Возможно, вы недалеки от истины, раздался за их спинами чей-то голос.
Доктор и санитар обернулись. Возле стойки стоял Адам Китодин из вице-президентов ИноКо, главного лоббиста нового законопроекта Единых Наций.
Мистер Кит, прошу простить нашего сотрудника...
За что? удивился вице-президент. Как я понимаю, мистер Пирсон принадлежит к ярым реальщикам?
Да, вскинув подбородок, санитар дерзко взглянув Киту прямо в глаза. Или это уже противозаконно?
Тот в ответ лишь безразлично пожал плечами.
Мы живем в свободном обществе. Каждый волен сходить с ума так, как ему угодно. Главное чтобы он не мешал при этом другим и не представлял опасности для окружающих. Но надеюсь, вы не будете отрицать, что глобальная виртуальность решила множество проблем нашего общества.
И породила кучу новых! горячо возразил Пирсон. Люди стали забывать, что такое реальный мир.
Давайте каждый останется при своем мнении, дипломатично свернул разговор Кит и повернулся к доктору:Ваши пациенты готовы?
Да! отозвался тот, потерев острую бородку. Но я думал мы дождемся церемонии открытия...
Сомневаюсь, что кому-то будет интересно наблюдать, как вашим пациентам будут вводить пищевые трубки, ставить кататеры и калоприемники. Согласитесь, это не самое аппетитное зрелище. Для лучшей картинки будет неплохо, если мы подготовим несколько капсул заранее.
Сколько человек вам нужно?
Пять-шесть, неопределенно пожал плечами вице-президент. Стольких вы успеете подготовить?
Хорошо, кивнул Бакаев.
Жду вас в новом крыле вместе с пациентами. Доброго дня мистер Пирсон, кивнув на прощание санитару, он ушел.
Джон, у тебя найдется лишний инфопланшет с выходом в сеть центра, вздохнул Бакаев, проводив спину вице-президента взглядом. Лень возвращаться в кабинет.
Разумеется, держите док.
Введя имя и набрав пароль доступа, Бакаев открыл список пациентов и долго, бессмысленно листал личные дела, выбирая первых из тех, кому суждена новая жизнь в многообразии виртуальных миров. С фотографий историй болезни смотрели молодые мужчины и женщины. Откуда-то из глубин памяти всплыли когда-то услышанные от деда слова: "Войнадело молодых, лекарство против морщин". Рядом с фотографиями шли имена, фамилии, звания, список наград и один и тот же диагнозсиндром Крэма, страшное эхо недавней войны Первого контакта. Войны ненужной, глупой и фактически случайной, но от этого не менее ожесточенной и кровавой.
Глава 1 Братец Тук и Забытый монастырь
Новый день не предвещал ничего хорошего. Он должен был стать таким же обычным и унылым, как и все прочие в этой юдоли скорбных разумом.
Подумать только! Эти идиоты считают меня сумасшедшим! Меняпервого консула французской республики! Откинув в сторону одеяло, я широко зевнул и пошлепал в гигиенический блок.
Так, что тут у нас сегодня? Банановая паста, жидкое мыло с запахом ромашки, гель... это мы оставим для душа.
Умывшись и почистив зубы, я вернулся в свою палату-камеру и принялся делать основной разминочный комплекс. Все как обычно, бодрая зарядка для разогрева мышц, отжимания, пресс, легкий кросс на беговой дорожке. Потом душ и можно завтракать.
Дни здесь однообразны до отупения. Если бы не возможность выходить в сеть, то я бы наверное сошел с ума. Иногда кажется, что лучше бы они нас всех усыпили, как бешенных животныхэто было бы просто милосердней.
Привычно приняв упор лежа, я начал отжиматься на кулаках, считая в слух:
Один! Два! Три!
В воздухе перед дверью появилась голограмма молодой женщины, в довольно откровенном медицинском халатике, который не столько прикрывал, сколько подчеркивал длинные и стройные ножки.
Сто четыре, сто пять, сто шесть, как ни в чем небывало продолжил отсчитывать я.
Голограмма медсестры покачала головой.
И когда ты повзрослеешь? Время пить лекарство, сказала она.
В тот же момент в окошке раздатчика появился прозрачный стаканчик с ярко-красной жидкостью.
Хорошо выглядишь, Юлия, сменила помаду? Тебе идет.
Спасибо, Игорь.
А что ты делаешь сегодня вечером?
Тоже что и всегдаосуществляю оперативное управление системами медицинского комплекса особого режима. Напоминаю в девятьсот девяносто восьмой раз, я всего лишь искусственный интеллект с имитацией личности.
