Я поднял руки и начал выводить голубые контуры. Внешний, внутренний. Теперь руна Эонх, ближе к центру, но не жестко, я потом найду точку баланса. Рядомруна Рад, которая сразу же приходит в движение, отталкивая прочь своей сестрой по охранному ряду.
Но вместо того, чтобы пытаться удержать контуры, я опять направил ток силы на руны. Это же просто поток, я понимаю, как он работает на примере дикого щита Ур. Так почему я не могу просто подтолкнуть Рад и Эонх на свои места, туда, где они найдут точку баланса?
Выглядело это так, будто бы я вожу ладонями по поверхности воды. Вся печать ходила ходуном, рябила, рискуя вот-вот развалиться, я же старался удержать руны внутри контура и найти так необходимую точку баланса. Ощущалось и напряжение в каналахсила, что я пропускал сейчас сквозь печать, отдачей била в руки при любом неловком движении. Но вот, давление внезапно исчезло, а обе голубые руны замерли в воздухе, придя в полное равновесие.
Получилось!
Стараясь даже не дышать, я аккуратно снял руки с плоскости печати и потянулся магической силой к зоне между внутренним и внешним контуром. Насытить его силой, а потомпривести заклинание в действие.
Я стоял у самого порога, так что в момент, когда внутренний контур был разорван и на пол лег охранный контур с парализующей печатью Эонх, я оказался за его пределами. Теперь любой, кто посмеет войти внутрь, застынет каменным изваянием на несколько минутдостаточно, чтобы Ирман схватил свой боевой амулет и покрошил бандита, что пытается добраться до учителя, как кочан капусты.
А если надо будет снять печатьдостаточно позвать Витати. Пара движений ладонями, и ее Вун разорвет заклинание на части, будто бы его тут и не было.
Теперь учитель был в безопасности. А мне стоит вздремнутьслишком долго я дышал сладким дымом дурманящего желтоцвета.
Глава 2. Белый свет Вун
За полторы недели, что мы провели на постоялом дворе, охранный контур, установленный в комнате учителя, срабатывал дважды.
Первый раз в капкан охранного заклинания попался сам Ирман. Слуга заступил за границу печати, что заходила в его комнату через стену, из-за чего и получил целую порцию непередаваемых впечатлений. По словам самого Ирмана, он чуть не помер там, в комнате, замерший как каменное изваяние и сосредоточенный лишь на том, чтобы сделать очередной вдох сжатой руной Эонх грудиной.
Так как мы с Витати лишний раз Ирмана не беспокоили, то и простоял он так, кряхтя и хрипя, все время действия заклинаниядобрых четверть часа.
В следующий раз будь аккуратнее с колдовством, Рей! Я просил поставить сигнальный контур, а не расставлять на меня ловушки! рычал мне в лицо противный слуга, когда действие заклинания наконец-то прошло, и он добрался до нашей с Витати комнаты.
Я стоически выслушивал брань Ирмана, дочь Келанда же откровенно забавлялась, наблюдая за ситуацией со своего лежака.
Так смотреть надо было, где круг начинается! попытался я дать отпор, чем привел слугу практически в бешенство.
Ты должен думать своей пустой башкой о последствиях! Ты ученик мага, а не я! прошипел Ирман.
Хорошо! Хорошо! Как обновлю печать, поставлю еще однупросто сигнальную! На шаг шире! Так пойдет?!
Пойдет! резанул слуга и вышел, хлопнув дверью.
Из коридора еще пару мгновений доносилось ворчание слуги, после чего хлопнула вторая дверьуже в комнату Осиора, после чего все стихло.
И долго это будет продолжаться? спросила Витати. Насколько я помню планы твоего учителя, мы должны были за шесть недель добраться до восточного побережья, а там по трактук Шамограду. А мы уже неделю торчим здесь. Он вообще как, оклемается?
Ответа на этот вопрос у меня не было. Как долго Осиор пробудет без сознания? Поясной маг до сих пор валялся в бреду, а когда приходил в себя, начинал выть от боли. Желтоцвет мы использовали сейчас даже не как дурман, что притуплял чувства, а вообще, как снотворное. Но долго так продолжаться не может, ведь пыльца, как говорили в порту Нипса, мозги в кашу превращает. А учитель был нужен нам в здравом уме, нужен мне.
Не знаю, надеюсь, скоро, пожал я плечами.
