, которые почему-то застряли в памяти. Залман был лишен любопытства, и все же эти загадочные обмолвки Сандры насчет того, что ее сестра появилась на свет не так, как у всех появляются братья и сестры, вызывали у него слабое беспокойство.