О, так скоро тысяча. Юбилей. Что тебе подарить?
Лекарство, капитан, голограмма перешла на строгий официальный тон.
Мне подарить тебе лекарство? Впрочем, если это лекарство от одиночества, то я знаю один хороший рецепт...
Примите свое лекарство, капитан, или я буду вынуждена применить к вам протокол 12.
Все, все, прекратив отжимания, я продемонстрировал голограмме открытые ладони. Обойдемся без двенадцатого протокола.
Подхватив из раздатчика стакан, я опрокинул в себя кисловатую жидкость и привычно поморщился. Да, это явно не вино Шато Латур и даже не "Рыгач"дрянная самогонка, которую доблестные панцерваффе нашей четвертой бригадной боевой группы научились гнать из болотных лиан, технической жидкости и кислородных патронов.
Голограмма довольно кивнула и исчезла, вильнув на прощание своей аппетитной попкой. Чертовка! И все-таки я разведу ее на свиданку.
Хм, что вкус у лекарства сегодня какой-то странный. Да и цвет, если подумать, тоже. Обычно наш коктейль из психотропных лекарственных средств слегка солоноват, а его цвет варьируется от желтого до зеленого. Но никак не красного!
Голова стала невообразимо тяжелой, захотелось спать. Снотворное! Вот ведь гадство, я же не закончил разминку! С другой стороны, раз меня накачали снотворным, значит ожидается что-то нетривиальное. Может наша дружная психушка переезжает? Или иги опять гоношатся и правительство мобилизует ветеранов первой войны, рассудив, что психам на фронте самое место? Дьявол, после четырех лет изоляции, я этому буду даже рад. А ведь по возвращению на землю разве что не целовал в засос поверхность старушки праматери.
Ладно, что гадать, скоро все сам узнаю. Как говорил наш мастер-наставник в учебке: "Солдат спитслужба идет. Солдат идетслужба идет. Но самое обидноесолдат бежит, а служба-то идет. Взвод! Бегом а-а-а-рш!".
Отбросив стакан в сторону, я широко зевнул. У-ф-ф, так ведь и челюсть вывихнуть можно. Завалившись обратно на кровать, я притянул к себе подушку и заснул.
Пробуждение вышло странным. Тело не ощущалось, а перед глазами постоянно маячила таинственная надпись.
Загрузка нового пользователя.
Я попытался смахнуть ее рукой, словно назойливую муху. Но тут возникла проблема -рук не было, я их просто не чувствовал. Тогда я решил задействовать ногибезрезультатно. Трудно провести вертушку, если ног нет, как и всего остального. Может стоить просто сдуть эту надоедливую надпись? Хм, а как набирать воздух в неощущаемые легкие? Я вообще дышу или это уже ад? На рай я не претендую. Да и скучно там будет нашей пехотной братии.
Сложная дилемма решилась сама с появлением длинной стены текста, медленно плывущего перед глазами. Там было много всего: даты, судебные решения, ссылки на законы и прочее. Мой неискушенный юридическим крючкотворством мозг скоро просто перестал воспринимать, что я вообще читаю. Наконец стена текста подошла к концу.
...согласно третьей поправке к закону об ограниченной дееспособности лиц с психическими расстройствами, перед погружением в глобальную виртуальность, мир внедрения будет выбран вам принудительно. Смена мираневозможна.
Выбор завершен.
Выбранный мирБроселианд.
Желаем приятной игры.
Воркующий, глубокий, притягательный женский голос продублировал написанное. Вот только непонятно, откуда он исходит. По ощущениям он находился прямо в моей голове. Плохой знак, до этого у нас тут была чисто мужская компания.
Впрочем, в таком исполнении даже смертный приговор заслушивать как-то приятней. И кажется мне, что сейчас нечто подобное и произошло.
Дальше пошла красочная заставка. Бравурная музыка, не хуже чем у нашего бригадного оркестра. Рыцари. Симпатичные девки с длинными ушами и нерациональной системой бронирования, которая не столько защищала, сколько подчеркивала их прелести. Черт! Нельзя же такое показывать человеку четвертый год плотно сидящему на подавителях сексуального влечения, транквилизаторах и прочей химии. Армии сходились, драконы плевались огнем, какие-то типы с посохами в руках с методичностью гаубичного дивизиона сводили в ноль укрепления огромной крепости. Полный пафоса и превозмогания голос вещал что-то о подвигах, славе и приключениях. Я подавил зевокжалкое подобие моих походов в Галлию.