За прошедшую неделю Ирман пару раз выбирался в город и нашел для нас транспортстарую почтовую повозку с крытым верхом и пару лошадей к ней. На эту покупку ушла почти половина оставшихся у нас денегпятнадцать полновесных. Хотя я уверен, прижимистый Ирман еще не менее дюжины монет спрятал в каком-нибудь дальнем конце сундука, на самый черный день.
Почему выбор пал на такой транспорт? Как справедливо заметил слуга, я держаться верхом не умел, да и учитель, даже если придет в себя, сесть в седло сможет не скоро. Так что лошади для всех четверых отпадалихотя Витати, узнав, что ей, уроженке степей, придется трястись в какой-то телеге, очень яро запротестовала. Но тут ничего не попишешьденьги, что мы отложили на путешествие, сейчас сжирала дорогостоящая аренда, ведь драли с нас по двенадцать серебрушек в день без учета еды. И это при учете, что Ирман сходил на рынок, к столам менял, и перевел деньги Лаолисы в имперскую монету, не давая больше трактирщику задирать цену из-за «неправильного» серебра. Благо, что хоть система монетного счета в Дагерии была такой же, точнее, это весь прочий континент считал так же, как и в Империи.
А вот во второй раз в мою охранную печать, которая, кстати, с каждым разом давалась мне все легче и легче, попал тот, кого мы вообще не ожидали увидеть замершим посреди комнаты. В ловушку печати Рад-Эонх угодил сам Осиор.
Как выяснилось, поясной маг в полубредовом состоянии решил, что может сам добавить пыльцы желтоцвета в курительницу, что стояла как раз в том углу комнаты, что был закрыт защитным контуром. Мы все в это время были в комнате Ирманаслушали рассуждения слуги о том, как будем транспортировать учителя в Бенжу, и что нам может понадобиться в пути. Так как звук собственного голоса слуге очень нравился, то наше «совещание» крайне затянулось и в тот момент, когда в комнате зажегся голубой охранный контур, я едва не выдал своей радости. Хотя свидетельствовало это о том, что кто-то пролез в комнату учителя.
Первой отреагировала на сигнал Витатидевушка в один момент оказалась у двери, сжимая рукоять короткого кинжала, что она добыла в бою на палубе, как трофейследом бросился Ирман, выуживая из-под рубахи амулет, ну а потом уже я, как последний аргумент и маг-целитель, что обычно держится за спинами товарищей.
Ввалились мы в комнату учителя почти синхронно. Ирман чуть не саданул по собственному нанимателю боевым амулетом, но Витати вовремя ударила слугу по рукам, не давая привести амулет в действие.
Он сам! Встал! крикнула девушка, отступая в сторону и давая нам рассмотреть застывшего у курительницы Осиора.
По лицу поясного мага было видно, что он слабо понимает, что произошло, но при этом очень мучается от боли.
Рей! Сними заклинание! Живо!
Так что я?! Я не умею! Витати!
Дочь Келанда демонстративно закатила глаза, после чего сделала два шага к скованному силой Эонх магу и, положив руки на грудь Осиора, стала аккуратно пропускать через ладони энергию дикой руны Вун.
Как только девушка стала колдовать, охранный контур погас, а еще через мгновение шевельнулся и учитель, сделав рваный вдох полной грудью. Взгляд Осиора прояснился а сам маг с удивлением смотрел на винефика, которая сейчас аккуратно пропускала через его тело силу белой руны, чтобы разрушить мое заклинание.
Удивительно пробормотал учитель.
Что такое?! Что она сделала?! с тревогой спросил Ирман.
Я ничего не чувствую Ну, лишь немного, но это совсем не то продолжил Осиор. Ты знала? Витати, ты знала?
Винефик уставилась на мага, не понимая, что он имеет в виду.
Что знала? осторожно спросила дочь Келанда.
Боль Боль почти ушла Осиор не успел закончить, как в следующий момент его скрутило так, что я даже от порога услышал скрежет зубов поясного мага.
Господин Осиор! Ирман бросился вперед, хватая учителя под руки. Ложитесь, господин Осиор! Как же хорошо, что вы очнулись! Сейчас, сейчас еще добавлю желтоцвета! Потерпите!
Маг позволил Ирману уложить себя обратно на кровать, но при этом он неотрывно смотрел на Витати, будто бы она скрывала от него какую-то тайну.